Марина Серова - Хозяйка кабаре
— Да ничего, вроде живая. Утром вот только голова сильно болела. Пришлось пивком подлечиться, — в тон «начальству» отвечала я.
— Да уж, неплохо вчера посидели! Ты, кстати, Арсену очень понравилась. И все, что он говорил — ну, насчет того, если вдруг помощь какая от него потребуется, — это не пьяный треп, а серьезное предложение. У него вообще натура широкая, не жмот, как большинство. Так что, имей в виду, обращайся, если что.
Я пообещала, поблагодарила за заботу и отправилась в артистическую. Мимоходом проверила, где смогла, на месте ли «жучки». Все оказалось в порядке, по крайней мере на женской половине. А меня сегодня интересовала в основном она.
Я пришла пораньше, не пробило и девяти. В нашей гримерке сидела пока одна только Людочка. Когда я появилась, она проворно что-то спрятала в сумочку и зарделась. Видно, втихомолку прикладывалась к заветной фляжке. Я сделала вид, что ничего не заметила. Села за свой стол и стала незаметненько настраивать тюнер на браслете на частоту «жучка» из женской курилки. Сегодня я не хотела ничего пропустить. Буду прислушиваться к каждому звуку, как зверь, подстерегающий добычу.
«Засада» моя длилась долго. Остальные девушки пришли и сразу начали собираться на программу, краситься, началась беготня в костюмерку и обратно, переодевания — словом, времени на разговоры у них не оставалось.
Все первое отделение тоже пролетело для меня впустую — разговор о Кире в курилке не заходил.
Но зато в перерыв! В перерыв мое долгое ожидание было вознаграждено сторицей. Я находилась в костюмерной, когда услышала, что в курилке вновь зашел разговор про Киру. На этот раз говорила Людочка.
— Эх, Киркин жених-то больше небось и не появится в баре. Жалко, щедрый был клиент. Помните, сколько раз он нам в артистическую шампанское присылал? Не жался — по ящику присылал, на всех.
— Ну, кто о чем, а Людка все про выпивку! — ехидно заметила одна из девушек.
— Да при чем тут это! — возмутилась Людочка. — Просто, говорю, мужик хороший этот Гена, а Кирка, дурочка, его не ценила! Если б не шлялась с кем попало, глядишь, жива бы осталась. Такой мужик на ней жениться хотел, а ей все мало — таскалась по клиентам, как последняя…
— Да что ты такое несешь, по каким еще клиентам! У нее сроду никого, кроме Гены, не было! Вообще, хватит трепаться. О покойниках либо хорошо, либо ничего.
Это, конечно, разумная Женя всех урезонивает и Людочке рот затыкает на самом интересном месте! Ох уж мне эти разумницы, непременно надо влезть где не просят.
— Ладно, ладно, умолкаю. Хотя уж я-то точно знаю, что говорю, — совсем обиделась Людочка, не найдя благодарной аудитории среди девушек, не слишком-то всерьез ее принимавших.
Чудненько, вот я-то и буду этой аудиторией, да еще какой благодарной! Главное, не упустить возникшего у девушки сильного желания поговорить.
Я выждала момент, когда Людочка будет проходить из курилки мимо костюмерной, и со смущенным видом тихонько ее подозвала. Она подошла нехотя, словно опасаясь какого-то подвоха с моей стороны. Видимо, Женина агитация — не доверять новенькой — произвела-таки некоторое действие. Я же начала разговор просительным тоном:
— Люд, слушай, у меня к тебе важное дело. Понимаешь, опять мандраж колотит перед выходом. У тебя это… не найдется чего-нибудь выпить, для куража. Вчера я еще как-то на нервах выехала, а сегодня чувствую — без допинга не смогу.
Глаза Людочки вмиг потеплели, и вся ее настороженность бесследно улетучилась — наконец-то она нашла родственную душу.
— Конечно, у меня найдется для тебя глоточек. Да я и сама с тобой тоже выпью, — дружелюбно и даже немного покровительственно проговорила она.
«Молодец, Татьяна! Тебя всегда отличало умение найти верный подход к человеку», — слегка съязвила я на свой счет.
Однако беседа у всех на виду, тем более после того, как меня приняли за «подсадную утку», была не слишком хорошей идеей. Надо где-нибудь надежно укрыться от посторонних любопытных глаз.
— Только я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел. Есть здесь какое-нибудь укромное местечко? — пришлось разыграть мне невинность.
— Да, как раз вот здесь, за костюмеркой, есть вход на лестницу, по которой в репетиционный зал спускаются. Сейчас туда никто не пойдет. Идем, спустимся до первого подоконника — у меня там «заправочный пункт», чтобы девчонкам нашим глаза не мозолить, а то они меня уж и так попрекают. А что тут плохого, я же только раскованней на сцене себя чувствую. Кому от этого хуже?
Я, разумеется, поддакивала. Про болезнь печени и всякие другие неприятности пусть предупреждает Минздрав. У него своя работа, а у меня — своя.
Мы спустились на один лестничный пролет и уютно расположились на подоконнике. Людочка достала из внутреннего кармана просторного жакета свою фляжку, и мы по очереди к ней приложились. Можно было начинать разговор.
— Слушай, Люд, со мной тут никто особо не общается, а мне все так интересно. Я вот сейчас мимо курилки проходила и краем уха услышала, что ты про Киру что-то рассказывала. Это что, правда, что у нее кроме основного спонсора еще кто-то был?
— Кто-то? — Людочка расхохоталась. — Да она с половиной города спала. С кем-то — для души, но в основном, конечно, за бабки. Что-то в ней было такое, что мужики от нее просто голову теряли. Бешеные деньги за ночь платили. А ей все мало. Такого мужика захомутала, Гену, ну, ты его не знаешь — тот даже жениться на ней хотел. А сколько денег на нее потратил! Нет, ей и этого мало. Она и с ним крутила, и с клиентами продолжала встречаться. Вот ведь, кому-то — все, а кому-то… — Людочка загрустила и сделала еще хороший глоток из фляжки.
Под вторым «кому-то» она явно подразумевала себя. Я поспешила ее образумить:
— Ты что, подруга, типун тебе на язык, такое «все» вон как плохо кончается. Нет, я для себя так решила — одного денежного мужика бы подцепить и за него уж держаться.
Людочка оживленно поддержала такую мысль.
— А знаешь что, Людок, — я тоже пьяно захихикала и игриво подтолкнула «подругу» локтем, — теперь ведь столько богатых клиентов освободилось. Давай себе подцепим кого-нибудь из Кириных бывших, только тех, кто посолидней. Ты знаешь ведь, с кем она встречалась?
Людочка моя что-то вдруг примолкла и потянулась к фляжке. Я почуяла неладное. Ах ты, сладкая моя, неужели все просто натрепала, захотела, чтобы и тебя с любопытством слушали, насочиняла небылиц — про покойницу-то все можно, если язык чешется, а подруги тобой не интересуются. Но, промочив горло, Людочка горячо заговорила:
— Ты, Карина, хочешь — верь, хочешь — нет, но я не знаю, с кем она встречалась. Что это было — знаю точно. Но она всех своих клиентов держала в тайне. Просто однажды мы праздновали что-то, она выпила и ей похвалиться захотелось, была у нее такая слабость. А тут я ей подвернулась, и она мне под большим секретом рассказала, что у нее есть очень солидные «друзья», которые никаких денег на нее не жалеют. А когда я спросила кто, она говорит: «Не скажу, растреплешь еще кому-нибудь, а то и отбить захочешь!» Так больше ничего и не сказала, как я ни выпытывала.
Эх, милая девушка, представляю себе, как это ты «выпытывала». Не повезло мне с тобой. Будь ты умная или хоть хитрая — обе мы сейчас от этого выиграли. А пока что мы в большой… дали от желаемого результата.
Однако, прочтя на моем лице разочарование и недоверие, Людочка поспешила реабилитироваться:
— Зато я абсолютно точно знаю одну вещь — у Киры был то ли блокнот, то ли записная книжка какая-то, куда она записывала всех своих клиентов — с кем встречалась и когда.
Я с еще большим недоверием посмотрела на Людочку:
— А ты, подруга, часом, не сочиняешь?
Она вспыхнула и, словно боясь потерять последнего слушателя, начала скороговоркой, пылко меня уверять:
— Нет-нет, вот уж это чистая правда. Я один раз была у нее дома и заметила на столе блокнотик такой нарядненький. А пока Кира на кухню выходила, чаю сделать, я полюбопытствовала, что там. А там подряд записаны какие — то цифры и буквы. Я толком рассмотреть не успела — тут Кира вошла. Что это ты, говорит, в чужие дела нос суешь. А я возразила — если это великая тайна, то нечего бросать где попало. А она — ладно, скажу, все равно ты там ничего не поймешь, это мой зашифрованный любовный список. Но книжечку отобрала и в карман спрятала.
Вот тебе, Татьяна Александровна, и занятие на сегодняшнюю ночь — проверять пьяную болтовню Людочки. Опять лезть в квартиру Киры и искать там мифический блокнотик. Скорее всего все это плоды разыгравшегося Людочкиного воображения, дополнительно подогретого винными парами. Но, с другой стороны, если что-то подобное реально существует, то это может здорово помочь расследованию. Надеюсь, фантазия покойной не столь богата, чтобы хоть сколько-нибудь серьезно зашифровать список.
