Томас Энгер - Мнимая смерть
Не пройдет и доли секунды, как Брогеланд снова попытается выглядеть круто, постарается произвести впечатление профессионала, но Хеннинг заметил, что он вздрогнул, увидев его шрамы.
Они здороваются, крепко пожимая друг другу руки.
— Черт возьми, Хеннинг, — говорит Брогеланд, усаживаясь. — Давно мы не виделись, — продолжает он. — Как думаешь, сколько лет?
Он говорит веселым, приятным, нормальным тоном. Несмотря на то что они одновременно пытались поступить в Полицейскую школу, у них было очень мало общего. И Хеннинг отвечает:
— Лет пятнадцать-двадцать, наверное?
— Да, это как минимум.
Тишина. Обычно ему нравится тишина, но сейчас стены вопиют о звуке.
— Приятно снова встретиться с тобой, Хеннинг.
Он не может сказать то же самое о Бьярне, но тем не менее отвечает:
— Мне тоже.
— Вот только хотелось бы, чтобы эта встреча произошла при других обстоятельствах. Нам ведь есть о чем поговорить.
Да неужели, думает Хеннинг. Может, и есть. Но он смотрит на Бьярне и не отвечает ему.
— Может быть, начнем? — спрашивает Элла Сандланд уверенным голосом. Брогеланд смотрит на нее как на обед, ужин и ночной бутерброд вместе взятые. Сандланд выполняет все формальности. Хеннинг слушает ее речь, наверное, она из области Сюннмере, может из города Харэйд.
— Вы поймали того парня? — спрашивает он, когда Сандланд собирается задать ему свой первый вопрос. Полицейские переглядываются.
— Нет, — отвечает Брогеланд.
— Вы знаете, куда он делся?
— На самом деле здесь мы будем задавать вам вопросы, а не наоборот, — говорит Сандланд.
— Все нормально, — вмешивается Брогеланд и кладет свою ладонь на ее руку. — Неудивительно, что ему это интересно. Нет, мы не знаем, где находится преступник. Но надеемся, ты сможешь помочь нам установить это.
— Не могли бы вы рассказать нам, что произошло? — добавляет Сандланд. Он делает глубокий вдох и рассказывает об интервью, выстрелах, побеге, говорит медленно и сдержанно, хотя внутри у него все переворачивается. Довольно странно снова переживать все случившееся, облекать это в слова, осознавая, что он находился на миллиметр или два от смерти.
— Что вы делали у Мархони?
— Брал у него интервью.
— Зачем?
— А почему бы и нет? Его брата арестовали по подозрению в убийстве, которого он не совершал. Тарик лучше всех знает или знал своего брата. Если эта мысль не приходила вам в голову, то я удивлен.
— Конечно, приходила, — говорит Сандланд обиженно. — Мы еще не дошли до этого.
— Ну хорошо.
— О чем вы разговаривали?
— О его брате.
— А нельзя ли поподробнее?
Он театрально вздыхает и пытается мысленно вернуться в прошлое. На самом деле в кармане его пиджака лежит диктофон, на который все записано, но он совершенно не собирается расставаться с ним.
— Я попросил его рассказать о брате, чем тот занимался, об отношениях с Хенриэтте Хагерюп — обычные вопросы, которые задают, когда хотят побольше узнать о человеке.
— И что он рассказал?
— Да не так уж много интересного. Мы не успели.
— Вы сказали, что его брат арестован по подозрению в совершении преступления, которого он не совершал. Почему вы так сказали?
— Потому что я очень сомневаюсь в том, что он его совершил.
— Почему?
— Потому что в его прошлом ничто не указывает на приверженность принципам худуда и предписанным им наказаниям, а убийство, насколько я понял, с ними связано.
Сандланд сидит неподвижно и довольно долго смотрит на него, после чего обменивается взглядом с Брогеландом.
— Откуда вам это известно?
— Просто знаю.
Сандланд и Брогеланд вновь переглядываются. Хеннинг понимает, о чем они думают.
Кто проболтался?
Сандланд не сводит с него ледяных синих глаз. Хеннингу внезапно захотелось выпить джин-тоник.
— Наблюдается определенная тенденция: вы слишком много знаете.
В устах Сандланд это звучит как вопрос. Он пожимает плечами.
— По крайней мере, так было раньше. «Капитал», «Афтенпостен», «Неттависен», «123новости». Сколько ваших материалов было опубликовано на первых полосах, Юль? Сколько прорывов вы совершили? Или как там это называется у вас, журналистов?
Его плечи опять двигаются к ушам.
— Если это важно для следствия, то я могу выяснить.
Сандланд улыбается. В первый раз он видит, как она улыбается. Безупречные зубы. Красный манящий язык. Наверное, Брогеланд знает его вкус.
Да нет. Она не настолько глупа.
— И снова вы оказались в центре расследования, на этот раз в качестве свидетеля. Ну и как вам это нравится?
— А вы что, подрабатываете в спортивных новостях на НРК?
— Я думаю, что этот допрос пройдет намного быстрее и эффективнее, если мы воздержимся от язвительности, Хеннинг, — произносит Брогеланд, дружелюбно глядя на него. Хеннинг кивает, полагая, что в чем-то он прав.
— Ну, это новая для меня роль, можно так сказать, — начинает Хеннинг, на этот раз более вежливо. — Я был свидетелем самых неожиданных событий, ограблений и нападений с ножом, двух автоголов, забитых одним и тем же игроком за один матч, но, когда видишь, как человеку, с которым я только что разговаривал, который только что предлагал мне стакан молока, всаживают две пули в грудь и одну в голову, появляется очень странное чувство.
— Молока?
— Суперобезжиренного.
Брогеланд кивает, пряча улыбку.
— Вам удалось разглядеть преступника?
Он раздумывает.
— Все произошло очень быстро.
— Но мозг способен зарегистрировать довольно много даже за короткое время. Попробуй вспомнить еще раз. Подумай хорошенько.
Он думает. Хорошенько. И внезапно в мозгу что-то взрывается. Он что-то видит. Лицо. Овальное лицо. Борода. Но не на всем лице, а только вокруг рта, борода четырехугольной формы. Густая растительность на лице.
Он рассказывает. И вспоминает еще одну деталь: губа. Чуть искривленная с левой стороны. Бьярне прав, думает он. Черт возьми, Трахаль Бьярне прав!
— Ты видел, какое у него было оружие?
— Нет.
— Точно?
— Ручное оружие. Может быть, пистолет. Я не так хорошо разбираюсь в оружии.
— С глушителем?
— Да. А вы нашли гильзы на месте преступления?
Сандланд снова смотрит на Брогеланда. Ну конечно же нашли, думает он, почувствовав, как в кармане пиджака начал вибрировать мобильный телефон. Он решает не отвечать на звонок, но телефон не замолкает.
— Извините, — говорит он, указывая на внутренний карман.
— Отключите мобильный телефон, — произносит Сандланд властным голосом. Он вынимает аппарат из кармана и успевает разглядеть, что его разыскивает Ивер Гундерсен. Он изо всех сил нажимает на клавишу отключения и долго удерживает ее.
— Вы видели, во что был одет преступник?
Думай, думай.
— Темные брюки. Кажется, черный пиджак. Нет. Пиджак был бежевым.
— Так черный или бежевый?
— Бежевый.
— Какого цвета у него были волосы?
— Не помню, но вроде бы тоже темные. Весь этот парень казался темным.
Сандланд недоверчиво смотрит на него.
— Ну, за исключением бежевого пиджака, — быстро добавляет он.
— Иммигрант? — спрашивает Брогеланд.
— Скорее всего, да.
— Пакистанец? Как и жертва?
— Вполне возможно.
Брогеланд и Сандланд записывают что-то, чего Хеннинг не может прочитать со своего места, хотя он знает, что они пишут.
Преступник знал жертву.
Хеннинг пользуется возникшей паузой.
— Так вы думаете, что арестовали не того Мархони?
Он достает блокнот. Сандланд и Брогеланд снова обмениваются взглядами.
— Мне кажется, мы достаточно четко дали вам понять…
Брогеланд покашливает. Снова кладет ладонь на ее руку. У Сандланд покраснели щеки.
— Слишком рано говорить об этом.
— Так вы не исключаете, что мотивом могла быть месть?
— Мы ничего не исключаем.
— А по каким версиям вы работаете? Махмуда арестовывают, подозревают в убийстве, а меньше чем через сутки убивают его брата?
— Бьярне…
— На этот счет у меня нет комментариев. А теперь интервью закончено, — произносит Брогеланд очень серьезным тоном.
— Как вы думаете, вы смогли бы узнать преступника, если бы снова увидели его? — продолжает Сандланд. Хеннинг размышляет, вновь прокручивает происшествие в квартире Мархони на быстрой перемотке и отвечает:
— Я не знаю.
— А попробовать можете?
Он мгновенно понимает, о чем она говорит.
— Мне что, фотографии сейчас рассматривать, что ли?
Она кивает, глядя на него совершенно серьезно.
— Ну, я могу попробовать, — говорит он.
Глава 26
— Ты всегда так себя ведешь? — спрашивает Брогеланд, садясь за стол и открывая ноутбук. Они перешли в кабинет меньшего размера. Хеннинг сидит напротив и наблюдает, как Брогеланд постукивает по крошечной клавиатуре.
