Анна Князева - Копье чужой судьбы
– Кто такой Гадкер?
– Парень, которого при тебе сбила машина, мы нашли его в следотеке по отпечаткам пальцев. Кстати, он жил на Мантулинской, двадцать, совсем рядом с нами.
– Он преступник?
– Мелкий мошенник… Вместе с Пиньерой приходил к Михайловой незадолго до кражи рисунка. – Сергей уточнил: – Незадолго до первой кражи рисунка.
– Чего они хотели?
– Узнать, что после себя оставила покойная тетушка.
– Анна Гиппиус? – Полина заинтересованно приподнялась на локте. – Откуда они узнали, что есть рисунки?
– От Михайловой. Она сама о них рассказала.
– Ничего не понимаю, – сказала Полина. – Если Пиньере был нужен «Человек в сером на фоне гор», значит, он знал о его существовании задолго до того, как пришел к Михайловой. Я правильно понимаю?
– В конечном итоге Пиньера предложил ей забрать рисунки из галереи, обещал заплатить хорошие деньги.
– Он говорил по-русски?
– Гадкер переводил. Правда, первый раз с Пиньерой не он приходил.
– Ясно.
– Ясно, что ничего не ясно… – возразил Сергей.
Как будто вспомнив о чем-то важном, Полина села в кровати.
– Пожалуйста, принеси мой ноутбук.
– Это еще зачем? Тебе сейчас вредно…
– Принеси.
Сергей вышел из спальни и через минуту вернулся с компьютером.
Полина его включила и через минуту развернула экран к Сергею.
– Красивая женщина… – сказал он, взглянув на экран. – Кто это?
– Анна Гиппиус.
– Сколько ей здесь?
– Лет двадцать пять.
– Красивая, – вновь повторил Сергей.
Полина тоже смотрела на фотографию.
– Я кое-что нашла про нее в Интернете.
– Рассказывай.
– Анна Константиновна Гиппиус, дочь обрусевших немцев, родилась в 1910 году в Москве. С детства интересовалась театром, играла в нескольких спектаклях. В 1930 году получила разрешение на выезд из страны для лечения…
– Она действительно чем-то болела? – спросил Сергей.
– Везде пишут по-разному. Я думаю – нет. По слухам, у нее был высокопоставленный покровитель. Скорее всего, он поспособствовал ее отъезду. Официальная формулировка звучала так: для лечения и продолжения театрального образования. Надо сказать, что вторая часть обоснования получила подтверждение.
– Эко ты завернула… – крякнул Сергей. – А если попроще?
– Пожалуйста… Анна Гиппиус не просто продолжила театральное образование. Через год она снялась в первом фильме и вскоре стала звездой немецкого кинематографа.
– Ну, это мы уже знаем… Что-нибудь посущественней есть?
– Через восемь лет после начала кинематографической и театральной карьеры Анна Гиппиус получила статус «Государственной актрисы Третьего Рейха».
– Это что-то вроде нашей «народной»? – спросил Сергей.
Полина снисходительно усмехнулась.
– Ну да, что-то вроде этого.
– А как насчет умения рисовать?
– Никаких упоминаний об этом я не встретила.
– Странно… При чем же тогда рисунки? Хорошо… Что еще?
– Немецкая публика боготворила ее, особенно мужчины. Считалось, что она обладает даром покорять мужские сердца. Кстати, Гиппиус входила в ближайшее окружение партийной верхушки гитлеровской Германии. Есть фотографии, где она прогуливается под руку с Гитлером.
Сергей удивленно поднял брови.
– Да-да… – подтвердила Полина. – Он боготворил ее.
– Круто. Давай, что еще есть по существу.
– Здесь все по существу, – сказала Полина. – В конце войны ее дом разбомбили, что нам с тобой тоже известно. А вот то, чего мы не знаем… Анна не погибла под бомбами. Оставшись без крова, она какое-то время жила в гримуборной Берлинского театра. В конце апреля 1945 года Гиппиус была арестована в Берлине советскими оккупационными войсками и отправлена в сопровождении агентов СМЕРШа самолетом в Москву.
– Ага… – Сергей откинулся в кресле. Было видно, что он такого поворота событий не ожидал. – Ее расстреляли?
– Нет.
– Шутишь?
– После нескольких допросов на Лубянке ее отпустили.
– Вот так просто? Отпустили женщину, которая гуляла под руку с Гитлером?
– Представьте себе – да.
– Но почему?
– Не знаю.
– Ха! – выдохнул Дуло. – Действительно круто!
– Дальше все было не так весело…
– Ее все же арестовали! – вскинулся Сергей.
– Вовсе нет. Предоставили дачу, как теперь говорят, в ближайшем Подмосковье и место в театре.
– Она играла в театре?
– Да. Жаль, что недолго.
– Почему?
– Потому что в 1948 году умерла в возрасте 37 лет.
Сергей снова взглянул на экран.
– Красивая женщина, – в который раз повторил он. – Где она похоронена?
– Неизвестно.
– От чего умерла?
– Не знаю. – Полина отставила в сторону ноутбук. – Зато нам известно, что Анна Гиппиус не погибла под развалинами своего дома.
– Я знал. – Сергей встал с кровати и вышел из спальни. Вернувшись, снял с лампы платок.
Заметив в его руках распечатанные листы, Полина спросила:
– Что это?
– Перевод дневника Вальтера Штейнхоффа.
Полина выхватила у него бумаги, откуда только взялись силы. Минут десять читала, потом спросила:
– Это имеет какое-то отношение к смерти Пиньеры и краже рисунка?
Сергей пожал плечами.
– Не знаю.
Несколько минут они помолчали.
– Возможно, это просто красивая история любви, – вздохнула Полина.
– И смерти, – добавил Сергей.
– Штейнхофф погиб?
Сергей снова пожал плечами.
– Я хочу знать, что с ними случилось дальше.
– Надеюсь, Кирбик переведет. – Он обнял Полину. – Как у тебя на работе?
– Хуже некуда. Сегодня вызвали в отдел безопасности.
– Зачем?
– Повесили на меня кражу еще одного рисунка.
– Наплюй. Отобьемся.
– Еще кое-что… – Полина замялась, потом подняла на мужа глаза. – Ты не поверишь, но я точно помню, как закрывала дверь.
– Постой-постой… Ты снова про нападение?
– Нет. – Она опустила взгляд. – Утром, когда я пришла на работу, дверь кабинета была открыта. В общем, кто-то снова там побывал.
– И это неудивительно. Они искали рисунок. Сюда пришли потому, что не нашли его в твоем кабинете.
– Об этом я не подумала.
Сергей посмотрел куда-то в темноту за окном и покачал головой.
– Кто-то не привык отступать… У кого-то мертвая хватка.
– Знаешь, о чем я сейчас подумала?
– Ну? – Сергей повернул голову и взглянул на жену.
– Хорошо, что я сняла ксерокопию с паспарту.
– Ты имеешь в виду схему?
– Я имею в виду план. План здания, где находится клад. – Полина зарылась под одеяло и, сощурившись, загадочно улыбнулась. – Чувствую тайну. Самую настоящую тайну.
– Ты сейчас похожа на кошку, – улыбнулся Сергей. – На хитрую и красивую кошку.
– Помнишь, я рассказывала про Кириченко? – спросила она.
– Тот озабоченный, кривоногий, у которого престарелая пассия?
– Он предложил мне помощь.
– Какую?
– Сказал, будто знает то, чего не знают другие, и может снять с меня обвинения.
– Прямо так и сказал?
– Дословно.
– Это уже интересно. – Сергей оживился. – И?..
– Предложил встретиться у него дома. После работы. – Полина с любопытством смотрела на мужа, ожидая его реакции.
– Думаю, он наврал. Ничего у него нет. Хотя…
– Может быть, он действительно что-то знает? – предположила Полина.
– Может, и знает, но домой ты к нему не пойдешь.
Она удовлетворенно кивнула, однако заметила:
– Это шанс узнать хоть что-нибудь. Может, предложить ему встретиться в общественном месте?
– Слышала, что сказал врач?
– Мало ли…
– Не мало ли, а ты должна оставаться в постели, – строго сказал Сергей. – Так что – забудь.
– Но, Сережа… – возразила Полина.
– Забудь, – отрубил он.
– Где твой телефон? – спросила она.
– А что?
– Кажется, он звонит.
Сергей слез с кровати, вспоминая на ходу, куда положил мобильник. Тот лежал на кухонном подоконнике и, вибрируя, постепенно сползал к краю. Сергей подхватил его на лету.
– Да!
– Это я, – ответил девичий голос. – Не поздно?
Сергей посмотрел на часы.
– Половина двенадцатого. Я, кстати, женат.
– Знаю.
– Тогда излагай, Курочка, что там еще…
– Сергей Васильевич… – обиженно протянула она.
– Ладно-ладно, говори, Нина Витальевна.
– Сегодня мне еще раз позвонил Тимофеев, сказал, что никак не получается с вами связаться.
– Так…
– Он узнал номер телефона Гадкера Артемия Ефимовича.
– Это хорошо. Прошу, завтра сделай запрос на детализацию.
– Уже.
– Что? – Он не понял.
– Уже сделала и получила.
– Когда успела?
– Есть свои люди, – туманно объяснила она.
– И это – радостно, – одобрил Сергей. – Завтра посмотрю. Нужно проанализировать.
– Уже.
– Только не говори, что нашла что-нибудь любопытное.
– Не буду тянуть. Есть один интересный номер, на который Гадкер постоянно звонил и с которого звонили ему в день убийства и за несколько дней до того.
