Анна Малышева - Коралловый браслет
– Нет, я нравлюсь, – возразил Илья, бросив в ее сторону беглый взгляд, выражение которого она не успела уловить. – У тебя такой вид, будто хочешь задать вопрос.
– И не один, – подтвердила девушка.
– Пользуйся моментом – до вечера не увидимся. Заброшу тебя домой, сдам на руки папе и умотаю на другой конец города. Работа.
– Хорошо, – решилась она, обнадеженная этим косвенным обещанием встретиться. – Кем ты работаешь, если из милиции ушел?
– Как ты деликатно это обозначила! – нервно хохотнул Илья, не отрывая взгляда от дороги. – Я теперь работаю в частной фирме, занимающейся… Как бы тебе сказать… Разводами, короче.
– Компромат собираешь? – догадалась Маша и отчего-то огорчилась, будто такое занятие лишило Илью части его обаяния.
– Именно, – бесстрастно подтвердил мужчина. – Вообще у нас весь комплекс услуг. Сбор материалов, ведение дела в суде, раздел имущества… Мировые соглашения между бывшими супругами. Это, к слову, наша главная специальность.
– То есть помогаете людям? – Маша не удержалась от ядовитой улыбки.
– По мере сил, – легко согласился Илья. – Следующий вопрос? Семейное положение?
– Ты же сказал, что разведен!
– Я с тех пор мог сто раз жениться, – фыркнул мужчина. – Но не буду тебя мистифицировать. Все очень обычно для лица моего пола, возраста и профессии. Не женат и жениться не собираюсь, во всяком случае на той девушке, с которой сейчас живу. Она секретарша в нашей фирме. Не знаю, что я для нее значу, но она для меня – очень немного.
Отвернувшись к окну, Маша пожала плечами, давая понять, что эта информация ей неинтересна. На самом деле она была уязвлена. «Надо что-то сказать, я веду себя, как дура».
– Больше ничем не интересуешься? – после паузы спросил Илья. До Машиного дома оставалось несколько минут езды.
Она сделала над собой усилие и повернулась к нему:
– Еще как! Что это за талисман у тебя, вот этот? – Она указала на медный диск, покрытый загадочной восточной вязью.
Илья удивленно поднял брови:
– Талисман? Ты так думаешь?
– А что это?
– Понятия не имею… Мне когда-то сестра подарила. Вообще-то эта штука намагничена, я к ней иногда ключи приклеиваю. Даже не знаю, что надпись означает.
– Вот как, – разочарованно протянула девушка. Дальнейшие расспросы о происхождении загадочной вещицы отпали сами собой. Она поняла, что никаких дорогих воспоминаний (в частности, об оставленной в Израиле бывшей жене) не последует. – А татуировка у тебя на руке? Тоже ничего не означает?
– Все-то ты замечаешь, – с неопределенной интонацией проговорил мужчина. – Нет, эта птичка – на память.
– А если я спрошу о чем?
– О моем первом успешном деле, – неохотно ответил тот. – Это было сто лет назад… Удивляюсь теперь, как меня самого не хлопнули, таким я был безбашенным… мы получили премию, весь отдел, и я спьяну пошел в тату-салон, тогда они только начали везде появляться, попросил «изваять» вот этого птица с червяком в клюве. В знак того, что от меня никто не уйдет. Какой же я был дурак!
Последнюю фразу он проговорил порывисто, с сердцем, и Маша поняла, что невольно вызвала у него целую бурю негативных эмоций. И все же девушка была рада тому, что он ей ответил, а не отмахнулся и не соврал что-нибудь походя. Машина тем временем свернула в ее двор и спустя минуту остановилась у подъезда. Илья заглушил мотор и вытащил ключи из замка зажигания:
– Дежа вю, я опять тебя провожаю и опять ни на что не рассчитываю. Только окно на этот раз цело.
– Будем надеяться, что Анжела тоже.
Маша пыталась шутить, чтобы замаскировать нараставшее волнение. Боялась она вовсе не того, что Андрей мог приехать в ее отсутствие и получить от отца нагоняй. Ее тревожил вопрос – поцелует ли ее Илья на прощание, и если да, то в машине или в подъезде? Тот словно услышал ее мысли и замер, зажав в руке ключи, глядя девушке прямо в глаза. Это длилось долю секунды, но промедление решило все. «Если бы он этого хотел, он бы не колебался!» У Маши что-то больно содрогнулось в груди, и она поспешно открыла дверцу:
– Вообще зачем провожать. Утро, ничего не случится.
– Как раз по утрам все и случается, – возразил Илья, хлопая дверцей со своей стороны.
Теперь Маша уже не могла с точностью сказать, понял ли он хоть что-то в тот короткий миг. Илья смотрел на нее дружелюбно, но, к ее крайнему огорчению, совершенно бестрепетно.
В тот миг, когда они собрались войти в подъезд, открываемая изнутри дверь запищала, и навстречу им появилась пожилая женщина с маленькой девочкой. Увидев Татьяну Егоровну, Маша забыла выдавить приветливую улыбку. Та же мгновенно ощупала Илью проницательным взглядом. Тот посторонился, и опытная сплетница имела возможность оглядеть его всего – с головы до ног и обратно. Маша была уверена, что от ее внимания не ускользнула ни татуировка на руке Ильи, ни его небрежная прическа, придающая ему подозрительно-богемный вид, ни покрасневшие от недосыпа глаза. Правда, внимание соседки тут же отвлеклось на блестящий черный «Мерседес», стоявший у входа в подъезд. Втянув в себя воздух, она сдавленно, на вдохе, выговорила:
– Ах, а я смотрю, к кому это такая красота приехала… Это к тебе, Машенька?
Что-то пробормотав в ответ, Маша поспешила скрыться в подъезде. Илья последовал за ней и, оглянувшись на закрывшуюся железную дверь, спросил:
– Дама, смотрю, тебя на прицеле держит. Не родственница?
– Бог миловал. – Остановившись рядом со своей квартирой, девушка перевела дух, хотя подниматься пришлось всего по нескольким ступенькам. – Просто сплетница, с третьего этажа. Знаешь, что она теперь про меня наговорит? Что я связалась с бандитом, криминальным авторитетом. Я видела, как у нее глаза загорелись…
– Ну, так ты ей передай, что этот убивец не любит, когда его всуе упоминают, – посоветовал Илья и, неожиданно притянув к себе девушку, поцеловал ее в губы коротким отрывистым поцелуем, после которого у нее осталось ощущение укуса. Махнув рукой, мужчина торопливо вышел из подъезда, а она еще некоторое время стояла, переводя дух и облизывая припухшие губы. Вместо радости она ощущала тревогу и недоумение.
«Может, Анжела права, опасно с ним связываться…» Эта трусливая мысль мучила ее, пока она рылась по карманам, отыскивая ключи. Наконец Маша сообразила, что забыла их, второпях убегая из дома. Толкнув дверь, девушка обнаружила, что она не заперта, и вошла, настороженно прислушиваясь.
Из ее комнаты доносился голос, от одного звука которого ее передернуло, как от скрежета стекла. «Зоя! А разве могло быть иначе?!» Эту певучую, манерную речь с плаксиво-кокетливыми интонациями она возненавидела сразу, как услышала, еще до того, как ее будущая невестка успела себя проявить.
Маша остановилась на пороге своей комнаты, оглядывая собравшуюся компанию. Отец и Андрей не отрывали взглядов от Зои, а та, жестикулируя сигаретой, оживленно щебетала:
– И конечно, Андрюша ужасно удивился, когда я впервые приготовила ему буйабес… Понимаю, я блондинка, – она провела кончиками накладных ногтей по длинным светлым прядям, падавшим ей на грудь, – но для того, чтобы разбираться в кулинарии, ума не нужно! Нужен талант!
– Не могу согласиться. – Отец опередил сына, собиравшегося что-то возразить. – Зоечка, чтобы хорошо готовить, ума нужно не меньше, чем для докторской диссертации. Отличные повара все, как правило, интеллектуалы. Я уже прямо жду не дождусь, когда вы меня угостите своими произведениями!
– Что буйабес! – вмешался наконец Андрей, слушавший эти похвалы с таким счастливым лицом, будто они посвящались лично ему. – Зоя практически все умеет! И русскую кухню, и итальянскую, а ее конек – французская!
– Да, но это занимает больше всего времени, – с сожалением потупила глаза девушка. – Иногда возникает мысль немножко схитрить, упростить процесс… Кажется, никто не заметит, если не делать три разных пюре по отдельности, всбить их сразу блендером в одной чашке… Но это мгновенно чувствуется, просто мгновенно, поэтому…
Она случайно подняла глаза и увидела Машу, застывшую в дверях и с холодной улыбкой следящую за происходящим. В первый момент Зоя испугалась. Видеть это было так странно, что Маша вздрогнула. Лицо ее будущей родственницы исказилось, будто от сильной боли, в глазах мелькнула паника. В следующий миг та овладела собой и, живо смастерив ответную улыбку, вскочила с кресла:
– А мы тебя ждем-ждем! Григорий Сергеевич сказал, ты уехала в милицию! Неужели это правда, с браслетом?!
– Его нашли? – Вслед за невестой поднялся и Андрей.
Отец, в свою очередь, поинтересовался:
– Что это за история, Марья? Меня вот Андрюша сейчас пытал, а я никогда не слышал про такой браслет. Его точно, купили после…
– Вот что бывает, когда даешь поносить вещи кому попало, – негромко, будто про себя, добавил брат.
Поджав губы, Маша протиснулась к своему столу (комната вдруг стала казаться ей очень маленькой) и принялась разбирать сумку. Она делала это с очень сосредоточенным видом, будто речь шла о чем-то важном, хотя просто хотела показать, что желала бы остаться одна. Все молча следили за ее действиями. Внезапно Зоя встала. У нее на лице было написано настороженное внимание, у Андрея – раздражение, у отца – только вопрос, который он немедленно и задал:
