Уильям Бернхардт - Смертельное правосудие
К удивлению Бена, Кричтон, откинувшись на спинку кресла, улыбнулся.
- Действительно, мне это известно. Пропавшие страницы взял я. В них не содержится ничего, впрямую относящегося к XKL-1. Эти страницы посвящены нашей новой подвесной системе. Если говорить более конкретно, они связаны с решением одной сложной проблемы, возникшей при разработке системы. Но никакого отношения к пружине, о которой идет речь в деле Нельсонов, эта проблема не имеет. И вообще, зачем создавать себе лишние трудности - у нас ведь могут быть коммерческие тайны. Разве мы обязаны раскрывать их?
Бен задумался.
- В принципе, существует закон, охраняющий коммерческую информацию частного характера. Компаниям предоставлено право не открывать сведения, содержащие коммерческие секреты, особенно если они не имеют непосредственного отношения к сути дела, разбирающегося в суде, как в нашем случае.
- Поясните, пожалуйста.
- Ну, например, существует правило, по которому исключается представление в суд документов, касающихся текущего усовершенствования. Ведь если после любого инцидента представлять в суд такие сведения, то никто никогда ничего не будет усовершенствовать в своей продукции из страха оказаться обвиненным в каком-нибудь несчастном случае. В результате пострадает куда больше людей. Поэтому было принято такое, я бы сказал, политическое решение, разрешающее не представлять сведения о текущем усовершенствовании.
- Великолепно. - Кричтон обошел стол и, приблизившись к Бену, хлопнул его по плечу. - Это как раз то, что нам нужно. Честное слово, Кинкейд, я с самого начала знал, что вы победите. Вот это игрок! Хотел бы, чтоб у нас было побольше таких, как вы.
- Спасибо, сэр. Но мне необходимо просмотреть изъятые документы.
Кричтон поморщился.
- Зачем? Я же уже все рассказал.
- Да, конечно. Но если я собираюсь делать представление в суде о содержании этих страниц...
- Бен, у меня их больше нет.
- А у кого они?
- Не знаю. Кажется, я отдал их Имоджин.
- Имоджин говорит, что у нее этих страниц тоже нет.
- О'кей, я постараюсь выяснить.
- Сэр, мне некогда ждать. До слушания осталось менее часа.
- Хорошо, скажите судье, что вы не можете представить изъятые страницы, потому что в них содержится коммерческая тайна. Я уверен, его удовлетворит такой ответ.
Бен вспыхнул:
- Возможно. Но более вероятно, что он назначит новое слушание.
- Постарайтесь контролировать ситуацию, и вы будете на высоте. Кричтон направился к двери, затем вдруг остановился: - Кстати, Кинкейд... Он кашлянул, как бы прочищая горло, и неуверенно посмотрел на дверь.
Бен с интересом наблюдал этот странный спектакль. Кричтон, чувствовавший себя хозяином в любой ситуации, выглядел непривычно... сконфуженным.
- Что я вам хочу сказать... ну, я, наверное, переборщил... называя вас слабаком и тому подобное. То, как вы проявили себя, спасая меня от падения... это было восхитительно. Большинство людей на вашем месте растерялись бы. Не уверен, что даже я смог бы поступить подобно вам.
- На самом деле, мистер Кричтон, в моих действиях не было ничего особенного.
- Неправда, черт возьми. И подумать только, вы спасли меня спустя буквально минуту после того, как я упрекал вас. - Он помялся на месте. - В общем, я считаю, что вы заслуживаете самых высоких похвал.
- Ну что вы...
- Нет. Мне хотелось сказать вам это. А теперь идите в суд и сражайтесь как тигр, - заключил Кричтон и вышел в коридор.
Глава 20
Бен и Роб сидели за одним из двух совещательных столов в зале суда и ждали судью Роимера. Зал, расположенный на седьмом этаже, был самым маленьким во всем здании суда.
Бен взглянул на настенные часы.
- Судья всегда опаздывает на пятнадцать минут. Я ненавижу подобные ожидания, но каждый раз происходит одно и то же.
- По-видимому, это своего рода хороший тон, вроде как опоздать на вечеринку, - высказал предположение Роб.
- Не думаю, скорее - поза человека, облеченного властью.
Своеобразная демонстрация: вы должны быть вовремя, а я могу позволить себе опоздать.
- Но это вызывает только раздражение.
- Согласен. С другой стороны, у судей практически нет помощников. Им приходится все делать самим. Возможно, Роимер сейчас в своей комнате знакомится с кратким изложением дела.
По-видимому, затянувшееся ожидание вызывало нетерпение не только у Бена. Желая хоть как-нибудь заполнить время вынужденного безделья, Абернати подошел к совещательному столу и положил перед Беном и Робом новую визитную карточку.
- Хотите полюбоваться на мою новую визитку, джентльмены? Мой номер теперь 1-800.
- Вам дали номер 1-800? При том, что у вас не большая частная практика?
- Как видите. Почему бы и нет. - Абернати тщеславно улыбнулся. - Это веяние времени, Бен. Маркетинг.
- Значит, если я захочу позвонить вам, чтобы о чем-либо переговорить, можно воспользоваться этим номером?
- Ну... э-э-э... нет... На самом деле это только для предполагаемых клиентов...
- А-а, понятно.
- Вы видели меня в новой рекламе? Представляете, идет "Лейверн и Ширли" по шестому каналу - и периодически врубают мой рекламный ролик.
Бен переглянулся с Робом.
- Знаете, я не смотрю "Лейверн и Ширли", впрочем, так же, как и...
- Мне отведено там порядочно времени. - Абернати, не замечая отсутствия интереса к его рекламе, принялся описывать свой ролик. Начинается с того, что камера наезжает на меня, давая крупный план.
- Весьма оригинально.
- Потом она немного отъезжает и опускается: я предстаю перед зрителями в черной кожаной куртке и завожу мотор шикарного "харлея" {"Харлей-Дэвидсон" - марка популярного в США мотоцикла (название по фамилии фабрикантов Харламова и Давыдова), состоявшего на вооружении американской полиции}. Глядя прямо в камеру, я произношу: "Если врач совершил ошибку, необходимо призвать его к ответу. За обиду, нанесенную на работе, должен ответить ваш босс".
Затем я сажусь на "харлей", газую прямо на камеру и продолжаю: "Если какая-то свинья оскорбила вас на улице, она не должна уйти от ответа". В этот момент начинает звучать музыка. Чудесная мелодия. Мы взяли ее из кинофильма "Выстрел". Очень милая.
- Не сомневаюсь.
- И дальше я заканчиваю словами: "Всех можно призвать к ответу. Не складывайте оружие преждевременно. Не позволяйте тем, кто сильнее вас, попирать ваше достоинство. Вам нужна надежная помощь? Звоните Джорджу Абернати". И на экране вспыхивает номер 1-800. Очень красиво. Я сам был потрясен, когда увидел свою рекламу в первый раз.
- Лучше, чем "Касабланка" {знаменитый американский кинофильм романтическая драма (1943 г.) с Хамфри Богартом в главной роли}? - не скрывая издевки в голосе, спросил Роб.
- Сравнивать нельзя, - ответил Абернати. - Если вы когда-нибудь вернетесь к частной практике, делайте ставку на телевизионную рекламу, Бен.
- Обязательно воспользуюсь вашим советом. Спасибо.
- Хм. Вы отстали от жизни. Такая беспечная позиция давно устарела, за рекламой будущее.
- Может быть, - согласился Бен. - Но меня не привлекает идея использования роскошных мотоциклов типа "харлея" для того, чтобы побуждать людей преследовать судебным порядком своих соседей и друзей.
- Если у вас такое отвращение к судебным процессам, почему бы нам не договориться без всяких слушаний, так сказать, полюбовно.
- Заманчивое предложение, Абернати, но я не уверен, что нам есть о чем договариваться.
В этот момент в зал суда вошел судья Роимер, который считался одним из самых неповоротливых судей. Можно было подумать, что он постоянно пребывает в каком-то коматозном состоянии. Роимер никогда не вел себя в процессе судебного заседания активно и пускал все на самотек. И защита и обвинение были предоставлены сами себе и могли делать все, что считали нужным. Вдобавок Роимер терпеть не мог принимать решения.
- Пожалуйста, садитесь, - сказал судья в микрофон.
Он посмотрел какие-то бумаги, сердито нахмурился и после некоторой паузы произнес:
- Насколько я понимаю, у нас сегодня слушание. - Голос у Роимера был сухой и тонкий. - Неужели, молодые люди, вам хочется тратить на это время? Договорились бы по-хорошему.
Абернати вышел на кафедру и с раздражением произнес:
- Господин судья, я предлагал мистеру Кинкейду договориться, но он отказывается представить истцу десять страниц, изъятых из переданных нам бумаг.
Роимер обратился к Бену:
- Это правда?
- Да, ваша честь. Изъятые документы представляют собой частную информацию. Более того, в них содержатся сведения о текущем усовершенствовании, так что мы имеем полное право не передавать их для рассмотрения.
- Что скажете, мистер Абернати?
Абернати растерянно молчал, с трудом подыскивая слова. Бен ожидал, что поверенный истца будет настаивать на приватном рассмотрении документов судом, без оглашения, или потребует доказательств того, что в известных страницах действительно содержится информация о текущем усовершенствовании. Но Абернати не воспользовался имеющимися возможностями. Он стоял переминаясь с ноги на ногу, совершенно не готовый к такому повороту событий, взмокший от напряжения и явно смущенный.
