Фридрих Незнанский - Высший класс
Сопло повернулся на другой бок, носом к выкрашенной желтоватой краской стене, и моментально на ней, словно на экране, возникло лицо Дианки… Проклятущей Дианки, сумевшей его — его! — так подло кинуть. Ее ярко-синие, почти что сизые глаза с холодными и колючими, словно снежинки, издевательскими искорками в глубине зрачков, вспыхивающими каждый раз, как она общалась с ним… Ее глубокие ямочки на щеках, при одном взгляде на которые у Сопла тяжелело внизу живота…
Знала, проклятая, что не только ту видеокассету — все, что угодно, отдал бы сучке ради… Ради чего? А вот это Сопло и сам-то понял только нынешней осенью, когда Димон по его приказанию приволок Дианку к нему в кабинет. А началось тогда все с Эльки…
— Я ничего не знаю, клянусь тебе, Гошенька, ничего! — Элька от страха трясла своей жирной задницей, стоя посреди его кабинета и стараясь не глядеть на Димона, для острастки засучившего рукава.
— Так-таки и ничего? — зло усмехнулся Сопло, с нескрываемым отвращением глядя на хохлушку, которую терпел здесь исключительно ради ее систематических «докладов» насчет подруги.
— То же, что и ты, то же, что и ты! — засуетилась эта потаскушка, заискивающе заглянув ему в лицо. — Ты ж и так знал еще сразу, что они с этим педиком на пару… Я ж тебе сразу сказала!.. Ну да, и про Интернет тоже я… А больше, чесс-слово, них… не знаю!.. Думаешь, она мне докладывается?! Да я клещами из нее каждое слово тяну!..
Поводом для этой разборки послужила выуженная специальным сотрудником Сопелова, электронщиком Рожком, новая фотография с одного из самых популярных порносайтов, на которой Дианка с Кротовым впервые так вот зримо для Сопла наличествовали на пару в самой что ни на есть разоткровенной позе. При этом все Дианкины индивидуальные объявления, проверяемые Рожком систематически, как корова языком слизнула… Иными словами, «левая» работа Дианы перешла в новую стадию. Что касается клиентов «Техаса», как доложила все та же Элька, ее подружка в последние месяцы повадилась не просто крутить носом, но откровенно отшивать их чуть ли не через одного. В числе «отшитых» оказалось несколько постоянных членов клуба, не первый год допущенных на всю его территорию…
— Пошла вон! — рявкнул Сопло, убедившись, что ни о каких планах Дианки на ближайшее будущее та и впрямь ничего не знает. И Эльку как корова языком слизнула. А Димон был послан за основной виновницей, которую и доставил в кабинет Сопелова минут через десять, обнаружив Диану в игорном зале.
Вместо того чтобы клеить там клиента, она сама посмела сесть к столу, хотя играть — это Георгий знал точно — вовсе не умела. Стало быть, назло ему, Соплу…
— Отвали! — Диана зло отпихнула от себя Димона, вцепившегося в ее локоть, и с этими самыми своими искорками в глубине зрачков уставилась на Георгия синими глазищами, опушенными неправдоподобно длинными и густыми ресницами. Она была в этот момент настолько хороша, что Сопло не выдержал и на мгновение прикрыл веки.
— Вызывал меня? — В голосе ни малейшего намека ни на страх, ни на хоть какую-то заинтересованность.
Георгий перестал щуриться и посмотрел на Диану, прямо перед ним застывшую в грациозной позе, левой рукой упершейся в идеальной формы бедро. Черное платье с блестками длиной почти до пола, с высоченным разрезом, изящные шпильки, делавшие ее еще стройнее, тонкая нить сверкающих в тон блесткам каких-то прозрачных камешков вокруг шеи… Диана была единственной из его девиц, работавшей почти без косметики. Косметика, если не считать помады на пухлых, чувственных губах, была ей не нужна и спустя почти три года после того, как она впервые появилась в «Техасе»…
Именно в этот момент Сопло и понял наконец, почему он ради этой девчонки уже по меньшей мере трижды нарушил им же самим установленные раз и навсегда правила, ни разу не наказав проклятую ослушницу, и даже сейчас он не находит в себе силы сделать это. Понял — и похолодел… Ни на миг за все годы после того, как ему, тогда еще неоперившемуся сопляку, довелось потоптать зону, он не забывал, почему, а главное, из-за чего туда загремел! И вот получается, что даже хорошая память не стала гарантией, дабы история не повторилась… Свою первую любовь он забыл так давно и прочно, что не только свои чувства к ней, но и саму внешность той девицы восстановить мысленно был не в силах. Зато ощущения, которые испытывал сейчас, глядя на эту нахалку, оценить был вполне в состоянии.
С самого начала своей деятельности Сопло был научен Бородой золотому правилу: никогда не обманывать самого себя, а для этого себе доверять не больше, чем любому проходимцу. Правило было хорошее, благодаря данной выучке Георгий, по крайней мере, всегда знал, чего именно он хочет от жизни. В данный момент он хотел только одного — чтобы Диана Гроднева, эта наглая сучка, раз и навсегда отвергнувшая Сопло еще три года назад, отныне принадлежала ему. И больше никому… Его не волновало, что она пусть и высококлассная, но всего лишь проститутка, его рабочий материал, подлежащий выбрасыванию на свалку жизни после полного использования. Важно было только одно: он хотел ее до безумия, не знакомого Соплу даже по той, первой истории…
— Выйди, Димон! — резко бросил он охраннику. И когда за обалдевшим от неожиданности Димоном закрылась дверь, кивнул Диане на мягкий стул для посетителей, стоявший по другую сторону стола, за которым Сопло в тот момент сидел.
В глазах девушки мелькнуло что-то, напоминающее удивление. Она слегка дернула плечиком, но послушалась — села.
— У меня к тебе предложение, — медленно сказал он, неотрывно глядя на ее крохотное розовое ушко, проглядывающее сквозь густые локоны. — Сейчас скажу какое. Но ты ответишь на него позднее — скажем, завтра вечером.
Она молча подняла на Сопло глаза, в которых читалась явная заинтересованность. А он продолжил, хотя далось ему это непросто:
— Я предлагаю тебе стать моей женой.
И — все. И — точка. И еще — впервые в жизни у него перехватило дыхание, когда он увидел, как медленно краснеет ее нежная щечка, а вслед за ней и ухо. И как медленно она снова опускает голову, потом поднимает, а во взгляде — черт-те что: и недоверие, и удивление, и зарождающаяся мысль, покуда ему не ясная.
— Ты это серьезно? — Голосок у Дианы все-таки дрогнул.
— Да.
Они помолчали. Паузу нарушила она после нескольких минут напряженного размышления о чем-то, увы, Соплу недоступном.
— А как же «Техас», клиенты… Вообще все?
Это была почти победа! И он негромко рассмеялся:
— Неужели ты думаешь, что я позволю своей жене…
— Не думаю! — Она вдруг успокоилась, видимо, додумав что-то свое до конца. И еле заметно улыбнулась.
— Условие у меня, — произнес Георгий, — только одно: с того момента, как дашь согласие, если ты его дашь, ни одного клиента рядом с тобой, включая этого твоего белобрысого педика… Его — особенно. Жить будешь у меня на «дачке»… — Вслед за Бородой именно так называл Сопелов и свой собственный, выстроенный наконец-то особняк.
— Согласие я тебе уже, считай, дала. — Диана прищурилась: — Но у меня свое условие тоже имеется!..
— И?..
— Я тебе, Сопелов, не слишком-то доверяю, так что не обессудь: пока не увижу и не подержу в руках брачное свидетельство, я тебе не дам! Не надейся и не жди!.. Ну а на твое условие согласна только в том случае, если не станешь держать меня под охраной… Я девушка свободолюбивая, сам знаешь!
— А где гарантия, что, выйдя, например, погулять или отправившись в бутик, ты вместо этого не займешься любимым делом?! — не выдержал и рявкнул Сопло.
— Нигде, — спокойно улыбнулась Диана. — А ты мне как будущей жене учись доверять… На первых порах согласна: и проверять тоже. Но если я исчезну из своего дома хоть на несколько дней, мой отец поднимет такой шмон, что мало даже тебе, Гоша, не покажется, уж ты мне поверь!..
И он поверил. Как выяснилось спустя всего-то пару месяцев, совершенно напрасно!..
3…Декабрьское утро в городе Ижевске оказалось не просто хмурым, а едва отличающимся по этой части от позднего вечера. К тому же, как выяснилось, вчерашнего Витька они вызвали к гостинице слишком рано, однако не бесполезно: именно он, обнаружив, что московская компания пребывает в некотором затруднении и жаждет отыскать какую-то девицу, подсказал выход: оказывается, в здешних местах по старинке, без выходных, разве что с перерывом на обед, существует преполезнейшее заведение под названием «Адресное бюро». Кому и зачем оно тут нужно, осталось неясным, но москвичей это явно не заинтересовало, а вот сам факт вызвал необыкновенное оживление в их рядах.
Витек к тому моменту уже не сомневался, что подхваченные вчера в аэропорту пассажиры — настоящие бандюки. И прежде чем везти их в нужное место, к слову сказать, расположенное минутах в пяти езды от гостиницы, на центральной улице города с доисторическим названием «Советская», заломил поднебесную цену за свои услуги, утроив ее против вчерашней договоренности и намекнув, что, ежели что случится, ему ни в какую задницу не уперлось выступать в каком-нибудь непотребном месте в качестве свидетеля. Мечущий молнии взгляд Димона и кудрявый матерок, сопроводивший его, никакого впечатления на Витька не произвели: он считал себя тертым калачом.
