Дж Коннингтон - Загадка Линден-Сэндза
С минуту инспектор рассеянно постукивал карандашом по своему блокноту. Затем бросил быстрый взгляд на сэра Клинтона.
— В данный момент у меня больше нет вопросов, — сказал он. — Разумеется, вы понадобитесь нам на дознании. Полагаю, вы намерены на некоторое время задержаться в Линден-Сэндз?
— О да, — беззаботно отозвался Биллингфорд. — В любое время, когда я вам понадоблюсь, буду под рукой. Всегда готов поиграть с вами в «Animal, Vegetable or Mineral?», инспектор.
— Осмелюсь сказать, у вас была возможность попрактиковаться, пророкотал инспектор. — Что ж, пока можете идти. Хотя, подождите! Вы можете показать нам дорогу к коттеджу Флэтта. Мне ведь понадобится побеседовать с этим вашим другом, Фордингбриджем.
— Хотите проверить мои слова? — без тени смущения поинтересовался Биллингфорд. — Мне и раньше приходилось встречать в людях этот дух скептицизма. Чаще всего это были люди, которые в юности носили шлем констебля. Вероятно, у них происходит защемление мозговой доли, отвечающей за легковерие.
Ничего не ответив, Армадейл первым направился к выходу. Не успели они пройти и нескольких ярдов, как на пути у них появился полицейский сержант и обратился к инспектору. Перекинувшись с ним несколькими словами, Армадейл обернулся к сэру Клинтону:
— Теперь, когда у нас имеются помощники-констебли, я думаю, сэр, нам следует перенести на берег тело и уведомить доктора Рэффорда, что нам требуется заключение о смерти. Если вы не возражаете, сейчас мы отправимся на пляж. Здесь я оставлю сержанта. А затем мы можем пойти в коттедж Флэтта.
Шеф не возражал. А на шутливые протесты Биллингфорда по поводу того, что полицейские попусту тратят его время, инспектор внимания не обратил. Вся компания оправилась на берег, где к этому времени собрались практически все деревенские зеваки, ожидая прибытия лодки.
Армадейл подал сигнал рыбакам, и вскоре их судно уже причаливало к маленькому молу. Тело стали выгружать на берег, и полицейские оттеснили толпу назад. Затем инспектор дал несколько указаний сержанту, и под предводительством Сэпкоута группа людей вместе с телом убитого двинулась в сторону деревни.
Биллингфорд внезапно узнал привязанную к пристани лодку:
— Стянули мою лодку, инспектор? Что ж, мне нравится ваша смелость! Если бы я без спроса позаимствовал ваш носовой платок, представляю, какая возня поднялась бы в официальных кругах. Но когда вы крадете мою лодку, все, похоже, думают, что именно так вы и должны поступать. Ладно, братишка, больше ни слова об этом. Я-то не люблю докучать людям. «Живи и дай жить другим!» — вот мой девиз.
Но Армадейл не собирался уступать:
— Мы вымоем лодку и днем вернем ее вам, — коротко ответил он. — А теперь идемте. Мне некогда попусту тратить время.
Путь к коттеджу Флэтта оказался недолгим. Дом стоял рядом с мысом между деревней и бухтой, где обнаружили тело Стэйвли. К коттеджу вела ухабистая проселочная дорога, покрытая лужами, и образовались они значительно раньше прошедшей ночи. Сам коттедж, выглядевший весьма просторным, содержался в порядке и чистоте.
— Позовите вашего друга, — приказал Армадейл, когда они оказались у двери.
Биллингфорд без всяких протестов подчинился, и почти немедленно в глубине дома раздались приближающиеся шаги. Когда дверь отворилась, Уэндовер испытал настоящий шок. Стоящий перед ними человек практически не имел лица. Глаза его глядели на них из путаницы заживших шрамов, и от этого облик его казался нечеловеческим. На руке, придерживавшей дверь, недоставало большого и указательного пальцев. Уэндоверу никогда не приходилось видеть таких ужасных калек. Оторвав взгляд от изувеченного лица, он почти с удивлением обнаружил, что тело его совершенно нетронуто.
Незнакомец несколько секунд молча разглядывал нежданных гостей. В его манерах сквозило недоумение, которое не могло выразить его лицо.
— Зачем вы привели сюда эту компанию, Биллингфорд? — сурово спросил он. Вы же прекрасно знаете, посетители мне не нужны. — Он многозначительно махнул рукой в сторону своего изуродованного лица.
Армадейл выступил вперед.
— Вы мистер Фордингбридж, не так ли? — спросил он.
Человек, похожий на призрака, кивнул и молча устремил на него пристальный взгляд.
— Я инспектор Армадейл. Полагаю, вам известно, что ваш приятель Стэйвли был убит прошлой ночью?
Дерек Фордингбридж покачал головой:
— Я слышал, что произошло убийство. Кажется, отсюда взяли лодку, чтобы вывезти тело на берег. Но я не знал, что это Стэйвли. Кто это сделал?
— Вас не удивило, что вчера ночью он не вернулся домой? — спросил инспектор.
Некое подобие улыбки скользило по изрезанному лицу.
— Нет. Он довольно часто не ночевал дома. В этом не было ничего удивительного. Тут замешана женщина?
— Полагаю, дело пойдет быстрее, если вы предоставите мне задавать вопросы, — грубовато перебил его инспектор. — Простите, но у меня крайне мало времени. Вы можете что-нибудь рассказать о Стэйвли?
— Мы с ним некоторым образом состояли в родстве. Во время войны он женился на моей кузине Крессиде.
При этих словах лицо Армадейла просветлело.
— Тогда как вы объясните тот факт, что она замужем за мистером Стэнли Флитвудом? — резко спросил он.
Дерек равнодушно покачал головой:
— Полагаю, это случайное двоемужество. После войны Стэйвли не объявился, так что она, я думаю, записала его в число погибших. Судя по тому, что я знаю о его характере, Крессида вряд ли стала бы горевать о нем.
— А-а, — задумчиво протянул инспектор. — Это интересно. А после того как Стэйвли приехал сюда, ей приходилось с ним встречаться?
— Не могу сказать. В настоящий момент едва ли можно сказать, что я поддерживаю тесный контакт с семьей.
Припомнив, что этот человек претендует на владение поместьем Фоксхиллз, инспектор решил, что не стоит дальше развивать эту тему, и вернулся к более насущным вопросам:
— Можете ли вы сообщить мне что-нибудь о передвижениях Стэйвли вчера вечером и ночью?
— Не многое. После обеда мы играли в покер. Один раз нас прервали — к Стэйвли кто-то пришел. Потом мы снова стали играть. Спать я отправился рано. Вот и все.
— Тот, кто приходил к Стэйвли, — это был мужчина или женщина?
— Думаю, женщина, но я ее не видел. Стэйвли сам пошел открывать. Это случилось между девятью и десятью часами.
— Когда Стэйвли покинул дом?
— Не могу сказать. В любом случае, после десяти, потому что тогда я как раз отправился спать. Голова разболелась.
— Когда вы услышали об убийстве?
— Перед тем как встать. Мне сказали, что два человека хотят одолжить лодку.
Прежде чем продолжить беседу, инспектор немного помолчал. Следующий его вопрос касался другого предмета:
— Мне, разумеется, необходимо осмотреть его багаж. Могу я его увидеть?
Дерек Фордингбридж повел гостей в дом.
— Это здесь, — сказал он, указывая на дверь одной из комнат. — У него был с собой только один чемодан.
Инспектор опустился на колени и довольно бережно вытряхнул из чемодана его содержимое.
— Ничего интересного, — разочарованно сказал он, завершив осмотр. — Пара клочков бумаги. Никаких документов.
Обыск шкафов и ящиков также не принес никаких результатов. Когда инспектор поднялся, сэр Клинтон обернулся к Фордингбриджу:
— Я бы хотел встретиться с ваши четвертым компаньоном, — проговорил он задумчиво. — Может, вы позовете его, если он здесь?
На лицах Армадейла и Уэндовера отразилось некоторое изумление. Фордингбридж, однако, ничуть не удивился:
— Вы весьма проницательны. Куда нам до вас! Вы имеете в виду человека, который сказал мне, что полицейским требуется лодка? Простите, но я не могу его привести. Это был работник, которого мы привезли с собой. Вчера вечером Биллингфорд поссорился с ним и рассчитал его, так что сегодня утром он уехал.
— Как его зовут?
Биллингфорд придал своему лицу нарочито невинное выражение:
— Как его зовут? Ну, я звал его Джеком.
— Джек, а дальше?
— Просто Джек. Или, временами, «Эй, послушай!» Он на оба имени откликался.
Инспектор Армадейл начал проявлять признаки сильнейшего раздражения.
— Должны же вы еще что-нибудь о нем знать! Нанимая его, должны же вы были навести справки, что он за человек?
— О, мы это быстро выяснили. Никудышный человек. Пил мое виски.
— Не валяйте дурака! — рявкнул инспектор. — Вы не потребовали предъявить рекомендательное письмо от предыдущего нанимателя?
Глаза Биллингфорда насмешливо заблестели:
— Я? Нет. Я по натуре милосерден. Что бы со всеми нами сталось, если бы наше прошлое грубо перетряхивали и разглядывали? «Прости и забудь» — вот мой девиз. А сработаться всегда можно, если только тебя не собираются облапошить.
