Антон Леонтьев - Псевдоним Венеры
– Никуда ты не пойдешь! Будешь сидеть здесь, пока я тебе не позволю убраться! И вообще, тебе необходим еще один медосмотр! И я тебе его устрою!
Врачиха была не на шутку рассержена, и Галя поняла, что находится в полной ее власти. Раз высыпания прошли, значит, ей опять надо ждать приставаний со стороны Инны Григорьевны.
Врачиха позвала девочку к себе в кабинет, когда уже стемнело. Гале не оставалось ничего другого, как подчиниться ее требованию. На этот раз никаких яств не было, только чашка чая и овсяное печенье.
Опустившись на кушетку, Галя задумалась о том, что на этот раз придется подвергнуться «медосмотру». И так, наверное, раз за разом. Инна Григорьевна будет постоянно вызывать ее к себе и делать все, что ей заблагорассудится.
Толстая врачиха уже приблизилась к девочке, когда в дверь постучали – оказывается, у одной из пациенток, которая находилась в госпитале, поднялась температура. Чертыхнувшись, Инна Григорьевна вышла из кабинета, не забыв, однако, запереть его на ключ.
Галя же внимательно осмотрелась во владениях Инны Григорьевны. Она подошла к столу и выдвинула один из ящиков. Там она обнаружила связку ключей и возликовала. Только если она заберет ключи, Инна Григорьевна их наверняка хватится. В числе прочих имелись и ключи от автомобиля – у докторши имелась последняя модель «Жигулей», которой она страшно гордилась. Автомобили работников колонии находились на особой автостоянке, вне пределов досягаемости заключенных.
В другом ящике она нашла кошелек с деньгами, а в самом последнем – коробку, в которой находились странные пластиковые предметы, то ли поршни, то ли что-то в этом роде, назначение которых Гале не было понятно. Похоже, эти вещицы Инна Григорьевна использовала в ходе своих «медосмотров».
Затем Галя подошла к стеклянному шкафу с лекарствами. Она знала, что Инна Григорьевна вот-вот вернется, и что тогда, собственно, будет дальше? Она понимала, что «медосмотр» продолжится, и в этот раз им уже никто не помешает. Вернее, никто не помешает Инне Григорьевне довести до конца задуманное.
Врачиха забыла закрыть шкаф, и Галя заглянула в него. Педантичная Инна Григорьевна сделала соответствующие таблички, указывающие, где что лежит. «Снотворное», «Сердечные препараты», «Слабительное»…
Последняя табличка привлекла внимание Гали больше остальных. Она повертела в руках упаковки таблеток, а затем дотронулась до большой бутыли из темного стекла, в которой плескалось нечто, напоминавшее масло.
Вытащив бутыль из шкафчика, Галя вылила часть ее содержимого в чайник, стоявший на столе. Подумав, девочка добавила еще порцию и быстро поставила бутыль обратно на стеклянную полочку. И вовремя, потому что в замке загрохотал ключ.
Вернулась Инна Григорьевна. Ее взгляд упал на приоткрытую дверцу стеклянного шкафа, которую Галя впопыхах не закрыла. Докторша подошла и прикрыла ее, повернула ключ и спрятала его в кармане халата.
– Наконец-то все угомонились! – заявила она, усаживаясь за стол. – Как же мне надоели все эти симулянты! Стоило температуре чуть подняться, как они уже паникуют! Все от работы отлынивают!
Она уставилась на Галю и добавила:
– Ну, или от удовольствий!
– Вы ведь наверняка утомились? – спросила Галя и пододвинула к Инне Григорьевне чашку. – Потому что на вас лица нет! Выпейте чайку, а потом мы примемся за наш медосмотр. Мне так этого хочется!
Врачиха взглянула на девочку, крякнула и расплылась в улыбке:
– Вижу, что ты соображаешь, Галя. Потому что лучше со мной по-хорошему, чем по-плохому. Я же сказала, что ничего дурного тебе не сделаю. А вот чай… Отличная идея!
Она налила себе в чашку порцию. Выпив ее, она потянулась снова к чайнику, но потом заметила:
– Нет, думаю, надуваться жидкостью не имеет смысла. А ты разве не хочешь?
– Спасибо, я уже выпила, пока вас не было! – ответила Галя и улеглась на кушетку. Как долго придется ждать, чтобы лекарство подействовало? Этого она не знала, но надеялась, что Инна Григорьевна приняла достаточную дозу.
Докторша же подошла к столу и вынула из нижнего ящика коробку с теми самыми пластмассовыми приспособлениями, которые Галя обнаружила несколько минут назад. Вытащив один из «поршней», Инна Григорьевна сказала:
– Ну что же, Галя, все как-то у нас не получалось, но вот момент настал. Ты уже разделась?
Галя принялась неторопливо раздеваться, поглядывая на Инну Григорьевну. Неужели лекарство не подействует? Или подействует, но, скажем, через час или через два? Но ей требовалось, чтобы это произошло прямо сейчас!
Между тем Инна Григорьевна удалилась за ширму, откуда появилась через пару минут, облаченная в красный пеньюар, ужасно ей не шедший. Просеменив к кушетке, на которой лежала Галя, она произнесла торжественным тоном:
– А сейчас тебя ожидает сюрприз!
С этими словами она распустила поясок, удерживавший полы пеньюара. Они распахнулись, и Галя отвела взор, увидев огромные, не меньше арбуза каждая, груди Инны Григорьевны, выпирающий горой живот и огромный воронкообразный пупок.
– А вот и еще один сюрприз! – провозгласила женщина, беря со стола странный продолговатый предмет из пластмассы и приближаясь к Гале. – Объяснить тебе, зачем это требуется? Нет, давай я лучше тебе покажу!
Внезапно по ее мучнистому лицу пробежала судорога, и Инна Григорьевна сказала:
– Господи, ничего себе спазм!
Но, похоже, все прошло, потому что она приблизилась к Гале и склонилась над ней. Девочке стало тошно и противно. Вся ситуация была более чем нелепой: одержимая похотью жирная докторша в красном пеньюаре, зажавшая в руке пластмассовый фаллос (Галя наконец догадалась, что это такое), и беззащитная голая девочка, лежавшая перед ней. Что может быть гаже и ужаснее!
– Не думай, Галя, что это какое-нибудь извращение. Это не так! Все это вполне нормально, и я помогу тебе понять это! Тебе требуется взрослая подруга, которая будет опекать тебя – которая всегда поможет и даст нужный совет. А ведь мы станем подругами, уверяю тебя! И даже больше, чем подругами!
Она приникла к девочке – и вдруг отшатнулась. В глазах Инны Григорьевны застыл ужас, запахнув пеньюар, она быстро побежала к двери. Но открыть ее, конечно же, не смогла, потому что ключ остался в халате, который висел за ширмой.
Еле сдерживая смех, Галя наблюдала за тем, как врачиха металась по кабинету, пытаясь отыскать ключ, как потом долго не могла попасть им в замочную скважину, как вылетела в коридор, а затем вернулась, заметив, что держит в руке пластмассовый фаллос.
Запахнув полы пеньюара, Инна Григорьевна ретировалась и отсутствовала очень долго. Когда же она вернулась, то Галя заметила, что на ней лица не было. Так и есть, лекарство оказало нужное действие!
– Не понимаю, наверное, я съела что-то не то! – простонала она, направляясь к медицинскому шкафу. – Да что же это такое!
И, подхватив полы пеньюара, она снова опрометью вылетела из кабинета. Пока она отсутствовала, Галя осторожно вытащила из ящика стола связку ключей, а также ключи от автомобиля Инны Григорьевны. Та еще два раза возвращалась в кабинет и два раза снова исчезала в направлении туалета.
Наконец, когда она вернулась в очередной раз и плюхнулась в кресло, Галя заметила, что у Инны Григорьевны больше нет никаких сил. А девочка услужливо предложила ей еще чаю. Инна Григорьевна поблагодарила ее и осушила залпом две чашки – благо что чай уже успел остыть.
– Это правильно, нужно пить больше жидкости при отравлениях, – бормотала женщина, отирая пот со лба.
Посидев немного в кресле, она воспряла к жизни и слабым голосом произнесла:
– Кажется, приступ прошел. Галя, будь так добра, иди ко мне!
Галя подошла к креслу, в котором восседала докторша, и она похлопала по своим жирным коленкам.
– Ну, забирайся сюда! Тете Инне было плохо, но теперь все в полном порядке. Иди, детка, не бойся, я тебе плохого не сделаю. Обещаю, что сейчас ты увидишь небо в алмазах!
Но до этого не дошло: Галя еще не успела усесться к ней на колени, когда тело Инны Григорьевны выгнулось струной, и она, подобно снаряду, выпущенному из катапульты, вылетела из кресла, снова убегая прочь.
Пока ее не было, Галя заменила воду в чайнике: не хватало еще, чтобы Инна Григорьевна догадалась, что было причиной ее недомогания. Но когда докторша вернулась в кабинет и плюхнулась на кушетку, девочка поднесла ей чашку, в которой были остатки чая, напичканного слабительным.
– Ты добрая душа, Галя, – простонала Инна Григорьевна, осушив чашку, – что бы я без тебя делала!
Пять минут спустя она снова мчалась из кабинета. К середине ночи Инна Григорьевна до такой степени измоталась, что ей было уже точно не до Гали. Поэтому, когда девочка спросила, может ли она отправляться спать, врачиха только рукой махнула и прошептала:
– Иди, иди! Только я тебя еще вызову на медосмотр. Просто сегодня все идет наперекосяк. Да что же это такое!
