Eкатерина Островская - Упасть еще выше
Рита замолчала, вздохнула, посмотрела в окно, усмехнулась своим мыслям. Обернулась на дверь.
– Не знаю, можно ли тебе говорить… Но ты вроде не болтливая. Короче, предложил тогда Кадилов вместе с ним съездить на одну встречу – очень важную для него. Попросил, чтобы я выглядела посексуальнее… Он окучивал тогда каких-то крутых бизнесменов на предмет инвестиций в его институт… На этот офис в том числе… Я согласилась, через день он заехал за мной на машине… Вместе с женой, кстати, заехал, и мы втроем отправились за город в какой-то дом. Там были двое этих бизнесменов… Ну, и мы как бы занимались этим все вместе…
– Чем занимались? – не поняла Лена.
– Чем, чем? Ты что, маленькая, что ли? Все тебе объяснять надо. А на следующий день подъехал еще один… Правда, Кадилову надо было по делам спешить. Но Нина Николаевна осталась. Она, кстати, такая отвязная в этом деле… И фигура у нее – модель позавидует. А ведь ей тогда под сорок было… Тридцать пять, кажется…
– Может, не надо рассказывать, – попросила Лена.
– Так уже и нечего больше рассказывать. Кадилов потом получил свои инвестиции… Но самое противное, что всех тех мужиков – бизнесменов и того из мэрии, который потом подкатил, – убили. Сначала, правда, обвинили в каких-то махинациях, но вроде оправдали, а потом – одного за другим. Одного так вообще в куче песка нашли… Не знаешь разве эту историю?
– Нет, – сказала Лена, хотя что-то определенно слышала.
– Вот в такое страшное время мы живем, – подытожила Ковальчук. – Нормальные бизнесмены. Очень солидные, уважаемые. А с ними таким образом обошлись. А Нина Николаевна сейчас в Штатах работает. Говорят, что поднялась там хорошо. И выглядит тоже неплохо. Максим Максимович поехал с ней разводиться. То есть разведут их здесь, а он возьмет от нее бумажку, что у них друг к другу никаких материальных и других претензий нет. У нее там какой-то воздыхатель нашелся, который ей предложил руку и сердце. А Максим Максимович теперь тоже как бы на выданье… – Рита посмотрела на Зворыкину и хихикнула: – Он на тебя глаз положил.
– Ты ошибаешься, – постаралась разубедить ее Лена.
– Не ошибаюсь, я это сразу заметила. Может, поэтому и злилась на тебя немного. Но теперь мне все равно. Только я хочу сказать, что с твоим мужем все произошло не случайно. Может, это именно Кадилов подстроил, чтобы к тебе подобраться… Твой муж получит большой срок, а он в это время…
– Не получит! – громко произнесла Лена. – Мой Коля ни в чем не виноват. Скоро все выяснится…
– Ну, дай бог, – вздохнула Рита и поднялась. – Надо бежать, пока ливня нет.
Она шагнула к двери и вспомнила:
– На всякий случай. У тебя зонтик ненужный не завалялся случайно?
– Зонтика нет. Но, если хочешь, возьми мой плащик. От сильного ливня не спасет, но прическу сохранить можно.
Ковальчук надела плащ, накинула на голову капюшон и тут же сбросила его:
– Ничего не видно, придется как слепой по лужам. Ну ладно, зато не намокну.
Она продолжала стоять и смотреть на Лену, словно собиралась напоследок произнести что-то очень важное, для чего, собственно, и заходила. Вздохнула и наконец взялась за ручку двери.
– Главное, я тебя предупредила, чтобы ты осторожнее была. Повторяю еще раз, чтобы ты уяснила: Кадилов – пустое место. Пока ты ему нужна, он тебя обхаживать будет, а потом…
– Приму к сведению, – сказала Зворыкина, которой этот разговор был неприятен с самого начала.
– Но я ему отомщу, – произнесла Ковальчук. – Максим Максимович еще пожалеет, что так поступил со мной.
Рита смотрела на Лену, словно ожидая от нее поддержки, но та отвернулась к окну, за которым стояла мутная стена дождя. Дверь кабинета со щелчком закрылась. Рита ушла, не прощаясь.
Лена вернулась к своим мыслям о муже, сняла с телефонного аппарата трубку, не представляя, куда звонить, кого просить о помощи. Потом вернула трубку на место и достала из сумочки мобильник. Нашла номер Топтуновой и нажала кнопку. Ирина ответила не сразу, но тут же, не слушая подругу, начала докладывать:
– Пышкин до сих пор не вернулся. Но я с ним созванивалась, рассказала про Колю. Володя просто в ужасе от того, что случилось. Обещал свернуть все дела и прилететь. Сказал, что сделает все возможное, поднимет все свои связи. А связи у него – ты сама знаешь какие. Так что не расстраивайся, все образумится. Прости, но я на работе, а тут столько дел, что мне некогда. Давай вечерочком созвонимся.
– Хорошо, – сказала Лена.
И это было единственным словом, которое ей удалось произнести, хотя хорошего было мало.
Она не знала, что делать дальше. Держала в руке мобильник, слушала, как по окнам бьют частые капли, как потоки воды сбегают на жестяной подоконник, как журчат ручьи, стремящиеся к ливневым водостокам. Шли минуты, в мире не было ничего, кроме ливня. Потом хлопнула одна дверь, другая. В коридоре послышались чьи-то шаги. Зазвучали голоса, причем говорили одновременно несколько человек. Но о чем говорили, было не разобрать.
– Кто-то видел? – раздался рядом с дверью голос Дмитрия Натановича.
Тут же Рейнгольд заглянул в кабинет. Заходить не стал, просто просунул голову и объявил:
– Только что возле крыльца застрелили Риту.
– Как? – не поверила своим ушам Зворыкина.
– Из пистолета вроде. Охранник, что у нас на входе, доложил, что позвонили в дверь и какая-то бабка сообщила, что в пяти шагах от нашей двери лежит убитая женщина. Он вышел, но даже подходить не стал, потому что узнал ее по плащу, в котором она за несколько секунд до этого пробежала мимо. Вызвал полицию и «Скорую помощь», а теперь организует там что-то вроде оцепления, чтобы зеваки не скапливались. Но людей и без того немного – ливень зарядил.
Лена выскочила из-за стола:
– Так если он вызвал «Скорую помощь», может, Рита жива еще!
– Кто-то из наших сразу побежал. Теперь говорят, что две пули в грудь в области сердца и одна в голову. Крови немного, да и ту дождем, наверное, сразу смыло.
Лена вышла в коридор, увидела сотрудников, стоящих вокруг мокрого охранника, который что-то увлеченно рассказывал, размахивая руками. Подходить к ним она не хотела, да и не могла. Ноги подкосились. И Лена прислонилась спиной к стене.
– Я сейчас успокоительного принесу, – прилетел откуда-то голос Дмитрия Натановича.
Очень скоро приехали полицейские и следователи прокуратуры. Коллектив собрали в зале служебного буфета. Предложили всем, кто что-то знает или видел момент преступления, остаться, а остальным разойтись по кабинетам и ждать, когда пригласят. Все тут же поднялись и направились к выходу. Лена тоже встала, но один из следователей громко поинтересовался, есть ли здесь Зворыкина.
Лена осталась сидеть. И следователь остался лишь один. Он подошел к ее столу, придвинул к себе свободный стул и спросил:
– Вы позволите?
Она не успела ничего ответить, следователь почти сразу опустился напротив.
– Вы последняя, кто видел Ковальчук живой.
– Последним видел ее охранник, – уточнила Лена, – но Рита действительно вышла из моего кабинета, где у нас была беседа.
– О чем говорили?
– О работе. Рита рассказала, что нашла себе новое место. В крупной корпорации, с хорошим заработком, я думаю.
– Какие у нее были отношения с коллективом?
– Ровные. Ссор ни с кем у нее не было. И на нее ни у кого никаких обид.
– А у вас с ней какие отношения были?
– Приятельские. Мы учились на одной кафедре, и здесь она помогала мне советами.
– А с личной жизнью у нее как?
Лена пожала плечами:
– Рита была не замужем. А о том, был ли у нее постоянный поклонник, сказать ничего не могу. У нас не принято обсуждать личную жизнь – специфика работы такая.
Следователь кивнул.
– Про то, что у нее с кем-то был конфликт, кто-то ей угрожал, вы ничего сообщить не можете? – спросил он.
– Если бы знала о чем-то подобном, рассказала бы сразу.
Следователь молчал. Потом посмотрел Лене в глаза:
– Вы точно не знаете, за что могли застрелить вашу подругу?
– Уверяю вас…
Он поднялся из-за стола. Лена, поняв, что опрос закончен, тоже.
– На днях был задержан некий Николай Зворыкин, – произнес следователь. – Это не ваш родственник, случайно?
– Это мой муж. Но только он ни в чем не виноват. К нам уже приходили с обыском, и следователи могли заметить, что мы живем очень скромно. Муж весь свой заработок тратит на свои изыскания. А я в школе работала – тоже понимаете, сколько зарабатывала. И когда мне предложили перейти сюда…
– Я просто так спросил, просто вспомнил фамилию.
– Можно вас попросить?.. – тихо произнесла Лена.
Но следователь не дал ей договорить.
– Нет, – сказал он и повернулся, чтобы посмотреть на освещенную разноцветными лампочками барную стойку.
