Дэвид Гранн - Дьявол и Шерлок Холмс. Как совершаются преступления
Невысокий и худенький, с бледной кожей и дрожащими руками, нижняя часть лица закутана шарфом, глаз толком не разглядеть из-под козырька бейсболки. Денег и вещей у подростка при себе не было, но имелся мобильный телефон и удостоверение личности на имя Франсиско Эрнандеса Фернандеса, родившегося 13 декабря 1989 года в Качересе (Испания). Мальчик казался напуганным и поначалу отмалчивался, но постепенно из него удалось вытащить основные сведения: его родители и младший брат погибли в автокатастрофе, сам он пролежал несколько дней в коме, а когда пришел в себя, его отправили жить к дяде. Тот дурно с ним обращался, поэтому он удрал во Францию, откуда родом была его мать.
Франсиско поместили в приют Сен-Винсент-де-Поль в соседнем городе По. В этом учреждении содержалось около тридцати мальчиков и девочек, или брошенных родителями, или изъятых из неблагополучных семей. Приют представлял собой старинное обветшавшее каменное здание, на крыше которого находилось изваяние святого Винсента, держащего на руках ребенка.
Франсиско предоставили отдельную комнату. Он очень обрадовался возможности переодеться и вымыться в одиночестве, поскольку, как он пояснил, после аварии все его тело изуродовано ожогами и шрамами.
Паренька определили в коллеж Жана Моне, где училось примерно четыреста детей, по большей части из бедных районов и неблагополучных семей. У коллежа была репутация сурового заведения; впрочем, кое в чем новенькому пошли навстречу: хотя ученикам запрещалось надевать головные уборы, директриса Клэр Шадурн сделала исключение для Франсиско и разрешила ему носить его бейсболку — прикрывать шрамы на голове, чтобы его не дразнили.
Как и многие другие социальные работники и педагоги, Клэр Шадурн, за плечами у которой было более тридцати лет преподавательского стажа, чувствовала щемящую жалость к этому пареньку, казавшемуся таким несчастным, и старалась по возможности его защитить. Он выглядел как типичный глубоко травмированный подросток. Говорил тихим голосом, глядя себе под ноги, и отшатывался в испуге, если кто-то пытался дотронуться до него. Он ни за что не хотел переодеваться в присутствии кого бы то ни было, даже членов своей же спортивной команды, отказывался от медицинского осмотра.
Понемногу Франсиско привык и прижился. Он начал общаться с другими ребятами на переменах и даже отвечать на уроках. Поскольку в школу он поступил уже под конец учебного года, преподаватель по литературе поручил другому мальчику, Рафаэлю Пессоа де Альмейде, подтянуть новенького, но вскоре роли переменились и, наоборот, Франсиско начал помогал Рафаэлю. Рафаэль только удивлялся: «Надо же, какой способный, как быстро он учится».
Как-то раз после занятий Рафаэль пригласил Франсиско покататься на коньках, после чего они окончательно сдружились, играли в видеоигры и даже делились семейными секретами. Например, Рафаэль признался, что иногда раздражается на младшего брата, но Франсиско сказал ему, что и сам иногда плохо обращался со своим младшим братом и теперь, когда уже ничего не поправишь, очень об этом жалеет. «Старайся любить брата, быть с ним поближе», — посоветовал он.
Однажды Рафаэль взял попользоваться мобильник Франсиско и был очень удивлен, обнаружив, что его приятель заблокировал доступ к контактам и списку звонков. Получив от Рафаэля обратно свой телефон, Франсиско показал ему фотографию на дисплее: мальчик помоложе, точная копия Франсиско.
— Мой брат, — коротко пояснил он.
Франсиско быстро завоевал популярность среди учеников своими разнообразными способностями: к примеру, он разбирался в музыке, знал американский сленг. Кроме того, он умел как-то ловко улаживать конфликты между враждующими группировками школьников.
— Ученики его любили, — подтверждал учитель. — Я бы сказал, он обладал некой харизмой.
Учительница музыки, отбиравшая ребят для самодеятельности, предложила и Франсиско попробовать.
Парень вручил преподавателю диск с музыкой и отошел в дальний угол комнаты. Потом, дождавшись вступления, лихо сдвинул набекрень бейсболку и пустился в пляс под песню Майкла Джексона. Он в точности повторял движения поп-звезды, извиваясь всем телом в такт его песне: «Ты не поверишь, ты не поймешь, ты не поймаешь меня, я недоступен». Все так рты и поразевали.
— Он был не просто похож, — вспоминала потом учительница музыки. — Он превратился в Майкла Джексона.
А вскоре на уроке информатики Франсиско показал Рафаэлю в Интернете изображение маленькой рептилии с длинным высунутым языком.
— Кто это? — удивился Рафаэль.
— Хамелеон, — ответил Франсиско.
8 июля в кабинет директора ворвалась взволнованная завуч и объявила, что накануне вечером видела по телевизору передачу о самом известном мошеннике, обладающем даром перевоплощения, — о Фредерике Бурдене, тридцатилетием французе, который многократно выдавал себя за подростка.
— Богом клянусь, Франсиско Эрнандес Фернандес — точная копия этого Бурдена, — восклицала завуч.
Но Шадурн никак не могла поверить: неужели ее воспитаннику тридцать лет? Да некоторые учителя в школе были моложе. Она тут же задала в Интернете поиск на слова «Фредерик Бурден», и открылись сотни ссылок о «короле всех мошенников» и «мастере перевоплощений», который, словно сказочный Питер Пэн, отказывался взрослеть. На фотографии Бурден и впрямь походил на Франсиско — тот же выпирающий подбородок и такие же редкие передние зубы. Шадурн позвонила в полицию.
— Вы уверены, что это он? — спросил полицейский.
— Полной уверенности у меня нет, но все это как-то странно…
Приехали полицейские. Шадурн послала секретаря в класс за Франсиско. Едва он переступил порог директорского кабинета, как полицейские грубо схватили его. Директор запаниковала: что, если столь жестокому обращению подвергся беззащитный сирота? Но в тот момент, когда на Бурдена надевали наручники, с него слетела бейсболка: никаких шрамов на голове не было, а волосы уже редели.
— Мне нужен адвокат, — заявил арестованный; голос его сразу сделался ниже — голосом мужчины.
В полицейском участке он признался, что действительно его имя Фредерик Бурден и что за последние пятнадцать лет он перевоплощался в десятки человек более чем в пятнадцати странах, говорящих на пяти языках.
В газетах писали даже, что он изображал укротителя тигров и священника, но на самом деле Бурден почти всегда играл одну и ту же роль: брошенного или обиженного ребенка. С необычайным искусством он приноравливался к этой роли, даже менял внешность — постоянно ликвидировал отрастающие бороду и усы, худел, менял походку и даже повадки.
«Я могу стать тем, кем захочу», — утверждал он. В 2004 году, когда он в Гренобле прикидывался четырнадцатилетним мальчиком-французом, по поручению властей его обследовал врач и подтвердил, что это действительно подросток. Капитан полиции в По отмечал:
— Говоря по-испански, он превращался в испанца, переходил на французский — и становился французом.
Клэр Шадурн отзывалась о нем не без восхищения:
— Конечно, он лгал, но какой актер!
Год из года Бурден проникал в приюты, в сиротские дома, в приемные семьи, в старшие классы школ и в детские больницы. В разных обличьях он исходил Испанию, Германию, Бельгию, Англию, Ирландию, Италию, Люксембург, Швейцарию, Боснию, Португалию, Австрию, Словакию, Францию, Швецию, Данию и даже Америку. Госдепартамент США опубликовал предупреждение, назвав его «исключительно ловким человеком», выдающим себя за несчастного ребенка, чтобы «завоевать симпатию»; французский прокурор высказался о нем так: это «потрясающий фокусник, чья извращенность может сравниться лишь с его изобретательностью». Сам Бурден называл себя «манипулятором»: «Я — манипулятор… Мое призвание — манипулировать людьми».
В По начали очередное расследование, чтобы понять, с какой целью тридцатилетний мужчина выдавал себя за сироту-подростка. Не обнаружилось ничего — ни сексуальной патологии, ни финансовых мотивов.
— За двадцать два года работы мне ни разу не попадалось подобное дело, — рассказывал мне следователь Эрик Морель. — Обычно мошеннику нужны деньги, но цель этого типа заключалась лишь в моральном удовлетворении.
На правом предплечье Бурдена красовалась татуировка сатéléоп nantais — «хамелеон из Нанта».
— Мистер Гранн. — Бурден любезно протянул мне руку.
Мы встретились с ним осенним утром в центре По. На этот раз он выглядел вполне взрослым мужчиной, даже синева проступала на его небритых щеках. Одет он был несколько вызывающе: белые брюки, белая рубашка, клетчатый жилет, белые ботинки, синий шелковый галстук-бабочка и пижонская шляпа. Только щелочка между передними зубами напоминала о навеки исчезнувшем Франсиско Эрнандесе Фернандесе. После того как его разоблачили в По, Бурден перебрался в деревню в Пиренеях в сорока километрах от города.
