Джон Кризи - Двойная ставка на смерть
Доулиш залпом осушил свой стакан и протянул его Тиму. Он глядел лишь на стакан, понимая, что Тим внимательно за ним наблюдает. Думал он о многом другом. Во-первых, о Фелисити — каково ей, как же ей отчаянно больно! Во-вторых, о Триветте и тех нескольких друзьях в Скотленд-Ярде: какой кошмарной должна казаться им эта история, и, тем не менее, они ничего не могут поделать! В-третьих, о Сепе Ли и его чудовищной лжи, о его готовности давать ложные показания — при этом он прекрасно понимает, что эти показания приведут невиновного человека в камеру смертников. Сеп, с его светлой саксонской кожей и темными испанскими глазами, с его сдержанными манерами — как же права была Фелисити!
— И все же, — подал голос Тим, — есть и свет в конце туннеля, старина. Пусть не яркий, но есть. — Он почувствовал, что Доулиша покинула последняя надежда. — Я имею в виду один маленький старенький домик на узенькой улочке в старой части города. А также человека, похожего на тебя, и еще Мепиту. Тот дом недалеко от порта, я тебе уже говорил?
— Говорил.
— Я смогу его разыскать, — серьезно, даже торжественно заявил Тим, однако было похоже, он сказал это только для того, чтобы хоть как-то вывести Доулиша из состояния глубокой подавленности. — Я найду этот дом с завязанными глазами, и даже если меня перед этим раскрутить на месте. Я облазил все эти старенькие улочки и тупики, и я найду его. Факт! Но мы должны быть очень осторожны. Сначала надо провести рекогносцировку на местности. Потому что полиция порой тоже работает весьма эффективно, по крайней мере, доходили до меня и такие слухи.
— Да, — согласился Доулиш. — Итак, Сеп меня оговорил. Хотел бы я знать почему.
— Сигарету? — предложил Тим. Он вытащил свой портсигар, зажег сигарету. — Пат, ну какой смысл сейчас, на этой стадии, докапываться до причин? Разве это поможет? Знаю, знаю, зачастую, поняв мотив, можно выйти на преступника, но только не в этом случае. Сначала найди злодеев, а уж потом вызнавай их мотивы. В конце концов, этих самых мотивов у них должно быть не так уж много.
— Не много?
Тим глубоко затянулся сигаретой. Ему не нравилось лицо Доулиша, потому что оно казалось высеченным из камня. Взгляд был отрешенным, почти пустым, губы крепко сжаты, пожалуй, слишком крепко.
— Ну хорошо, давай спрашивай себя, что у нас получается? Ты — подставное лицо, которое и сядет в тюрьму за все их преступления. Они нашли какого-то человека, очень на тебя похожего, — это не легко, но и не так уж трудно. Обрати внимание: его всегда видели либо ночью, либо при очень плохом освещении — еще никому не удавалось достаточно четко разглядеть этого типа. Было упомянуто твое имя — и вот сценарий разыгран! Когда разразится гроза — молния ударит в тебя, и вся банда тем временем скроется. Смоется. Растворится. Исчезнет, — сказал Джереми с беспечным видом, пытаясь взбодрить самого себя. — Загадка в том, почему гроза разразилась так быстро, в том, как именно она разразилась. Основная ошибка этого типа — то, что он женился, воспользовавшись твоим именем. Вот что я имею в виду: он мог прокрутить любой номер, и все сошло бы отлично, но вот это без последствий пройти не могло.
Доулиш начал улыбаться, хотя сначала его улыбка больше походила на гримасу.
— Тим, ты прав. У меня появилась идея. — Улыбка стала шире. Тим настолько обрадовался, увидев, что отчаянье на лице друга сменилась улыбкой, что готов был запеть. — Итак, для начала давай хорошенько закусим. Потом осмотрим старый город, с которым ты так хорошо ознакомился. Потом посетим Мепиту Доулиш, в девичестве Фернандес. Твоя задача — убедиться, что ее братца не будет дома.
Тим такому обороту явно не обрадовался.
— У тебя есть какие-то возражения?
— Дело в девушке, — признался Тим. — Ты ведь ее еще не видел. Так что можешь мне не поверить, но она, — о дьявол! — можешь считать меня сентиментальным дураком, Пат, но — она ХОРОШАЯ девушка. Понимаешь, она выглядит так… Как ребенок. Только дети могут быть такими славными.
— И за всем этим — душа сатаны, — хрипло сказал Доулиш.
Они хорошо, просто отлично поужинали в ресторане неподалеку от Рамблас. Вышли из ресторана в десятом часу и, слившись с толпой, пошли по широкой улице, мимо красочных магазинчиков, под сенью раскидистых деревьев, в листве которых устроили себе ночлег десятки тысяч птиц.
Доулиш думал только о предстоящем визите.
Казалось, его совсем не заботила мысль, что за ним охотятся. Зато Тима это беспокоило. Доулиш владел всеми приемами работы и обычно принимал меры предосторожности. Да, он зсегда действовал так, как подсказывала интуиция, и удивительно, что интуиция так часто помогала ему, но на этот раз дело было слишком серьезным. И все же Доулиш вел себя слишком, на его взгляд, беспечно. Казалось, он не обращал никакого внимания на то, что его могут узнать, что те, кто жаждал его смерти г Англии, были бы только рады возможности уничтожить его здесь, в Испании. Все было просто: кто-то заработал себе громкое имя в преступном мире скупкой краденого, называя себя при этом Патриком Доулишем; этот кто-то совершил убийство, и если теперь он, настоящий Патрик Доулиш, будет приговорен к высшей мере, настоящий убийца, настоящий скупщик, настоящий «муж» Мепиты сможет выйти из укрытия и жить припеваючи на эти заработанные жизнью Доулиша деньги.
Дьявольски хитрый замысел!
Доулиш в полной мере признавал изобретательность своего злого гения и все же ке понимал, почему выбрали именно его.
Приятели ушли с широкой улицы и сверну ли в узкую — такую узкую, что на ней с трудом могли разминуться два человека, — улочку. Здесь, на Каско Антигуо, в витринах маленьких магазинчиков горел свет и блуждали странные запахи. Похоже, на приятелей никто не обращал внимания, с ними никто не заговаривал, но Джереми все же чувствовал себя очень неловко, потому что Доулиш неуклонно шагал вперед, так, словно путь к цели был совершенно прямым, не обращая никакого внимания ка то, что могло появиться сзади.
Наконец они подошли к перекрестку с маленькой площадью и фонтаном на ней в центре. Здесь они остановились.
— Второй дом отсюда, — сообщил Тим. — Именно в него вошел твой двойник. На твоем месте, Пат, я дождался бы, пока все вокруг улягутся спать, и уж потом попытался бы проникнуть в дом. Тут должен быть какой-то проход.
— Нам необходим человек, — сказал Доулиш, — который говорит по-испански. Надо позвонить по телефону Карлосу Фернандесу под каким-нибудь предлогом выманить его из дома, чтобы Мепита осталась одна Ты знаешь кого-нибудь?
— Да, трудно иметь дело с человеком, у которого мысли работают лишь в одном направлении, — повторил Тим. — Ладно, позвоню одному приятелю, попрошу. Но под каким предлогом можно выманить Фернандеса?
Доулиш саркастически улыбнулся:
— Пусть ему скажут, что я хотел бы поболтать с ним перед тем, как обращусь в полицию. Он не просто придет, он примчится.
Глаза 17
Мепита
Доулиш притаился под деревьями на Авениде де ла Република. Было около полуночи. Движение было гораздо менее оживленным, чем днем. Торопливо шли редкие прохожие. Фонари освещали закрытые витрины магазинов и массивные здания по обе стороны улицы.
Ом смотрел на многоквартирный дом, в верхнем этаже которого, как сказал Тим, находилась квартира Фернандесов. Лифт в доме был, но без лифтера.
Доулиш стоял неподвижно — такое спокойное ожидание могло бы свести с ума многих нетерпеливых.
Из дома торопливой походкой вышел человек.
Доулиш продолжал стоять неподвижно, только губы его искривила легкая улыбка. Это был Карлос Фернандес; его красивое лицо ясно виднелось в сзете уличного фонаря. Он пошел к центру города. Доулиш направился к подъезду.
Он был один.
Тим должен был следить за Фернандесом, который клюнул на приглашение. Тим последует за испанцем, что бы ни случилось. Конечно, можно было допустить, что Фернандес по телефону успел предупредить своих сообщников и попросить о помощи. Что ж, есть такой риск, но Тим был не прочь рискнуть.
Доулиш толкнул кованые ворота и вошел во внутренний двор.
Неяркий свет горел над широкой каменной лестницей.
Доулиш открыл дверь и вошел в подъезд. Увидел надпись «лифт». Дом был погружен в тишину: когда Доулиш нажал кнопку и лифт тронулся вниз, шум его показался даже каким-то оскорбительным.
Лифт остановился.
Доулиш вошел в кабину, и лифт медленно пополз вверх.
Верхний этаж был освещен мягким, приглушенным светом. На площадку выходили двери четырех квартир, по две с каждой стороны узкого коридора. Квартира Мелиты находилась справа. Доулиш подошел к двери. Здесь пол был из камня, и ступать совершенно бесшумно было трудно.
Он замер, вслушиваясь в тишину. Потом вынул инструменты, которыми его снабдил Тим, — обычные инструменты автомобилиста.
