Филип Хоули - Клеймо
— Значит, без анализа крови на гемокультуру пока тупик?
Бен стал засовывать под дрова газетные клочки.
— Наверное, не совсем так.
— В смысле?
Бен зажег спичку и поднес к бумаге.
— Помнишь, ты просил меня разузнать у коронера об истории со вскрытием?
— И что?
— Около часа назад я позвонил ему. Как раз перед твоим приходом. — Бен стряхнул пыль с ладоней. — В общем, кроме него, никто больше с консульством не разбирался, и ничего особенного к нашим знаниям он добавить не смог.
— Тогда чем же это нам поможет?
— Подожди. Итак, мы разговорились, и я ввернул ему про находку в легких. Ну и светлая же голова! Парень меня просто сразил наповал!
Люк, глядя в окно, задумчиво кивнул. Прямо напротив дома стоял темный фургон. Впереди — еще две машины. «Форд-мустанга» среди них не было.
— Оказалось, — продолжил Бен, — коронер уже встречался с подобной картиной в легких — в деле Джейн Доу,[4] несколько месяцев назад.
Люк повернулся к патологоанатому:
— Женщина?
— Девочка.
— Тело опознали?
— Кажется, нет, — ответил Бен. — Да, между прочим, единственное сходство с нашим случаем — это легочная ткань. Так что не стоит питать иллюзий. Коронер уверен, что девочка не болела лейкозом. Эх, ладно! Риск — благородное дело. Попробую взглянуть на то, что у них есть.
— Когда?
— Наверное, завтра. Надо позвонить медэксперту, который ведет дело, и договориться о времени встречи.
— Хорошо. Завтра у меня вообще весь день свободный.
Люк снова повернулся к окну. В тусклом свете уличных фонарей показалось, что дверь фургона приоткрыта.
Бен подчеркнуто вздохнул.
— Как чувствовал, что пожалею о своих словах.
— У твоих соседей есть фургон? — внезапно перебил его Люк. — Синий или, может быть, темно-зеленый?
— Фургон? Зачем тебе?
Проезжающий автомобиль полоснул светом передних фар по всей длине фургона. Боковая дверь была открыта. Самую малость, всего несколько сантиметров. Когда машина проехала мимо, зазор исчез.
Люк сломя голову бросился в прихожую, толчком распахнул входную дверь и выскочил на улицу. Когда он спрыгнул с крыльца на лужайку перед домом, фургон с выключенными фарами уже тронулся с места и начал набирать скорость.
— Сукин сын, — беззвучно процедил Люк.
Когда зазвонил мобильный телефон, Кальдерон находился уже в двух кварталах от дома Уилсонов.
— Да?
— Что-то тяжеловато дышишь, — заметил мистер Конг.
— Меня засек Маккена, наблюдение пришлось прервать.
— Все в порядке?
— Конечно. Выкладывай, что у тебя по Каллаген?
— Она в международном аэропорту. Только что высадилась из такси, — сказал мистер Конг. — Мне продолжить слежку? Может, взять билет на тот же рейс?
— Нет. Ты мне нужен здесь, — ответил Кальдерон, — но позвони на проект и снаряжай команду в клинику. Пора эту лавочку закрывать.
Через два часа Люк уже был почти дома. Он проехал на четверть мили дальше и, насчитав в квартале семь машин, развернулся обратно, притормаживая возле каждой. Конечно, ничего такой метод контрнаблюдения ему не даст, но сбросить раздражение поможет.
Заявив, что фургон подозрителен, он попытался сгладить инцидент перед Беном. Тот только снисходительно покачивал головой, давая понять, что объяснение не выдерживает критики. Однако Люк никому на свете — даже лучшему другу — не готов был признаться, что Ллойд Эриксон нанял сыщика, чтобы шпионить за ним и совать нос в его частную жизнь.
А что, если не частный детектив футболиста, а кто-то другой находился возле дома Бена? Это беспокоило куда больше. Он же видел темный фургон, а не «форд-мустанг», о котором твердил Сэмми. А если Сэмми прав и стратегия Эриксона строится на том, чтобы выставить Люка как неуправляемого чудака, то зачем тратить время на слежку ночью, в тихом месте?
Если это не сыщик Эриксона, тогда кто? Вариантов не счесть: автомобильные воры, проститутки и их клиенты, торговцы наркотиками, заурядная шпана, бродяги и пьяные гуляки. И это только начало. В списке значилась и полиция Лос-Анджелеса, но версия, что его уже подозревают в убийстве Кейт, казалась притянутой за уши. Даже несмотря на визит к ее дому в неурочный час.
Да и не стали бы копы смываться, когда он выбежал на лужайку перед домом.
Люк ни на йоту не приблизился к ответу, чувствуя усталость от бесплодных рассуждений. Наверное, отец прав: он действительно склонен переоценивать события.
Поднявшись по ступенькам особняка, Люк обнаружил в дверном косяке визитку. Детектив О'Рейли.
Черт, он же совсем забыл о нем после телефонного разговора с Беном. На обороте визитки от руки было предписано позвонить в офис О'Рейли завтра, после 7:00.
Открыв дверь, Люк бросил взгляд на столик у входа. В правом верхнем углу автоответчика в графе «Сохраненные сообщения» светилась красная единичка — послание от Кейт.
В нижнем углу против «Новых сообщений» также горела цифра «1». Люк нажал на кнопку «Старт» и заслушал просьбу О'Рейли перезвонить.
Если бы не 23:15 на часах, сделал бы это немедленно. Чем раньше они скопируют сообщение, тем быстрее он его сотрет. Меньше всего хотелось думать о смерти Кейт.
По крыше забарабанили первые капли дождя.
Дождь не переставая шел всю ночь.
ГЛАВА 19
— У тебя что, украли всю мебель? — В дверях стоял Бен, заглядывая через сводчатый проход в негусто обставленную комнату Люка. — Или ты минималист?
Люк посмотрел на часы: 8:33.
— Мы опаздываем на встречу с медэкспертом.
Бен придирчиво осматривал развешанные на стене картины.
— Ты, наверное, все деньги ухлопал на искусство? Это один и тот же художник?
— Да.
Много воды утекло с тех пор, как Люк в последний раз любовался акварелью своей матери.
— Чудесно. Навевает воспоминания о Новой Англии, — заключил Бен.
Разговор прервался.
— Ничего себе пряжка, — сказал Люк, чтобы поддержать беседу.
Бен носил ремень с огромной овальной пряжкой, на которой было вытиснено «ТЕХАС» поперек драгоценного камня в форме звезды. Весила такая штуковина фунтов десять, не меньше.
Повернув пряжку к себе, друг любовно отполировал ее рукавом рубашки.
— Пошли, — сказал Люк, указав большим пальцем на дверь.
Внизу их ждал недавно купленный Беном «кадиллак-девилл» золотистого цвета. В динамике звенел голос Лоретты Линн. Через десять минут они съехали с Мишн-роуд на Пятую магистраль. Люк опустил защитный козырек и поправил зеркало обзора, изучая поток машин. Затем вытащил любимую шоколадку с орехами и начал разворачивать обертку.
— О нет! — взмолился Бен. — Только не на изысканных сиденьях из опойковой кожи!
Люк поспешно стал заворачивать батончик. Но прежде чем он закончил, машина уже выруливала на автостоянку по соседству с плоским, похожим на склад бежевым зданием Службы коронеров — напротив примыкавших друг к другу зданий окружного суда и медицинского кампуса Университета Южной Калифорнии.
— Кто будет встречать? — поинтересовался Люк.
— Какой-то парень-индиец с неприлично длинной фамилией.
Очередей вокруг не наблюдалось: окружной морг не торговый центр. Они без труда поставили машину прямо у входа и стали подниматься по лестнице. Ковбойская пряжка Бена ослепительно блестела на солнце, и отраженные лучи грозились сжечь любое насекомое на пути. Человек, спускавшийся по лестнице навстречу, отскочил в сторону от греха подальше.
Добравшись до справочного стола, Бен выудил из кармана рубашки листочек бумаги, попытался прочитать небрежную надпись, но после третьей попытки сдался и протянул бумажку секретарше.
Спустя несколько минут доктор Джай-Нарайан Маджумдар уже вел их вниз по лестничным пролетам. Помощник мед-эксперта говорил с легким британским акцентом.
— Случайно, не зовут ли вас коллеги как-то покороче, чтобы не сломать язык? — поинтересовался Бен.
Люк бросил на друга предупреждающий взгляд, но тот только состроил рожу.
— Джей, — ответил помощник, ничуть не обидевшись. — Все зовут меня Джей.
В конце длинного коридора находилось секционное помещение Б-3. В последний раз Люк был в морге, когда учился в медицинской школе. В то время он не мог постичь, что заставляет людей выбирать такую работу, не понимал и сейчас.
Комната размером с большой каземат, казалось, дышала смертью. В один ряд через большие промежутки выстроились семь секционных столов из нержавеющей стали. Над каждым — по центру — висели большие чашечные весы. Широкая рабочая зона столов была оборудована двумя водопроводными кранами с гибким шлангом вокруг одного из них. В дальнем конце комнаты на деревянных крючках висели прорезиненные фартуки.
Четыре стола были заняты. Под толстыми полиэтиленовыми простынями покоились три обнаженных трупа. То ли патологоанатом, то ли ассистент невозмутимо расчленял четвертого.
