Мария Брикер - Купель Офелии
– Твоему Русу, наверное, лавры Форта Баярд покоя не дают, – отпустив ухо, гоготнул Сеня и вновь стал рассеянно-печальным.
– Чего вы так напряглись-то? – Глаза Кристины, наоборот, горели от восторга. – По-моему, если Рус в самом деле решил здесь провести ваше философское шоу, то это офигительно круто! Куда лучше, чем какой-нибудь тухлый особняк.
– Почему тухлый? – обиделся Хлебников. – Нам был обещан трехэтажный элитный коттедж со всеми удобствами. Мы и сценарий под него заточили.
– Угу, коттедж с вензелями, хрусталями и персидскими коврами, – нарисовала на лице отвращение готка. – Откройте глаза, дебилы! Взгляните на эту законсервированную красоту. Прочувствуйте атмосферу покоя и вечности. Здесь даже пахнет по-особенному – смертью, – мечтательно заключила девица, покачивая ногой люльку-переноску с обкаканной Офелией. Чебурашка спала, причмокивая губами и посасывая палец.
– Дура! – не удержался Хлебников, размазав по щеке очередного комара. Он подошел к высоким дверям и подергал ручку. – Заперто. Придется на улице куковать и ждать Белгородского.
– Нет, это, конечно, замечательно – законсервированная красота, вечность и бесконечность, прочая поперечность… – Ванька поднялся с чемодана и снова сел. – Но меня интересует, как мы героев на конюшне удержим. Они ведь не лошади. Какой нормальный человек останется здесь по доброй воле?
– Нормальным тут и делать нечего! – торжественно заявил Лукин. – Криста права, мне это место тоже прикольным кажется. Не совдеповская ведь вонючая конюшня, а настоящий дворец. Хорошо коняшки жили до революции! Прямо завидно!
Водитель, выгрузив оставшиеся в машине вещи, нажал на газ и, не прощаясь, дал задний ход.
– Постойте! – крикнул Хлебников, поскакав за «Мерседесом» вприпрыжку, как колобок.
Шофер резво развернул микроавтобус и, обдав Павлушу облачком пыли, скрылся из виду. Хлебников поплелся обратно, пыльный, красный и удивленный. – Шизик какой-то, – буркнул он и уселся рядом с Ванькой на траву.
– М-да… Психический, однозначно, – согласился Лукин.
– Куда вы меня втянули?! – неожиданно взвизгнула Галочка. Все вздрогнули и уставились на нее. – Я не желаю тут оставаться ни минуты! Везите меня немедленно домой!
– Ну, что я говорил. Все герои удерут отсюда, как крысы с тонущего корабля. – Ванька достал из чемодана бутылку минералки и хлебнул из горлышка. – К слову, где сам Белгородский? Где ключи от этой рухляди? Где съемочная группа? Где жратва, в конце концов? Я больше не хочу борщ с сосисками и яичницу с макаронами. Хочу нормальную пищу. Хочу отдельную комнату. Хочу славы и денег. Пошли вы все на хрен!
– Ваня, успокойся, родной, – погладил его по голове Хлебников, забрал из рук бутылку минералки и сполоснул лицо.
– Ваня? – Кристина посмотрела на Терехина с удивлением. – Я думала, тебя Николаем зовут.
– Вот и познакомились! – Галина упала на траву и захохотала, как одержимая бесами.
– Жесть… – крякнул Пашка, сдерживая смех и вытирая физиономию подолом футболки. – Ты чего, не знала, что Николай Васильевич – это прозвище?
– Откуда? – вспыхнула Кристина. – Я даже Офелию решила зарегистрировать как Николаевну. А теперь, получается, придется ее как Офелию Ивановну в свидетельстве о рождении записывать. Звучит, по-моему, чудовищно.
– Возьми мое отчество, – хихикая, предложил Лукин. – Будет Офелия Семеновна.
– Или мое, – влез Хлебников. – Будет Офелия Павловна.
– Может, хватит дурака валять? – взбесился Ванька. – С какой стати ты вдруг решила дать ребенку мое отчество? – рявкнул он на Кристину. – У девочки ведь есть настоящий отец, вот и дай его отчество. По крайней мере, справедливо по отношению к Офелии.
Кристина неожиданно переменилась в лице.
– У Офелии нет отца! Ясно вам? Она – только мой ребенок и ничей больше! – прокричала готка и вдруг бросилась куда-то в глубь бурелома, ломая ветки.
– Дурдом на выезде… – Лукин покрутил пальцем у виска, сделал несколько шагов, чтобы догнать Кристину, но передумал и уставился на Терехина. В глазах его стоял немой вопрос: что делать?
Галочка перестала ржать и кататься по земле, села и тоже вопросительно посмотрела на Ваньку, ожидая объяснений. Терехин растерянно молчал. Только Хлебников остался невозмутимым.
– Побегает и вернется, вечно она так, – махнул он пухлой рукой. Затем воодушевился: – Галь, а у нас для тебя сюрприз! Мы выбрали тебя из тысяч кандидатов для участия в реалити-шоу «Белые вороны». Пусть тебя не смущает название. Участники – необычные, даже уникальные творческие личности с нестандартным мышлением. Шоу стартует послезавтра. На кону внушительный денежный приз. Уверен, ты его обязательно выиграешь. Завтра приедут остальные герои. К слову, Кристина тоже в игре. Так что, если ты согласна – велкам! Если нет, то мы сейчас же отвезем тебя домой. В смысле не сейчас же, а когда продюсер приедет. Он должен быть с минуту на минуту.
– А я-то думала, что вы все мутите, шушукаетесь по углам да в гляделки играете… – Галочка с облегчением вздохнула и улыбнулась. – Дураки! Что же вы сразу не сказали? Лукин, мог хотя бы намекнуть. Я черт-те что напридумывала себе.
– Эх ты, фантазерка… – Лукин нежно улыбнулся и прижал Галочку к себе. – Пашка же объяснил, мы решили сделать тебе сюрприз, любимая.
– Сюрприз удался. Что мне надо делать? – растаяла поэтесса.
– Мы расскажем, когда все участники соберутся. В любом случае, не волнуйся – ничего сверхъестественного. Кстати, Кристина и правда тоже участвует. Так что вам будет не скучно выигрывать миллион.
– Кристина? – Галочка блеснула глазами. – В таком случае я согласна.
Нехорошо она как-то отреагировала, зло, – отметил с удивлением Ванька и поплелся разыскивать Кристу. Вдруг ему показалось, будто в одном из окон мелькнула чья-то тень, и он остановился, глядя на здание. Но стекла играли солнечными бликами и крыльями птиц.
Кристину Терехин нашел с другой стороны здания – под вековым дубом рядом с прудом, заросшим кувшинками и камышом. Девушка сидела на земле, обняв руками колени, и тихо всхлипывала. Смотреть на нее спокойно опять было невозможно – косметика от слез размазалась, на волосы, как рваная фата, налипла паутина, причем в таком количестве, словно Криста разорила все паучьи гнезда в округе.
Погруженная в свои страдания, Кристина не заметила его приближения. Ванька откашлялся.
– У тебя щека, кажется, поцарапана, – сказал он и плюхнулся рядом. Девушка вздрогнула, резко отшатнулась от него, закрыв щеку ладонью, но Ванька успел заметить, что на скуле у девушки не свежая царапина, а шрам. Вот что готка прятала под толстым слоем грима, догадался он и страшно смутился. Кристина покосилась на его покрасневшую физиономию и, глядя с вызовом, нервно убрала руку. Шрам был неглубоким, но тянулся через всю скулу. Ванька потрясенно смотрел на него, не в силах отвести взгляд, и удивлялся, как раньше ничего не замечал!
– Уродка, да? – не выдержала Кристина, голос ее вибрировал от волнения. Возможно, она хотела услышать что-то обнадеживающее, но Ванька молчал, будучи не в состоянии выдавить из себя хоть слово.
Девушка отвернулась, сорвала травинку и принялась сосредоточенно ее жевать.
– Давно это у тебя? – хрипло спросил Терехин, сдерживая желание обнять ее и прижать к себе.
– Восемь месяцев.
– Очень больно было?
– Нет, – помотала головой Кристина. Зато Ваньке почему-то стало больно и горячо где-то в районе сердца. – Я ничего не почувствовала, в шоке была. Потом уже, когда заживать стало, плющило конкретно. Жить не хотелось. Особенно когда в зеркало на себя впервые посмотрела. Мне в больнице не давали. Теперь я зеркала ненавижу. – Криста выудила откуда-то из юбки кожаный кошель, высыпала на траву содержимое: тюбики, баночки, карандаши – и принялась заново малевать физиономию. Ванька отошел, чтобы не мешать и отдышаться от потрясения.
Восемь месяцев назад с Кристиной случилась трагедия. Что произошло, Ванька не решился спросить, чтобы лишний раз не травмировать девушку. Без объяснений ясно, по прошлым рассказам, что она попала в аварию на машине. Бедная девочка! Несладко ей в жизни пришлось. Если Кристина права и ее действительно пыталась отправить на тот свет молодая жена отца Донателла, то эта баба – совсем отмороженная особа. Решиться на убийство девчонки, к тому же беременной! Ведь восемь месяцев назад Криста уже носила под сердцем Чебурашку. Хорошо хоть ребенка не потеряла.
Интересно, куда делся папаша малышки? Неужели этот гоблин отказался от девушки после того, как она в аварии получила увечье? Поэтому Криста так отреагировала на предложение дать Офелии отчество настоящего отца.
– Вот падаль! – буркнул Ванька, поддев ногой сухую ветку. В душе его все клокотало от ненависти к бывшему ухажеру Кристины.
Погрузившись в размышления, Терехин прогулялся вдоль здания. С тыльной стороны конезавод выглядел совсем запущенным – одна стена дала трещину, крыша просела и поросла мхом. Недалеко от левого флигеля располагалось полуразрушенное здание манежа – прямоугольник с отходящими от него под прямым углом крыльями, чуть дальше была часовня, а возле нее нечто похожее на фамильный склеп, только вместо креста на его сферической крыше – лошадиная башка. За склепом несколько сломанных деревянных и кирпичных строений неизвестного назначения, дальше поле, за полем начинался лес. Вдоль поля тянулся забор, который терялся за деревьями.
