Наталья Борохова - Досье на адвоката
Вострецов прощался с мечтой. Хохочущая красотка с длинными ногами мчалась мимо него на роскошной иномарке. На месте водителя сидел кто-то другой.
В отличие от невезучего Вострецова Елизавета в последнее время просто парила над землей. Вернее, ей казалось, что ее босоножки на неизменно высоких каблучках отрываются от раскаленного летней жарой асфальта и она летит в яркой синеве июльского неба. Ощущение счастья дурманило голову, а каждый день казался новым подарком в череде непрерывного везения.
Вечером ей позвонила давняя подруга.
— Лиза, мы организуем ежегодную встречу выпускников. Ты приедешь?
Еще бы! Она ни за что на свете не пропустила бы подобное мероприятие. Студенческие годы оставались самой незабываемой порой ее жизни, а беспечная Татьяна — лучшей подругой, несмотря на то что они жили в разных городах.
— Надеюсь, ты приедешь не одна, — заметила Татьяна, деликатно оставляя мужскую тему на скорое будущее, когда поздним вечером на ее кухне можно будет посплетничать обо всем на свете, и главным образом о молодых людях.
— Я тоже надеюсь, — загадочно ответила Лиза, справедливо полагая, что Андрей согласится составить ей компанию для поездки.
Как будет замечательно встретиться с ребятами и почувствовать себя вновь юной и полной надежд. Они повзрослели, пережили немало разочарований и мало напоминают тех похожих на жизнерадостных поросят выпускников, какими были совсем недавно. Им есть чем гордиться. Кстати, ей, Елизавете Дубровской, тоже грех жаловаться. Пускай путь к завоеванию профессиональных высот оказался тернистым и она, конечно, не Плевако в молодости, но определенные достижения у нее есть. Взять, к примеру, дело того же Климова. Будет что рассказать ребятам и чем похвастаться.
Минут через десять после звонка подруги телефон затренькал вновь.
— Адвокат Дубровская? — осведомился мужской голос сухим, официальным тоном. — Прошу вас подойти завтра к одиннадцати часам в прокуратуру области.
— Следователь Вострецов?! — догадалась Лиза. — Вот так неожиданность!
Игорь Валентинович, по всей видимости, не считал телефонный разговор с Лизой приятным занятием и демонстрировать свою радость не посчитал нужным.
— И что у нас завтра? — не унималась Лиза, доводя бедного следователя до состояния тихого помешательства. — Допрос, очная ставка или же выезд на место происшествия? А может быть, вы объявите нам об окончании предварительного следствия?
— Я прекращаю дело, — тихо прошелестел Вострецов.
— Очень плохо слышно! Повторите еще раз.
Вострецов, должно быть, посчитал, что Дубровская издевается над ним, демонстрируя временную потерю слуха, и поэтому гаркнул в трубку:
— Жду к одиннадцати часам! Конец связи.
Раздались гудки. Елизавета с телефонной трубкой в руках не переставала улыбаться. Ну что же! Такой финал громкого дела был закономерен. Она победила!..
— Распишитесь вот здесь и вот тут еще, внизу. — Вострецов метал на письменный стол бумаги, которые Елизавета с Климовым не успевали подписывать. Дубровская исподволь следила за Игорем Валентиновичем. Тот осунулся, похудел и больше не искрился тем редким жизнелюбием, которое когда-то, в самом начале их сотрудничества, вызывало у Елизаветы зубовный скрежет.
— Итак, я разъяснил возможность компенсации материального и морального вреда, причиненного вам содержанием под стражей, — выплевывал слова следователь.
– Незаконным содержанием под стражей, — поправила его Елизавета, сделав акцент на слове, произнести которое Вострецов так и не решился.
— Мне не нужно никакой компенсации, — торопливо встрял между ними Климов. Что до него, то он мечтал вырваться отсюда по-хорошему. Бог с ними, с потерянной зарплатой и испорченными нервами! Только бы выпустили, только бы не передумали.
— Нельзя быть таким великодушным, Климов! — попробовала сделать ему внушение Елизавета.
Но ее подзащитный, робко озираясь, уже пятился к двери.
— Постойте, Климов, — остановил его Вострецов.
Бывший подследственный дернулся, как от разряда тока, и затравленно взглянул на следователя. Тот закашлялся.
— Я… приношу вам извинения… от лица государства, — выжал он через силу.
Лиза с трудом удержалась от смеха. Где, спрашивается, былой апломб?
Она поспешила к выходу.
— А вас, госпожа Дубровская, я попросил бы остаться, — сказал Вострецов.
Лиза усмехнулась. «Попрошу вас остаться, Штирлиц», — некогда говаривал Мюллер. Она сделает такое одолжение Вострецову.
Они остались в кабинете одни. Игорь Валентинович стоял лицом к окну. Внезапно он обернулся и в упор посмотрел на Лизу.
– Надеюсь, вы понимаете, что делаете, — после недолгого молчания произнес он. — Вы только что выпустили на свободу маньяка!
Улыбка сползла с лица девушки.
…"Упрямец! Ни за что не хочет признать свое поражение, ведь невиновность Климова очевидна. Ну да бог с ним, что касается меня, я собираюсь отметить свою победу как следует», — так думала Елизавета, покидая здание прокуратуры. На улице ее дожидался Климов.
— Елизавета Германовна, я вам так признателен. — Он чувствовал себя виноватым. — Боюсь только, что я не смогу отблагодарить вас так, как вы того заслуживаете.
— Ерунда! — великодушно отмахнулась Дубровская. — Слушай, Климов, у меня сегодня прекрасное настроение, и я хочу отметить благополучное завершение нашего дела. По такому случаю я приглашаю тебя к себе домой. Приходи!
Климов смутился.
— Я бы, конечно, с удовольствием, но мне неловко. Будет ли это удобно?
— Еще как! Придет мой друг. Он отличный парень, ты увидишь. Мы немного посидим, отпразднуем твое освобождение.
Лиза записала на бумажке адрес и поспешила домой. Ей надо было еще столько сделать до вечера. Настроение у нее было замечательное.
На стоянке перед домом она заметила знакомый «Рено». Коварно улыбнувшись, она поставила свой автомобиль так, что противной соседке даже при всех ее водительских способностях было бы не выехать.
«Тут справится даже ребенок! — повторила она фразу Марины. — Учись водить машину, дорогая». И, состроив уморительную гримасу, адресованную, по всей видимости, воображаемой сопернице, Дубровская поспешила домой.
Вечер не удался. Впрочем, все, что зависело от нее, Елизавета выполнила с блеском. На столе радовали глаз всевозможные блюда, приготовленные, разумеется, доброй няниной рукой. В квартире царил образцовый порядок. Звучала негромкая музыка. А сама Лиза, в новой легкомысленной блузке с открытыми плечами, выглядела просто сногсшибательно.
Но мужчины, едва поздоровавшись, повели себя по меньшей мере странно. Можно было подумать, что у этих людей, встретившихся в первый раз в своей жизни, есть причины для тайной неприязни. Оглядев друг друга с ног до головы, они в недоумении уставились на Лизу. «Какого черта ты его пригласила?» — красноречиво говорили их глаза.
— Андрей, познакомься. Это Алексей — мой подзащитный, незаконно арестованный, а теперь свободный и, надеюсь, счастливый человек.
Климов кивнул головой, насмешливо разглядывая приятеля Дубровской.
— Алексей! Это Андрей — мой друг, специалист по компьютерам.
Мужчины даже не сказали дежурную фразу: «Очень приятно!» Промычав нечто маловразумительное, они сели за стол подальше друг от друга. Разговор почти не клеился. Климов спросил Андрея: «Как дела в виртуальном мире?» Тот невпопад ответил: «Компьютеры дорожают» — и вернул любезность сторицей: «Чем нынче кормят в следственном изоляторе?» «Всякой дрянью», — пробубнил Климов. Упоминание о тюремных застенках было для него тягостным.
А Лиза надеялась провести приятный вечер в кругу близких людей, выслушивая комплименты и благодарности. Вместо этого она как могла заполняла паузы и старалась сгладить острые углы в вялой беседе за столом. Она злилась на Андрея: «Мог бы поддержать меня, в конце концов! Неужели он такой ревнивый?» Климов, по ее мнению, тоже не заслуживал похвалы: «Я не прошу его рассыпаться в благодарностях, но хорошую мину мог бы сделать. Такое впечатление, что вместо шампанского, купленного, кстати, за мой счет, ему в бокал налили уксус!»
Когда она вышла на кухню, за ней, пользуясь случаем, поспешил Андрей. Притворив дверь, он шепотом произнес:
— Лиза, ты ведешь себя неразумно!
— Что ты имеешь в виду? — спросила Дубровская, злая, как осенняя муха.
— Это, конечно, твоя квартира, и ты вольна приглашать кого заблагорассудится. Но притащить домой маньяка… Хорошо, хорошо, не маньяка, — поспешил он отвести от себя гнев подруги. — Но ты же не знаешь, что это за человек! Он был под следствием, а дыма, поверь, без огня не бывает.
«Я даже не знаю как следует, что ты за человек», — хотела брякнуть Дубровская, но передумала. Это тема для отдельного разговора, в другое время и в другом месте.
