Наталья Борохова - Досье на адвоката
— …Не может быть, Елизавета Германовна. Вы полагаете, что у меня есть шанс? — голос Климова срывался от волнения.
— Безусловно, — храбро заявила Дубровская.
Первая маленькая победа над вздорным Вострецовым вдохнула в нее неведомые ей ранее силы. Она чувствовала, что при желании может одолеть кого угодно и что угодно: обвести вокруг пальца ушлого следователя прокуратуры, взять на абордаж скамью присяжных заседателей, очаровать телевидение и прессу — и о чудо! — вырвать оправдательный вердикт для Климова. Невиновность ее клиента, в которую она теперь верила совершенно искренне, позволяла ей чувствовать себя Давидом, поражающим Голиафа. Под последним подразумевался, конечно же, Вострецов, некогда снисходительный и высокомерный, а теперь беспомощный, как червяк, втоптанный в грязь.
— Но, Елизавета Германовна, — попытался спустить ее с небес на землю Климов. — Вам не кажется, что Вострецов нам сможет как-нибудь помешать? Я так понимаю, что ему решение судьи как кость поперек горла. Он вывернется наизнанку, лишь бы оставить меня за решеткой.
— Пусть Вострецов хоть в морской узел завяжется, — самодовольно изрекла Елизавета, — помешать мне он уже не в силах. Те доказательства, которые я собрала, развеют его дело в пыль! Кстати, на его месте я бы постаралась прикрыть дело сейчас, по-тихому.
— Почему?
— Элементарно. Если уважаемый Игорь Валентинович будет иметь глупость передать материалы в суд, я не обещаю ему сладкой жизни. Мы потребуем суда присяжных, и тогда его поражение станет достоянием гласности. Журналисты поднимут шумиху о нарушении прав человека и следственном беспределе, и я, пожалуй, ничего не буду иметь против интервью.
Лиза была в восторге от собственной отваги. Климов же выглядел бледным и потерянным.
— А моя бывшая жена?
— А что жена? — пожала плечами Дубровская. — Не желает нам помогать, и не надо — обойдемся своими силами. Даже если она начнет все отрицать в суде — нам это будет только на руку.
— Каким образом?
Лиза загадочно улыбнулась.
— Видишь ли, Климов, суд привык не слишком доверять показаниям жен, пусть даже бывших. Очень бывает подозрительно, когда экс-супруга начинает тянуть утопающего за соломинку, заливаясь соловьем насчет самых невероятных достоинств своей второй половины. Так уж устроены женщины! Она может находиться в разводе, а в душе лелеять призрачную надежду на воссоединение. И даже если с ней рядом другой мужчина, вряд ли она захочет топить своего «бывшего» — поможет ему скорее по инерции, привычке, да просто на всякий случай!
— Боюсь, моя жена не из числа таких великомучениц, — осторожно заметил Климов.
— Тем лучше! Она будет отрицать очевидное и добьется прямо противоположного результата — восстановит против себя присяжных, и после этого они с охотой будут верить всему, что мы им преподнесем! Выше голову, Климов!
Елизавета и не заметила, когда перешла со своим клиентом на «ты». Теперь ей было позволено почти все!
— Как поживает твой машинист, в свободное время поедающий лангустов? — ехидно осведомилась мать. — Что-то мы его давно не видели.
— Он — программист, мама. А то, что Андрей не навещал меня последнюю неделю, объясняется просто: он был в командировке.
Лиза собиралась на встречу и поэтому старалась пропускать мимо ушей шпильки, которыми Вероника Алексеевна награждала ее друга.
— Интересно, — не унималась мать, — какие командировки могут быть у программистов?
Дочь не подала виду, но то же самое приходило и ей в голову.
— …он чинит компьютеры, но график его работы больше подходит какому-нибудь спецагенту. То он пашет от зари до зари, то мотается с тобой по городу до обеда, то вообще пропадает на неделю. Твой брат прав, с этим парнем что-то неладно.
— Можно подумать, ты разбираешься в специфике этой работы. Прости, мама, но ты до сих пор не представляешь, как этот электронный ящик включается в сеть.
Лиза была права. Из всего многообразия компьютерного мира Веронике Алексеевне на настоящий день был доступен разве что пасьянс.
— Ты хотя бы знаешь, где он живет?
— Знаю, — солгала Елизавета. — Он снимает квартиру вместе со своим другом. В гости к ним я не напрашивалась, не было охоты. Тем более их хозяева не слишком приветствуют визиты гостей.
Что бы, интересно, сказала мама, узнав, что ее дочь не только не знает адреса, но даже не располагает хоть каким-нибудь контактным телефоном своего близкого друга? Будь Вероника Алексеевна практичней, она могла бы заподозрить у Андрея криминальные мотивы, например завладение ценными вещами, которые еще оставались в квартире Дубровских. Но бывшая жена высокопоставленного чиновника предпочитала искать тайны в личной жизни знакомого дочери. По ее представлению, все, что мужчина способен скрыть от женщины, так это наличие законной жены и дюжины сопливых ребятишек. Дальше этого фантазия светской дамы как-то не шла.
— Будь осторожна, доченька, — напутствовала Лизу мать. — Не увлекайся слишком. Может статься, этот твой Андрей вовсе не тот, за кого себя выдает…
Но Лиза давно уже увлеклась своим новым знакомым. Дружба с Андреем была настолько занимательной и настолько непохожей на общение со всеми другими кавалерами Дубровской, что наставления матери пролетали мимо ушей девушки, не достигая цели.
Избалованные отпрыски богатеньких родителей могли сколько угодно трясти перед Елизаветой пухлыми бумажниками предков, но по части проведения досуга все они были не отягощены творческой выдумкой и на редкость однообразны. Что они могли предложить? Разумеется, дорогие рестораны, поездки на лыжные курорты и в папин коттедж, обкатку новой машины и билеты в какой-нибудь закрытый клуб, ну и, конечно, в нагрузку — хвастливые заверения в том, что после окончания института они будут править миром, а также вечные жалобы на сезонные депрессии и усталость от жизни.
Андрей же был совсем другим. Конечно, у него не было достаточно средств на маленькие радости новорусских богатеев, но проводить с ним время куда интереснее. Они брали лошадей в конной школе и совершали длительные прогулки по городскому бору; участвовали в любительских соревнованиях по боулингу и посещали пейнтбольный клуб. У Андрея везде находились приятели. Их без помех пропускали за кулисы, и благодаря этому Лиза получила представление о театральной жизни, скрытой от глаз зрителей; она общалась с некоторыми знаменитостями в неформальной обстановке; каталась на американских горках, когда парк культуры и отдыха был закрыт для посетителей; гуляла по ночному зоопарку.
Андрей был неистощим на выдумки, легок на подъем и на редкость общителен. Он ничуть не смущался своего скромного внешнего вида и совсем не комплексовал, наблюдая, как его ровесники бороздят ночные автомагистрали на дорогих иномарках. Он пользовался общественным транспортом, но превосходно разбирался в автомобилях; носил простенькие джинсы, но своими знаниями в области моды мог смутить не одну просвещенную красотку; знал толк в хорошем вине и особенностях национальной кухни разных стран, но всем блюдам предпочитал жареную картошку…
Таким образом, Лиза, окончательно запутавшись в странном коктейле присущих ее новому другу качеств, решила проблему традиционно — махнула на все рукой и закружилась в вихре развлечений.
— Привет! Куда мы идем сегодня? — поинтересовалась Елизавета.
Андрей только усмехнулся.
— Похоже, ты воспринимаешь меня как массовика-затейника. А если мы с тобой просто погуляем?
— Замечательно, — легко согласилась девушка. — Гулять, так гулять. Сейчас возьмем машину и…
— Привет, Дубровская, — раздался рядом голос со знакомой хрипотцой.
Ну конечно, это была оторва Марина, хозяйка перламутрового «Рено» и стриптизерша в одном лице. Появление развязной девицы не доставило радости Елизавете. Мало того, что эта златокудрая стерва была чудо как хороша, она еще начисто лишена комплексов, нахальна и распущенна. А, по мнению Лизы, сочетание дикой сексуальности и крайней невоспитанности действует на мужчин безотказно. Они кидаются в омут первобытной любви, не задумываясь о последствиях.
Но вот что удивительно: эта зараза Марина, по странному стечению обстоятельств, стала появляться им навстречу с завидной регулярностью. Увидев рядом с Лизой Андрея, вульгарная особа кидала на него недвусмысленный взгляд и отпускала какую-нибудь вольную шуточку.
— Хэлло, дружок, — пела она. — Ты убийственно хорош сегодня. Захочешь, приходи в клуб «Полночный бриз». У меня есть, чем тебя удивить. Клянусь, это удовольствие для тебя не будет стоить и доллара…
Пухлые губки, алый язычок и аппетитно выпуклая попа обещали такой рай наслаждений, что Дубровская кожей чувствовала, что артериальное давление ее приятеля прямо-таки зашкаливает. Такое откровенное поведение ужасно злило Елизавету, но поделать с этим она ничего не могла. Оставалось надеяться только на порядочность Андрея. Правда, можно часами талдычить мажчинам о том, что сказочная нимфа, пленившая взгляд, всего лишь дрянь и последняя негодяйка, что она меняет партнеров как перчатки и всему на свете предпочитает групповой секс, а их реакция будет однозначна — многократно возросший интерес и желание на практике убедиться в пороках распутной девицы…
