Анатолий Безуглов - Факел сатаны
– Сначала о том, что более или менее прояснилось,– сказала Гранская.– Зерцалова, а может быть, и Кирсанову убили в ночь с двадцать второго на двадцать третье октября. Установлено, прежде, чем отсечь голову Зерцалова, его отравили. Как поступили с Кирсановой – остается только гадать… Затем скорее всего убийца или убийцы замыли паркет, воду сливали в унитаз. Был прибран стол, вымыта посуда, остатки еды поставлены в холодильник. После этого труп Зерцалова положили в чемодан и отвезли в заказник. А если убита и хозяйка, то что сделали с ее телом…– Инга Казимировна развела руками.
– Что о ней узнали?
– Пока немногое. Когда-то она снималась в кино, играла в театре. А вот чем потом занималась, пока неизвестно. В Южноморск переехала на постоянное местожительство восемь месяцев тому назад. Обменяла свою московскую квартиру.
– С кем?
– Может, слышали – профессор Франц-Волин…
– Господи, Генрих Давыдович? – откинулся на спинку стула Измайлов.– Неужели уехал?
– Вы его хорошо знали?
– Еще бы! Таких кардиологов поискать!… У него ведь роскошная квартира в центре…
– Да, на Капитанском бульваре. Комнаты – на коне не объедешь. Всю обстановку ей оставил Франц-Волин. Очень дорогая, карельская береза, дуб, хрусталь…
– Что потянуло Кирсанову к нам?
– Как я поняла из разговора с соседями и врачами, последнее время в Москве она постоянно болела пневмонией. Ей посоветовали сменить климат.
– Ну и как – на пользу?
– Вроде бы… Здоровье пошло на поправку, а вот московская натура осталась.
– В каком смысле?
– Ну вы же знаете, как живут в столице. Каждый не вылазит из своей скорлупы. Многие даже с соседями не здороваются. В доме это сразу заметили. Кто-то пытался подружиться с новой жиличкой поближе – ничего не вышло. Правда, на кошачьей основе Кирсанова более или менее сошлась с соседкой по лестничной клетке – Зинаидой Дмитриевной Майбородой, пенсионеркой. Но и она толком не знает, как жила Кирсанова, с кем общалась, на каких правах у нее жил Зсрцалов, где работала… Короче, Акатов этим занялся вплотную. Он только что вернулся из командировки.
– Сколько лет Кирсановой?
– Тридцать шесть.
– Возраст для одинокой бабенки рискованный,– усмехнулся Измайлов.– Что, разведенка?
– Не знаю. В паспорте отметки о замужестве нет. Соседи говорят, что единственный мужчина, кто бывал у нее,– Зерцалов. Причем иногда приезжал, когда се не было в городе, и жил в квартире один.
– Она часто отлучается?
– Нечасто, но бывает. Возможно, что гастролирует со своим ансамблем.
– Что у них с Зерцаловым?
– Даже затрудняюсь определить… Постоянная любовница? Гражданская жена?… Приезжает к ней как к себе домой, шлет нежные телеграммы, открытки.
– А он был женат?
– Разведен. Это мне сказали в Новобалтийском горотделе внутренних дел.
– Что еще они сообщили?
– По телефону узнаешь немногое. Нужно туда посылать кого-нибудь. И немедленно.
– Вы говорите, что Зерцалов был колдуном?
– А Кашпировского или Чумака можно назвать колдунами? – вопросом на вопрос ответила Гранская.– На афише крупными буквами: «Колдун, экстрасенс, целитель».
– А вы были на его выступлениях?
– Увы,– развела руками следователь.– Хотя, если честно, хотела попасть. Но билеты с рук стоили бешеных денег.
– Вы верите экстрасенсам?
– Не знаю. По крайней мере, не отвергаю. Знаю, как морочили голову врачи, когда муж заболел, каких только диагнозов они ему не ставили, и все на поверку оказались бредовыми. А Джуна поставила диагноз точно, но лечить не взялась. Время было упущено.
– Значит, верите? – не сдавался Измайлов.
– А вы верите газетам?
– Смотря каким.
– Например, «Аргументам и фактам»?
– Выписал, читаю, значит…
– Так вот в этой газете совсем недавно рассказывалось о древнем китайском обычае: за несколько недель до рождения нового человека отец семейства представлялся своему будущему ребенку. В течение часа он громко говорил о том, кто он, как живет, о чем размышляет, что его заботит, каков его достаток, кто его жена… Трудно поверить, но сохранились свидетельства, что беременность рассасывалась, когда ребенок не желал появляться на свет.
– Если бы этот обычай возродить у нас, боюсь, что на свет появлялись бы единицы,– улыбнулся Измайлов.– Значит, Зерцалов был целителем?
– Значился в таковых.
– И многих вылечил?
– Статистикой не располагаю, но те, кто был на его сеансах, уверяют, что у многих исчезли швы, исчезла язва, улучшилось зрение, хотя можно, наверное, привести и другого рода факты.
– Инга Казимировна, а не кажется ли вам, что в наше время уж больно много завелось таких целителей от эстрады? – покачал головой прокурор.
– Люди уже во всем разуверились. Теперь многие полагаются на потустороннюю силу. Понимаю, чуда хотят.
– Это точно. Смутные времена рождают шаманов, пророков и заклинателей,– кивнул Захар Петрович.– Какие, на ваш взгляд, могли быть мотивы убийства?
– Во всяком случае, думаю, что не с целью ограбления. В квартире вроде бы все на месте.
– И ценности?
– И ценности,– подтвердила Гранская.– Как я поняла, Кирсанова любила украшения. Бусы, клипсы, браслеты. Они лежали в серванте. Не очень, правда, дорогие, по все же…
– А может, взяли что-нибудь редкое?– высказал предположение облпрокурор.
– Тогда ограбление выглядит довольно странно. Зачем отрезать голову, увозить трупы?– пожала плечами Гранская.– Сказать по правде, меня очень смущает вся картина преступления. И еще одна вещь: я не обнаружила в квартире документов ни Кирсановой, ни Зерцалова.
– А когда ее видели в последний раз?
– В день перед убийством. Утром она была в поликлинике, около обеда ее встретил сосед по лестнице. Кирсанова несла домой полную сумку с продуктами… Часов в девять вечера соседка по площадке услышала, что кто-то звонил к ней в дверь. Я предполагаю, что это был Зерцалов. Чем они занимались, появлялся ли еще кто в квартире – пока мрак. Соседи ничего не слышали.
– Да-да, стены там толстенные. Вот строили дома! Не квартира, а крепость.
– Короче говоря,– заключила следователь,– Кирсанову после этого никто не видел. Если принять во внимание, что она должна была позавчера непременно зайти к врачу, повод для худших подозрений, как вы сами понимаете, имеется.
– И весьма основательный,– согласился облпрокурор.– Хорошо, Инга Казимировна, не смею вас больше задерживать…
Решено было, что в Новобалтийск полетит Жур. И то лишь после того, как Гранская убедилась, что нога у него в порядке. А этот «порядок» сделал сосед Виктора Павловича, местный, так сказать, Касьян, исцеливший не одну сотню больных с разными вывихами и безнадежных радикулитников. Врач попросил все-таки Жура в первое время поберечься, не особенно скакать…
Однако сразу же в аэропорту капитану пришлось изрядно побегать. Дело в том, что прямой рейс Южноморск-Новобалтийск отменили на неопределенное время якобы по техническим причинам. В линейном отделении милиции Виктор Павлович узнал, что такое теперь случается частенько: не хватает топлива, нет двигателей. Виктор Павлович бросился в кассу сменить билет на московский рейс, чтобы в столице сделать пересадку. Но ни одного места не было, даже по брони. Какой-то тип, вполне, впрочем, прилично выглядевший, предложил билет за… тройную цену. Жур хотел схватить его и отвести в милицию, но тот быстро ретировался.
Вылететь удалось только через Ленинград. Тоже не без трудностей. Настроение, естественно, было неважное, да еще когда Жур накупил в Пулкове газет и стал просматривать их в самолете, взявшем курс наконец на Новобалтийск, оно и вовсе испортилось.
Редакции словно сговорились: везде сообщались случаи гибели работников милиции при исполнении служебных обязанностей.
Как это было хорошо знакомо Виктору Павловичу! С начала года в Южноморске от рук бандитов погибли двое сотрудников милиции. Одного молоденького сержанта Жур хорошо знал. Пристрелили среди бела дня чуть ли не в центре города, когда он собирался задержать троих подозрительных парней, выходящих с чемоданами из дома…
Да, гибнут его коллеги, гибнут сотнями по всей стране. Вот только, за 1989 год в стране было убито 345 работников милиции.
Виктор Павлович вспомнил статью в «Известиях» о работе Федерального бюро расследований США. Его поразила цифра: за всю свою историю эта организация потеряла убитыми всего… двадцать пять человек. За восемьдесят лет! А ведь ФБР имеет дело с гангстерским миром Америки, вооруженным до зубов. Ну как такое читать без зависти? Конечно, у них личное оружие – не чета нашим «Макаровым», мощные автомобили, компьютерное обеспечение. А как у них планируется операция! Специалисты разных областей, вплоть до психологов, прогнозируют поведение преступника с максимальной точностью. У нас же все происходит по старинке, на авось. Вот и наглеет уголовная братия, несмотря на то, что с высоких парламентских трибун ей объявили «войну». Но война эта скорее на словах. Особенно в отношении организованной преступности. Однажды в их узком кругу начальник УВД области генерал Рунов признался: руки милиции, в общем-то, связаны. До сих пор существуют негласные инструкции, запрещающие вести оперативную разработку в отношении секретарей обкомов, райкомов, горкомов, министров, народных депутатов… А ведь ни для кого не секрет – мафиозные группы тянутся к высоким кругам, налаживают с ними контакты, ищут покровителей среди партийных функционеров и ответственных чиновников, «крышу», так сказать, не жалея для подкупа астрономических сумм.
