Андрей Константинов - Гоблины. Пиррова победа
— А почему три? Ты ведь говорил, что ваш доклад Пиотровскому назначен на понедельник?
— Потому что до того, в субботу, мы с тобой должны будем доложиться товарищу Жмыху.
— Зачем?
— А я знаю? В качестве своего рода генерального прогона, видимо…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
А Я С БАЯНОМ, А ВОТ ОН Я[8]…
Санкт-Петербург,
2 сентября 2009 года,
среда, 09:18 мск
В рамках подготовки к секретной операции «Детский сад» Мешок и Вучетич, с утра пораньше, прибыли к адресу господина Гурцелая, чтобы произвести прикидочную рекогносцировку местности. Здесь к ним присоединился Джамалов, который часом ранее вместе с Тарасом заступил на пост охраны объекта. И хотя сам объект за всё время наблюдений раньше полудня из дома ни разу не выходил, в разведдозор Шевченко не взяли, оставив его в одиночестве караулить подъезд. «А то начнет как обычно на ушах висеть», — раздраженно объяснил коллегам такое свое решение Андрей.
Настроение у Мешка было не просто скверное, а архискверное. Накануне вечером ответственный дежурный по Главку поставил его в известность о том, что в среду вечером из Северной столицы в столицу посконную убывает генерал-майор Ширяев. В связи с этим в 15:00 на Суворовском назначено итоговое рабочее совещание для руководящего состава ГУВД. Где, как доверительно поведал Андрею весть приносящий, планируется масштабная, доселе не знавшая аналогов раздача серег для сестер. Самое паскудное, что официальное приглашение на вечеринку было адресовано не только полковнику Жмыху, но и его заместителю по оперативной работе. Короче, «форма одежды парадная, вазелин с собой».
А сегодня, еще до восхода солнца, дабы избегнуть очередей на таможне, Лера растолкала спящего мужа, бесцеремонно забрала у него ключи от машины, схватила в охапку Алиску и на день укатила в Финку — «откатать визу и просто развеяться». И только когда они отчалили, Мешечко запоздало вспомнил, что его форменная милицейская рубашка, по причине редкой востребованности, всё это время хранилась на дне корзины для грязного белья. Заниматься стиркой было поздновато, да и не барское это дело, так что Андрей занялся суматошными поисками теоретически существующего дублера. Получасовые раскопки бездонных недр шкафа-купе успехом не увенчались. Рубашка так и не отыскалась, зато меж аккуратно сложенных стопочек постельного белья Мешок неожиданно наткнулся на зашхеренный подарочный пакетик. В котором, к немалому своему удивлению, обнаружил новенькую фирменную коробку с изображением телефона «Sony Ericsson Aino». Таковой вместе с гарантийными талонами и книжкой-инструкцией хранился внутри, а вот ценники-чеки на покупку отсутствовали. Из чего следовало, что подарочная упаковка — она не просто так, а со смыслом. Телефон был навороченный и розовый, а потому никак не тянул на загодя заготовленный подарок от любящей жены любимому мужу. Конечно, можно было предположить, что Лерка купила его для себя, — с ее нынешними зарплатами, не идущими ни в какое сравнение с мужними, вполне могла себе позволить. Но в таком случае: отчего не пользуется? Зачем прячет?
Снова кольнуло в мозгу неприятное, за эти недели до поры до времени подзабытое, воспоминание о ночном поцелуе супруги с импозантным владельцем «Майбаха», и по крупицам накапливавшееся раздражение переросло в устойчивую злость. «Твою мать! Нехерово денек начинается!»
Андрей убрал телефон на прежнее место, замел следы раскопок, при помощи утюга придал грязной рубашке символический блеск и, по причине временной безлошадности, вышел из дома на полчаса раньше. К метро и на своих двоих.
«Как последний лох!..»
* * *
— …В идеале лучше всего стрелять вон из тех окошек, — повертев головой по сторонам, вынес свое суждение Ильдар.
— Валяй. Иди, договаривайся с жильцами, — хмуро заценил идею Мешок.
— Я ж говорю, в идеале!
— А нам нужно в реале! Нет, парни, здесь нам ловить нечего. Пошли на улице посмотрим.
Выезд со двора был только один — на Благодатную улицу. Уже плюс, потому что выводи таковой прямиком на Московский проспект, от всей этой затеи следовало отказаться сразу: разыгрывать театральную постановку на правительственной трассе — себе дороже.
На Благодатной осмотрелись, и Виталий сразу обратил внимание на подъезд дома, расположенного практически в створе выезда.
— В принципе, вон те окна лестничных площадок смотрятся неплохо.
— Далековато. Учитывая, что стрелять придется по движущейся мишени, — на глазок прикинул Мешечко.
— Согласен, лично я не попаду. Ты, пожалуй, тоже. А вот Крутов запросто. При всей своей «блаженной августинности», Жека — стрелок именно что от Бога. И откуда что берется?
— Ну, тады пойдем глянем.
«Гоблины» перешли улицу и остановились у подъезда с кодовым замком.
— Делайте ваши ставки, господа!
Джамалов и Вучетич внимательно изучили потертости кнопок.
— 247, - предположил Ильдар.
— Не 2, а 3-4-7, - поправил Виталий.
— Ставки сделаны! — торжественно объявил Андрей. — Сработала ставка… господина Вучетича!
Они поднялись на площадку между вторым и третьим этажами и выглянули в окно. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять — «сектор обстрела» весьма недурен.
— Ну что ж, диспозиция мне нравится: при выезде на улицу водитель всяко притормозит, так что пара-тройка секунд на прицельный выстрел у Женьки будет. Это как минимум.
— А отход? — напомнил Ильдар.
— Пока включите дурака, пока то-се… По будням здесь достаточно оживленно, так что, выйдя из подъезда, достаточно просто смешаться с толпой.
Глаза у Джамалова азартно заблестели:
— Тогда что? Кажем фильму?
— Кажем.
— А когда планируешь зачинать?
— Если успеем грамотно обставиться и если журналистка Цыганкова не подведет, начинаем в следующий понедельник.
— А при чем здесь Цыганкова? — удивился Виталий.
— Потом расскажу. Всё, народ, времени мало. Мне до дневного судилища инквизиции кучу дел переделать надо. А я, блин, как назло еще и безлошадный сегодня.
— А куда лошадь подевалась?
— Цыгане увели. Вернее, цыганская дочь. — Вспомнились события нынешнего утра, и настроение у Андрея снова подалось в сторону плинтуса. — Всё, Виталя, давай больше без лишних вопросов. Бери ноги в руки и дуй в редакцию, пока Трефилов опять куда-нибудь не свалил. Как поговоришь с ним, сразу отзвонись.
— Как прикажете, барин.
— Ну а вам с Тарасом, — Мешечко обернулся к Джамалову, — желаю очередного интересного познавательного денька, проведенного в обществе господина Гурцелая.
— Угу. И вам не хворать…
* * *
На задворках главного здания Русского музея, по дорожкам милого сердцу каждого питерца Михайловского сада (ныне — еще более востребованного по причине закрытия сада Летнего на неопределенного срока реконструкцию), неспешно прогуливались авторитетный бизнесмен Александр Александрович Харлампиев и находящийся в розыске временно безработный стрелок Зеча. Метрах в десяти от них почтительно шуршала гравием тень Харлампиева в лице телохранителя Кости. А вот тень Зечи, в последние годы неизменно представленная Бугайцом, предпочитала себя столь откровенно не афишировать. Хотя в данный момент и находилась в непосредственной близости, обеспечивая тем самым паритет сторон. У каждой из которых имелись свои причины не до конца доверять друг другу…
— …Ну и какое впечатление у тебя сложилось о Севе?
— Да как тебе сказать, Сан Саныч? Человек он вроде твердый. Вот только… жопа мягкая.
— Согласен, есть в нем что-то такое от эс-мэ-эс-ки.
— То есть? — вопросительно выгнул бровь Зеча.
— А тоже пальцем деланный, — невозмутимо объяснил Харалмпиев, и собеседники дружно расхохотались. — Ладно, шутки в сторону. Как сам считаешь, реально сделать?
— Сделать можно. Правда, в настоящее время я в розыске. Не то чтобы это сильно напрягает, но, скажем так, слегка ограничивает в части перемещения в пространстве.
Сан Саныч посмотрел на собеседника с легким упреком:
— А ведь я тебя предупреждал: не хватайся за всяк кусок, что в рот лезет. Тебя ведь, я так понимаю, по негру из Следственного комитета сфотографировать хотят?
— Нет. Там как раз всё тихо: ни зацепок, ни свидетелей. Да и не в интересах бастрыкинских эту тему баламутить: они сами столько накосорезили, что — «мама-лёлик»! Меня по Айрапетяну ищут.
— Это хужее. К слову, с тобой за него полностью рассчитались?
— А в противном случае я просто-напросто послал бы вашего Севу, — криво усмехнулся Зеча. — За Амур, желуди рыть.
— Логично. И все-таки, когда берешься сработать? Мне не нужна точная дата — хотя бы порядок чисел?
