Р. Голдман - Убийство судьи Робинсона
— Мы напечатаем такое интервью, что оно наделает шуму от Атлантики до Тихого океана. Какое удивительное приключение! Какая стремительная карьера! Вчерашний безработный — владелец крупной компании!
Ленахан смущенно теребил пальцы.
— Не хочу я больше никаких статей!
Но я, не обращая на него внимания, продолжал:
— Как же мы назовем это интервью? «Из грязи — в князи»? Нет? Придумаем что-нибудь еще. А как вам вот это: «Убийство покойника»?
Кровь отхлынула от лица Ленахана, и оно приобрело землисто-серый оттенок. Он подался вперед и чуть не упал с кресла.
— Нет, — продолжал я, — так тоже не пойдет. Может быть, лучше «Ленахан и Волшебник»? Как, по-вашему?
— Я… я не понимаю, сэр!
— Ну, так давайте я расскажу вам всю историю. Уверен, что дело сразу прояснится. Вы целый год сидели без работы. Время от времени кое-что, конечно, перепадало, но семья просто умирала с голоду. Иногда вы брали у соседа ружье и отправлялись бродить по холмам в надежде подстрелить кролика. — Я взглянул на Ленахана. Он облизывал пересохшие губы. На лице явственно читалась смесь удивления и страха. — Все остальное время вы сидели на крыльце, раздумывая, чем все это кончится, когда же вы, наконец, найдете работу и сможете накормить жену и детей. Вы было попытались занять немного денег в банке, но процедура оказалась слишком долгой. Тут-то и подвернулся Волшебник.
Он попытался встать.
— Сядьте, Ленахан. Это еще только начало. Волшебник предложил исполнить все ваши желания, как в сказке. Деньги. Дом. Машина. Фирма на ваше имя. Контракты с городским управлением. Ценные сведения о планах строительства. Офис в центре города. Складские помещения. И ради всего этого не нужно было даже совершать преступление — только пальнуть пару раз по трупу.
Ленахан вскочил.
— Нет! — закричал он.
— Да! — так же громко воскликнул я, тоже вставая и не отводя от него глаз.
У бедняги задрожали колени, и он снова рухнул в кресло. Дыхание сделалось шумным, как после забега на длинную дистанцию. На щеках и шее выступили капли пота.
— Больше от вас ничего не требовалось — только убить уже мертвого, к тому же сумасшедшего и преступника. А вдобавок вы еще превращались в героя.
Я положил ему руку на плечо. Ленахан испуганно смотрел на меня снизу вверх. Я ткнул пальцем ему в грудь.
— Так кто же Волшебник?
Он снова облизал губы и попытался судорожно сглотнуть, но тугой воротник слишком сильно сжимал горло.
— Доктор Уилкс?
— Да.
Я тут же сменил тон и, не убирая руки, заговорил гораздо мягче:
— Вам нечего бояться, Ленахан. Я — ваш друг и не собираюсь вредить вам. Никто и не думает ничего отбирать.
Не в силах больше сдерживаться, Ленахан спрятал лицо в широких ладонях и разрыдался.
— Я — не просто репортер, а владелец «Гэзет». Я могу вас спасти и готов помочь вам, только ничего от меня не скрывайте! А дом, машина и все прочее останется у вас. Понятно?
— О, Боже мой!
Через час я уже вернулся к Эллен и все ей рассказал.
— Это честный человек, во всяком случае, настолько, чтобы не упорствовать, поняв, что все выплыло наружу.
— Но Ленахан сообщит, что вы были у него.
— Нет. Я предупредил, что, если они почуют опасность, мигом уберут его. И все расписал в таких цветах и красках, что бедняге и ночью будет сниться. А еще я рассказал про Хэтфилда. Поэтому, если Ленахану не приставят нож к горлу, он промолчит.
— А если приставят?
— Тогда расколется. Он из тех, кто, в конце концов, всегда говорит правду.
— А если его убьют?
— У меня в кармане — собственноручное признание Ленахана. Мне пришлось диктовать по буквам почти каждое слово, поэтому я так и задержался.
— Джерри, вы совершили чудо!
— Да нет, ничего особенного. Ленахан — как ребенок, не очень-то и сопротивлялся.
— Но как вы уговорили его написать все это, да еще поставить свою подпись?
— Пообещал защиту. Сказал, что банда наверняка попытается заткнуть ему рот, но, узнав, что у меня в сейфе такая бумага, его по крайней мере побоятся убить.
Я уже давно поглядывал в зеркальце заднего вида.
— Кажется, за нами пристроился какой-то «форд».
Мы свернули на Джексон-бульвар — я нарочно поехал в редакцию по самым людным улицам. Только передав документ фотографу, я, наконец, облегченно вздохнул. Эллен ждала меня в моем кабинете. Вскоре я вернулся и запер оригинал в сейф. Повернув рычаги на тяжелой металлической двери, я подошел к девушке.
— Ну, вот и все!
Она встала и обняла меня за шею.
— Вы дрожите, дорогая?
— Мне страшно, Джерри.
— Чего же вы боитесь?
— Не знаю.
— Не надо так нервничать. Осталось совсем чуть-чуть. Мы и так уже победили.
— А вдруг с вами что-нибудь случится?
— Чепуха. А, впрочем, — я кивнул на сейф, — у меня есть, чем откупиться.
— Но вы никогда не согласитесь спастись такой ценой!
— Этого и не потребуется. Мужайтесь, дорогая. До сих пор вы держались потрясающе. Еще буквально несколько дней…
— Они-то меня и пугают…
Мы вышли на улицу. За моей машиной стоял темно-синий кабриолет. А рядом, на тротуаре, покуривал Джо Доминик. На улице — ни души. Обычное дело по воскресеньям.
Я решил не обращать внимания на Доминика и открыл дверцу, пропуская Эллен. Не вынимая рук из карманов, бандит направился ко мне.
Не желая волновать Эллен, я повернулся к нему спиной и уже собирался обойти машину, как вдруг Доминик преградил мне дорогу. Смертельно бледная Эллен не спускала с нас глаз.
— Скорее, Джерри! Я тороплюсь!
— Сегодня вечером я сам займусь вами, — насмешливо бросил Доминик.
— На здоровье!
Он по-прежнему держал руки в карманах, и под пиджаком угадывались очертания пистолета.
— А, так мне, значит, вы разрешаете? Это вы только с мальчиками такой смелый, вы, грязный…
Он угрожающе придвинул ко мне физиономию. Что ж, сейчас или никогда! Я вложил в удар всю силу, на какую только был способен, и почти в ту же секунду быстро отскочил в сторону, спасаясь от пули. На мгновение сердце остановилось, но я тут же облегченно перевел дух: Доминик, с остекленевшим взглядом медленно оседал на асфальт. Для верности я еще раз врезал ему по голове, и бандит тяжело рухнул на землю.
Я быстро обыскал его и вытащил из кармана пистолет — другого оружия не оказалось. Доминик так и остался лежать ничком на тротуаре.
Эллен рыдала, закрыв лицо руками. Я погладил ее по волосам.
— Ну-ка, детка, дайте мне сесть.
Теперь мы были готовы нанести решающий удар. Митчелл и Дженнисон помогали мне систематизировать груду добытых сведений. Весь стол был завален машинописными страницами, фотографиями и газетными вырезками.
— Все это надо превратить в статьи. После обеда поручите самое важное Ноли. Пусть развернется на всю катушку. — Я, улыбаясь, посмотрел на Дженнисона. — И вы, кстати, тоже можете не стесняться. Если мы проиграем, им достанется и газета, и все прочее, а нас ждут крах и разорение.
Глаза Дженнисона метали молнии, и его обычно бледное узкое лицо разрумянилось.
— Эх, жаль, что этого не видит ваш отец!
— Когда мы пускаем это в номер? — спросил Митчелл.
— В среду утром.
— Тогда времени полно: сегодняшний день, ночь и еще завтра. Годится!
Нас прервал телефонный звонок. Рэй передал мне трубку. Звонил Эндрю Робинсон.
— Я уладил то, о чем мы вчера говорили.
— Спасибо. Значит, я могу свободно передвигаться?
— Конечно. Я только что виделся с Керфью, и, надеюсь, перемирие уже началось.
— Я тоже надеюсь.
— Мне бы надо с вами поговорить, Джерри. Может, заедете ко мне вечерком?
— Нет, сегодня не получится. Давайте завтра вечером.
— Договорились. Дело терпит. В девять вас устроит?
— Вполне.
Во второй половине дня я поехал в Грейстоун. Я не стал спрашивать, примет ли меня доктор Уилкс, и пошел прямиком в кабинет. Он пронзил меня взглядом.
— Что вам угодно?
— Хочу с вами поговорить.
— О чем?
— Об очень серьезном деле.
Уилкс нервно скомкал лист бумаги, который держал в руке. Он явно раздумывал, стоит ли меня слушать. Тем временем я закрыл дверь и сел у окна.
— Нас никто не слышит?
— Нет. А в чем дело? Я спешу.
Я достал портсигар, открыл его и протянул Уилксу, но тот покачал головой. Тогда я закурил. Доктор нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Я выждал еще несколько секунд, стараясь оставаться невозмутимым, и тихо проговорил:
— Вам конец.
— Что вы имеете в виду?
— Теперь мне известно все. У вас есть алиби на вечер шестого августа между девятью и десятью часами?
— Вы думаете, мне нужно алиби?
— Не думаю, а уверен! Именно в это время убили судью Робинсона!
Он откинулся на спинку кресла, с наигранным удивлением вскинув брови.
