Сергей Шведов - Шкатулка группенфюрера
– Скажи, Наталья, Ираида Молчанова была знакома с Ксенией Ильиной?
Кузнецова крутилась у плиты, прилагая героические усилия для того, чтобы накормить трех прожорливых мужиков ужином, а потому ответила не сразу. Я ее не торопил, старательно перемалывая пищу и пытаясь опередить двух весьма настырных конкурентов в лице гиперборея и аргонавта. Мне почему-то казалось, что самые вкусные куски Наталья подкладывает Колотову, не забывая при этом родного брата, а меня она, судя по всему, кормит по остаточному принципу. Возможно, другой более скандальный человек выразил бы по этому поводу возмущение, но я стоически перенес очевидную несправедливость, рассчитывая отомстить заговорщикам позднее, при более выгодном для меня раскладе. Хотя в поведении поварихи была, разумеется, своя логика – с Вячеславом ее связывали отношения любовные, с Константином – родственные, а со мной только деловые. У каждого, знаете ли, своя иерархия ценностей.
– Они общались, – отозвалась, наконец, Наталья, бросая мне на тарелку малюсенькую котлетку, к тому же слегка пережаренную. – Хотя подругами не были.
Тем не менее, Ираида Молчанова вполне могла видеть старинное ожерелье среди драгоценностей своей знакомой. И проникнуться к нему любовью. Причем страсть оказалось настолько сильной, что капризная женщина готова была на любое преступление, чтобы завладеть понравившейся вещицей.
– Не понимаю, к чему ты клонишь, Феликс, – нахмурилась Наталья.
– Мне с самого начало показалось странным благородство карточного партнера непутевого зятя, вернувшего Степанкову девятьсот тысяч долларов. Среди игроков такие жесты не в ходу. И, тем не менее, Пузыревский вряд ли выдумал эту странную подробность. Скорее всего, он просто пересказал нам версию, выдвинутую шкодливым зятьком. Степанков действительно вернул девятьсот тысяч долларов жене и тестю, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Но сделать это он мог только в одном случае, если сам был продавцом ходовой вещички.
– А что это меняет в нашем раскладе? – пожал плечами Колотов.
– Многое, Вячеслав. Степанкова заставили украсть эту вещицу и выставить ее на аукцион. И сделать это мог только генерал Молчанов, обладавший эксклюзивной информацией о сексуальных похождениях зятя Ильина. Ксения, видимо, заподозрила, что ее мужа шантажировали, и решила выяснить, чем именно. Потому и наняла частного детектива Константина Кузнецова.
– Очень похоже на правду, – кивнула Наталья. – Во всяком случае, Ксения не очень удивилась, получив от Кости все эти фото и видеоматериалы.
– Аукцион закончился совсем не так, как планировали участники операции. И доблестному генералу, дабы угодить прекрасной даме, пришлось превратиться из благородного рыцаря в рыцаря-разбойника, орудующего мечом на большой дороге.
– У нас нет доказательств, – развел руками Константин, успевший, к слову, получить юридическое образование, а потому и склонный иной раз блеснуть знаниями, извлеченными из толстых учебников.
– Их нам предоставит Степанков.
– Да, – протянул Колотов. – Ты его перекормила, Наталья. Голодный Феликс Васильевич даст сто очков вперед сытому.
– А ты поставь себя на его место, Вячеслав. Степанкова втянули в очень некрасивую историю, у которой к тому же оказался кровавый финал. Его могли устранить просто из предосторожности. А Анатолий Севостьянович был слишком умным человеком, чтобы не подстраховаться. Он просто обязан был записать все подробности этой неприятной истории и сообщить о своей страховке генералу Молчанову. Этим он обезопасил себя.
– Он плохо кончил, – напомнил мне Вячеслав.
– Его убили по приказу Ильина, а отнюдь не Молчанова. Я не исключаю, что Василий Валентинович просчитал ситуацию и устранил зятя именно потому, что за его смертью неизбежно следовало разоблачение генерала.
– Но ведь этого не случилось!
– Согласен. И нам теперь предстоит вынести почему.
У Степанкова и Ксении имелась в Москве очень приличная квартира. После смерти Анатолия Севостьяновича заботы о пустующей жилплощади Ильин возложил на экономку Людмилу, которая отнеслась к поручению хозяина со свойственной ей добросовестностью. В квартиру она нас пустила по просьбе Натальи, предварительно взяв с незваных гостей слово, что обыск мы будем проводить аккуратно, дабы не доставлять и без того замотавшейся женщине больших хлопот с уборкой. Мне предосторожность Людмилы показалась поначалу забавной, однако, пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что у экономки для подобных претензий имелись серьезные основания.
– Кто-то копался в вещах Анатолия Севостьяновича?
– Они мне тут такой кавардак устроили, что два дня пришлось трудиться не покладая рук, – вздохнула Людмила. – Я сначала подумала, что это воры, но Василий Валентинович приказал мне помалкивать, поскольку ничего ценного из квартиры не пропало, а впутывать в это дело милицию он не хотел.
В квартире имелся сейф, однако, по словам Людмилы, он почти никогда не запирался. Ксения свои драгоценности хранила у родителей, а непутевый Толя был гол как сокол. Если у него появлялись деньги, он тут же спускал их либо в рулетку, либо в карты.
– Выходит, ожерелье Степанков выкрал из дома тестя? – спросил я у разговорчивой экономки.
Людмила ответила не сразу, видимо раздумывала, стоит ли делиться с чужими людьми семейными тайнами, но потом махнула рукой:
– Ожерелье зятек украл именно из этого сейфа. Василий Валентинович считает, что Степанкову кто-то помог, поскольку у того не было ключа от сейфа да и шифра он не знал. Ксения ведь не настолько глупа, чтобы делиться своими секретами с этим прощелыгой.
Предположение Ильина мне показалось вполне логичным. Сейф находился в комнате Ксении, которая всеми силами боролась со страстишками, одолевающими ее мужа, а потому вряд ли открывала хранилище в его присутствии. Что, однако, не помешало Анатолию Севостьяновичу похитить главное ее сокровище. Я собрал вокруг железного ящика консилиум, пригласив к участию в нем аргонавта и гиперборея. Нельзя сказать, что сейф представлял собой неприступную твердыню, но вскрыть его мог только очень хороший специалист, кои даже в криминальном мире встречаются не так уж часто.
– Есть еще один вариант, – сказал Язон, осматривая забугорное чудо. – Я имею в виду специалистов фирмы, установившей сейф. Клиенты попадаются очень рассеянные – то ключи потеряют, то шифр забудут.
– Хочешь сказать, что Степанков просто обратился на эту фирму с просьбой о помощи?
– Очень даже возможный вариант, – поддержал аргонавта Вячеслав.
– Это исключено, – покачала головой Людмила. – Сейф заказала Ксения. И только по личной просьбе владелицы его могли вскрыть. Так Василию Валентиновичу объяснили на фирме. Там очень сложная процедура. Нужно писать заявление, сообщать в милицию, приглашать свидетелей.
– Значит, остается первый вариант, – пожал плечами Язон.
– Или вариант второй, но с существенной доплатой, – возразил ему Колотов.
Я в большей степени склонялся к варианту второму, по той простой причине, что он проще и безопаснее. Связь с уголовниками всегда чревата неприятностями в будущем. Исполнитель, чего доброго, начнет шантажировать нанимателя, и тому придется искать киллера, чтобы устранить недавнего подельника. Словом, большие накладные расходы.
– Ты забываешь о Молчанове, – не согласился со мной Колотов. – У него под рукой специалистов хватает.
– Нет, Вячеслав, генерал не стал бы потрошить чужие сейфы, посчитал бы это ниже своего достоинства.
– Между прочим, это самое достоинство не помешало ему организовать ограбление фургона с ювелирными изделиями, – усмехнулся Язон.
– С фургоном сложнее, – покачал я головой. – Цонев перешел ему дорогу, и Молчанов его за это наказал. Для поддержания собственного авторитета в специфических кругах.
– Значит, будем искать специалиста? – покосился на меня Костя.
– Твой выход, детектив, – согласился я. – Ищи его в окружении Ираиды Молчановой, скорее всего, именно она являлась вдохновительницей и организатором похищения ожерелья. Приходится признать, что она не такая уж дура, как о ней думают знакомые. Ксения не захотела продать ей ожерелье, и тогда эта женщина придумала комбинацию, которая позволяла ей завладеть понравившейся вещью относительно безопасным и на первый взгляд вполне законным путем.
– А как же страховка Степанкова? – напомнил мне о цели нашего прихода Колотов.
– Боюсь, что после молчановских профессионалов нам здесь делать нечего. Если запись хранилась в этой квартире, то ее уже изъяли. Анатолия Севостьяновича, между прочим, перед смертью допрашивали с пристрастием. Скорее всего, это делал Максим Иващенко. Человек опытный в подобного рода делах. Не исключаю, что ему удалось выбить из зятя Ильина массу сведений, полезных не только для Чистопалова, но и для Молчанова.
