Александра Авророва - Список черных дел
Михаил Григорьевич, заместитель директора по снабжению.
Язвенник. Раздражителен. Возможно, смотрел на меня с ненавистью, когда я вышла из кабинета. Почему?
Родственник Соболева. Не любит свою работу. Не думаю, что на меня смотрел он. И не думаю, что его шантажировали. И не думаю, что он убийца».
Не спрашивайте, почему я так решила. Просто человек, недавно убивший другого человека, не мог вести себя так, как Михаил Григорьевич. Его бы не волновали так сильно проблемы потери квалификации. Не сомневаюсь, что они временно померкли бы перед другими проблемами.
«Светлана Петровна, бухгалтер.
Страшна и умна. Скорее всего, смотрела с ненавистью она. Влюблена в Костика?
Несомненно. Могла ли она убить Софью Александровну? Наверное. А накладные среди бумаг Софьи Александровны, возможно, раскрывают какие-то ее махинации. Если эти махинации опорочат ее в глазах Костика, она способна на все.
Юра, курьер.
Жених Лерочки. Не в восторге от ее шашней с начальством.
Мог ли он убить Софью Александровну? Разве что из-за Лерочки. И его терпению есть предел.
Костик, директор.
Бабник. На этот счет есть фотографии. Имеет деловые контакты с какими-то типами. На этот счет есть фотографии. С чувством юмора. Бестактный.
Мог ли он убить Софью Александровну? Если б не было ни малейшей возможности договориться с ней по-хорошему. А такая возможность была.
Дима, программист в отпуске.
Разбирается не только в программах, но и в железе. Уехал на Золотые пески за два дня до убийства».
Вот так. В итоге бесспорным убийцей у меня получился Леня. Однако я слишком хотела подобного результата, чтобы считать его достоверным. Наверняка я подсознательно что-нибудь подтасовала.
После ужина мне пришла в голову новая гениальная мысль — сличить свои записи и записи Софьи Александровны. Глядишь, кого-нибудь идентифицирую? Мы ведь с ней всегда рассуждали схоже.
Я внимательно перечла:
«Материальные проблемы. Фирма „Сириус“.
№ 1.
Анатолий Анатольевич Соболев.
Ирина Витальевна Соболева.
Валечка с мясной базы.
Трус. Не пережимать.
№ 2.
Вениамин Борисович Абрамов, ЧП „АБВ“.
Коммерческие тайны.
№ 3.
№ 4!!!
№ 4.
Водка — АОЗТ „Эридан“.
Мясо — ЧП „Гамма“.
Металл — ЗАО при СПбМЗА.
№ 3!!!
№ 5.
Пастырь.
№ 6.
Зависть.
№ 7.
Перекати поле.
№ 8.
Простота хуже воровства.
№ 9.
Терпение до поры до времени».
Результат меня поразил. В трех случаях их девяти совпадение было дословным!
«Витя, главный программист.
Квалифицированный. Без чувства юмора. Честолюбивый и завидущий».
Он, видимо, и есть № 6!
«Лерочка, секретарша.
Очень милая. Спит со всеми подряд. Особенно с Костиком и Леней. А замуж собирается за Юрика. На этот счет есть фото. Простодушна, но себе на уме. Корыстна».
Значит, Лерочка — № 8. И, наконец,
«Юра, курьер.
Жених Лерочки. Не в восторге от ее шашней с начальством.
Мог ли он убить Софью Александровну? Разве что из-за Лерочки. И его терпению есть предел».
Он, разумеется, № 9! Троих я угадала! Осталось шестеро! Разве это не потрясающе?
Возможно, в тот день я совершила бы еще кое-какие криминальные открытия, но помешала не менее серьезная проблема — проблема туалета. Женщины меня поймут. На следующий вечер мне предстояло идти в фешенебельный ресторан. А я, откровенно говоря, в ресторане была единожды в жизни — на свадьбе школьной подруги. И то это только называлось рестораном, а являлось пристройкой к торговому центру. А тут — «Прибалтийская». Если верить прессе, в ней валютные проститутки так и шастают. Не хотелось бы уронить перед ними престиж порядочной девушки. В общем, голова идет кругом! Дернул же черт эту Ирину Витальевну Соболеву позвать нас всех на день рождения. Делать ей нечего, честное слово! С ума, наверное, сходит от скуки, вот и сочиняет себе дурацкие развлечения за мой счет. Нет, счет, разумеется, ее мужа, зато нервы мои. Боюсь я, вот что!
Я вывалила из платяного шкафа содержимое и критически оглядела. Мда! Что называется, гардероб бюджетницы. Вот этот костюм, например, мне сшили в десятом классе. Я очень его люблю, однако фасончик, боюсь, устарел. Есть что-нибудь поновее? Вот оно. Куплено не где-нибудь, а в сэконд-хэнде. Только годится ли сэконд-хэнд для дня рождения жены благодетеля?
После долгих колебаний я выбрала темно-синее трикотажное платье с белым поясом. Ему лет пять, только я его почти не носила, так как было непонятно, куда. Для работы слишком открытое, для пляжа слишком красивое. Вот и пригодится. Тем более, оно мне безумно шло. Вздохнув, я раскрыла новый пакет с колготками. Ненавижу летом надевать колготки, но у меня откуда-то есть представление, что без них в ресторан не пустят. Возможно, представление устарело лет этак на пятьдесят, однако лучше перестраховаться, чем опозориться перед валютными проститутками. Так, что еще? Белые туфли и белая сумочка. А с прической проститутки обойдутся. Распущу волосы, и достаточно. Волосы у меня хорошие, а некоторые парикмахеры даже уверяют, что их слишком много. Вот и продемонстрирую.
Глава 8
Когда на следующий вечер Ирина Витальевна Соболева у стен «Прибалтийской» выплыла из роскошного автомобиля, я остолбенела. Это была та самая блондинка, с которой в сексуальной позиции дважды сфотографирован Олег! Анатолий Анатольевич бегал вокруг нее, как кошка вокруг куска мяса, а я понимала, что в моей квартире лежит бомба. И бомба сия способна в единый миг разорвать не только красавца Олега, но вместе с ним и весь незадачливый «Сириус». Возможно, Ирина при этом сумеет уцелеть, а они — вряд ли. И, если кто-то из них знал о фотографиях, убийству удивляться не приходится. Однако кто мог знать? Олег? Я не хочу, чтобы убийцей оказался он! Я не верю! Человек, который так разбирается в колбасах и конфетах, не станет убивать старушек, обожающих цветение лип. Почему именно Олег? С тем же успехом это, предположим, Леня или Костик. Их обоих не устраивает развал конторы, который неизбежно последовал бы за обнародованием любовных снимков. Или все же снимки были тайной ото всех и хранились Софьей Александровной на всякий случай? Дома надо хорошенько обдумать ситуацию и постараться сделать выводы объективно. Здесь я мыслить ясно не в силах, слишком много впечатлений. К тому же Витя неумолчно бубнит мне что-то в ухо.
Между тем мы пришли в зал и расселись. Олег с Ириной словно бы почти не замечали друг друга. Казалось, красота молодого человека не производит на нее никакого впечатления, но в свете моих тайных знаний я понимала, что героиня вечера несколько переигрывает в своем равнодушии. Как если бы я обнаружила на столе бриллиантовое колье и демонстрировала, что мне нет до него никакого дела. Рядом с собой она посадила Михаила Григорьевича с женой — симпатичной пожилой женщиной, затянутой в кружевное платье, бывшее ей впору лет пятнадцать назад. Похоже, Татьяна Ивановна предпочла бы провести день рождения племянницы в халате за кухонным столом, а здесь робела и чувствовала себя мученицей на кресте. Анатолий Анатольевич приберег места у своего сановного бока для Костика и его жены. Жена оказалась не слишком хороша собой и не слишком молода, хотя одета роскошно. Видимо, главной ее добродетелью являлось безграничное терпение. По крайней мере, за весь вечер я ни разу не заметила, чтобы муж уделил ей хоть каплю внимания.
Только это не значило, что он напропалую ухаживал за Ириной. Когда он с нею танцевал, то держал ее, словно хрустальную вазу немыслимой ценности. И я в который раз убедилась, что главное в его жизни — работа, а бабы хороши, когда ей не мешают. Нет такой раскрасавицы, ради которой он и впрямь потерял бы голову.
Жена Лени, Лена, была выше его сантиметров на двадцать и худа, как жердь, однако по нынешним меркам, пожалуй, красива. Кстати, манекенщица по профессии. Мне довелось выслушать один из диалогов славной супружеской пары, после которого я решила, что наш коммерческий директор сам себя достаточно сурово наказал за все грехи. Звучало это примерно следующим образом.
Она (раздраженно). И всегда так! Все сидят, как люди, одни мы на отшибе. Почему рядом с Анатолием Анатольевичем не мы, а этот Кащей? Разве его должность выше твоей?
Он (не менее раздраженно). Тише, идиотка! Это дядя Ирины Витальевны. Она лично его сюда посадила. А мы сидим получше многих.
Она. Получше? Около нас даже икры не поставили.
Он. Все равно ты ее не можешь есть. Ты же вечно заботишься, чтобы тебя не разнесло.
Она. Естественно! Ты бы хотел, чтобы я стала похожа на вашу корову Лерку? Ты только глянь, сколько у нее жира! Смотреть противно. А ей хоть бы что — лопает и лопает. Я только что видела: она встала, схватила вазочку с икрой и переложила себе половину. А икра поставлена не для нее! Мне-то все равно, но это дело принципа.
