Инна Балтийская - Песочные часы Невидимки
– Подождите, нам для передачи надо будет вас опросить, – торопливо сказала я, поднимая видеокамеру. – Через пару минут, ладно?
Явно польщенная девица устроилась на широком подоконнике рядом со мной, и я перестала на нее отвлекаться. На сей раз Диме улыбнулась удача. Невысокая брюнетка с чуть раскосыми глазами, сильно смущаясь, говорила, что это вроде не ее авторучка… Выпала из ее кармана? Ох, как неудобно, она понятия не имеет, как она там оказалась. Ну конечно, она заберет свою вещь, спасибо большое, что подняли!
Моя соседка по подоконнику откровенно ржала. Мне же было не до смеха. Значит, прав Андрей Викторович: вот таким нехитрым способом вполне можно проверить человека на внушаемость. Но вряд ли широкие массы осведомлены об этом методе. Похоже, это ноу-хау университетского психолога… А может, эксперимент был где-то описан? Надо будет расспросить его поподробнее. Но, увы, не сегодня.
Довольный Дима подошел ко мне и сказал:
– Ну что, думаю, пока довольно? Времени в обрез. Переходим ко второй части?
– Пять минут, – виновато сказала я. – Покрутись еще немного в коридоре, у нас тут важный разговор.
– Цигель, цигель, ай-лю-лю! – сморщился журналист. – Ты про цейтнот не забыла? Не менее двух часов мне нужно на монтаж, на съемки осталось не более часа!
– Ладно, побежали к машине, – решилась я. – Девушка, дайте мне свой мобильный номер, я вам завтра позвоню. Вас как зовут?
Шатенку звали Верой. Она продиктовала номер своего мобильного и заинтересованно поглядела на меня.
– Только один вопрос, – торопливо проговорила я. – Помаду вам предлагал этот молодой человек? – И я ткнула пальцем в приплясывающего от нетерпения Диму.
– Да нет вроде… – Но в голосе девушки не было уверенности. – Тот был ниже. Кажется… Я его всего пару секунд видела, что я, всяких дураков рассматривать буду? И потом, месяц уже прошел!
Дима схватил меня за руку и силой потянул к выходу. Я помахала Вере рукой и побежала за ним. Ладно, тут дело не на пять минут, надо завтра вернуться в универ, попробовать воспроизвести ту сцену – возможно, Вера все же вспомнит подробности. И с психологом надо побеседовать! Мы выскочили на улицу и втиснулись в красивую, но крохотную Димину машину. Пора было переходить ко второму эксперименту.
Мы отъехали на квартал от университета. Я вышла из машины, отошла метров на двадцать и уселась на низенькую лавочку, стоявшую под кустами в маленьком скверике. Из-за слегка пожелтевших роскошных веток можно было совершенно спокойно снимать происходящее возле машины – я полностью сливалась с листвой. Дима сидел в кабриолете, откинув верх и развалившись на сиденье. Но вот он выпрямился, и я включила камеру.
Мимо кабриолета проходила высокая стройная девушка в синем джинсовом сарафане, блондинка, с длинными волнистыми волосами аж до пояса. Дима взмахнул чем-то вроде удостоверения и мигом спрятал его обратно в карман.
– Извините, девушка, вы не хотели бы поучаствовать в телеконкурсе «Мисс Осень уходящего тысячелетия»?
Девушка явно была не против. Округлив и без того похожие на два пятака голубые глаза, она принялась расспрашивать Диму:
– А что от меня нужно? Когда будет конкурс? Наряды вы дадите или приходить в своих?
– Девушка, вы прекрасны и так! Уверен, вы войдете в призовую тройку. Сейчас мы захватим нашего оператора, она сделает несколько ваших снимков где-нибудь на фоне осеннего леса, и все – вы уже участвуете!
Блондинка была согласна на все. Я вышла из кустов, не выпуская камеры из рук, и девушка приветливо мне закивала. Совместно с Димой мы кое-как втиснули ее между двумя сиденьями, и Дима опустил крышу машины. Он резко нажал на газ, и мы, ведя непринужденную беседу о конкурсах красоты и о любви мужчин к блондинкам, минут за десять доехали до маленького леска в черте города. Девушку звали Светой, она училась на первом курсе филфака, но мечтала стать фотомоделью.
Въехав в лесок, Дима сбросил скорость, заблокировал двери и медленно поехал по неровной лесной просеке. Не выпуская руль, он повернулся к блондинке и ласково спросил:
– Света, а ты о пропавших в вашем универе девушках ничего не слышала?
– А куда мы едем? – в голосе Светы вдруг проявилась некоторая тревога.
– Куда-нибудь в лес, подальше, – спокойно ответила я.
И только тут у девушки началась чуть ли не настоящая истерика. Она побледнела и, почти плача, потребовала, чтобы мы сию секунду остановили машину! Мы послушались и начали объяснять ей цель эксперимента. Но Света была уже настолько напугана, что потребовала немедленно выпустить ее наружу. И мы продолжали объяснение, выйдя из машины на мокрую примятую траву. Матерчатые босоножки девушки мгновенно промокли, но, похоже, она этого даже не почувствовала.
Дима поинтересовался, запомнила ли Света номер кабриолета, когда садилась в машину. Блондинка помотала головой. Знает ли она журналиста Дмитрия Тужилина? Света впервые о нем слышала. Хорошо ли она разглядела его удостоверение? Нет. Смогла бы отличить настоящее удостоверение от поддельного? Нет. Главное – дорогая иномарка, приличный вид парня и то, что он представился тележурналистом.
Дима галантно вызвался отвезти девушку обратно, туда, где мы встретились, но она категорически отказалась. Сказала, что выйдет из леска и сядет на трамвай – он как раз идет до ее дома. Похоже, бедняжка так и не оправилась до конца от испуга. Впрочем, мы не стали настаивать. Времени было в обрез, и объясняться с дорожной полицией по поводу третьей пассажирки в двухместной машине нам совсем не хотелось. Мы примчались в телецентр, и Дима приступил к монтажу. Пока он настраивал компьютер, мне позвонила Маша:
– Поля, приходи после девяти вечера к нам. Проведем маленький мозговой штурм.
Я пообещала не опаздывать на штурм, отключила трубку и уставилась на Диму.
– Нам не дает покоя мысль о том, как среди бела дня можно похитить девушку так, чтобы никто ничего не заметил и не запомнил. Поэтому мы провели маленький эксперимент, – торжественно проговорил он в камеру. На экране в это время появилась белокурая красотка Света. Округлив глаза и приоткрыв розовый ротик, она слушала Димины басни о телеконкурсе, а голос журналиста за кадром тем временем вещал:
– Оказывается, не нужно насильно заталкивать девиц в иномарки, не нужно колоть им снотворное. Зачем? Достаточно сочинить легенду о фотоконкурсе или конкурсе красоты, показать им липовое удостоверение, назваться работником газеты, сотрудником рекламного агентства, и она поедет с вами хоть на край света, хоть до ближайшей лесополосы…
В кадре появилась я. Голос за кадром продолжал:
– Кстати, почему бы не предположить, что в преступлениях участвовала женщина? Вспомним хотя бы банду Скосырской – именно она, как установил суд, была умелым и изощренным организатором разбойных нападений и убийств в крае. Женщина может сидеть в машине, притупляя тем самым бдительность жертвы, женщина может подойти к девушке, предложить ей поучаствовать, например, в конкурсе причесок, рассыпая комплименты по поводу красивых волос незнакомки. А в машине, куда садится жертва, ее уже ждет сообщник женщины – маньяк…
Сюжет с похищением блондинки занял десять минут, примерно на такой же срок Дима растянул эксперимент со сломанной авторучкой. Нужно было сделать третий сюжет, на пять минут, и тут мне все же пришлось с загадочным видом поведать о предчувствиях убитых девушек, об их вещих снах и о прочей лабуде, в которую я сама не очень-то верила. Но цель была достигнута – передачу мы смонтировали в срок. Ровно без пяти восемь все было готово. Дима бросился относить готовую кассету ведущему выпуска, а я поехала в гости к Маше.
Я думала, в мозговом штурме примем участие лишь мы с Машей и Оскаром. Но на кухне у моих друзей сидели еще пятеро оперов: Серега, Федор, злой брюнет Федюнов и еще два человека, имен и фамилий которых я не помнила, хотя наверняка слышала их на одной из планерок. Оскар выглядел, как обычно, может, чуть более заторможенным, но по-прежнему выдержанным и спокойным. Брюнет зло хмурил брови; впрочем, добродушным не выглядел никто из них. Весельчаков Серегу и Федора я впервые увидела абсолютно серьезными. Впрочем, всем было не до шуток.
– Ну что, ребята, подводим итоги, – серьезно сказал Оскар. – Пока что у нас трое подозреваемых: торговец обувью Анимов, экстрасенс Агафон и психолог Андрей Титков. Последний очень уж активно крутится вокруг Полины, интересуясь тем, что ему знать вовсе не положено. Больше пока подозревать некого.
Начнем по порядку. Анимов ничего не сказал про девушек, но это вовсе не значит, что он ничего не знал. Возможно, ему хотелось уйти из жизни именно так – с шумом, с нераскрытой интригой…
Подозрения против него ничем не опровергнуты. О кучах вранья, которые он нам нагородил, вы знаете. Кроме того, его видела перед самым исчезновением Олеся. Фоторобот составлялся с него, и никого другого признать лжедеканом она не могла.
