Кэтлин Тинан - Агата
Игра была уже в полном разгаре, когда вошел Уолли.
Он уселся рядом с дядюшкой Джонсом, следившим за ходом борьбы из своего инвалидного кресла, и окинул взглядом уютную, обшитую дубом комнату с викторианскими бра, зеленым сукном на столе и держателями для киев на стенах.
– Итак, леди, которую ищет вся страна, предпочла общество толстощекого молодого человека, обутого в сандалии, хорошенькой женщины с северным выговором и средних лет джентльмена с эдвардианскими усиками. Уолли отметил для себя плиссированное шелковое платье, едва доходившее ей до колен, и элегантную прическу, и беззаботную улыбку. Глубоко вздохнув, он закурил сигарету и мысленно стер все, что прежде рисовало ему воображение.
Уж раз он не смог заглянуть в сценарий, можно по крайней мере расслабиться и спокойно посидеть в зрительном зале.
Эвелин искусным ударом кия послала красный шар в среднюю лузу. Агата изобразила в ответ разочарованный стон.
– Чудненько. – Оскар улыбнулся своей искренней, какой-то очумелой улыбкой, поддернул плед на коленях у дядюшки, после чего отступил вместе с Агатой, давая прицелиться Бенсону. Уолли подошел к ним, словно желая лучше видеть игру.
– Теперь сто лет ждать, – пожаловался Оскар. – А знаете, миссис Нил, вы чем-то похожи на ту леди-писательницу, которая исчезла.
Агату, казалось, целиком захватила игра.
– Да-да, миссис Нил, – продолжал Оскар. – Она прелестная женщина. Не читали?
– Мазила, – прокомментировала Агата удар Бенсона и повернулась к Оскару. – Представьте себе, читала.
– И «Убийство Роджера Экройда» читали? – Оскар взмахнул руками. – Вот закручено, а? А вам не кажется, что она немножко смухлевала?
– Да нет, мистер Джонс. Если бы вы читали внимательнее, вы бы поняли, что ошибаетесь. Теперь моя очередь. – Агата взяла свой кий и стала прицеливаться.
В этот момент подошел Бенсон, наклонился над ней, чтобы подправить угол прицела, и замер в этой позе, прижавшись к ней всем телом. От этой развязности Агату сковал панический ужас, она не могла ни продолжать игру, ни выпрямиться и уйти.
Тогда Уолли медленно потянулся за кусочком мела и, встав спиной к столу, вежливо вынул кий из руки Оскара Джонса и стал мелить его кончик, одновременно стараясь рукояткой почувствительнее ткнуть Бенсона. Тот отодвинулся от Агаты и круто повернулся:
– Какого дьявола!
– Дико извиняюсь, – усмехнулся Уолли и протянул кий обратно Оскару. – Так-то получше, – заметил он и уронил мелок.
Нагнувшись за ним, он увидел, что Агата тоже встала на колени, помогая искать, – хитрый маневр, чтобы спрятать смущение. Стоя на четвереньках, Уолли взглянул на нее и улыбнулся:
– Потанцуем?
Она глянула на незнакомца, потом выпрямилась. Уолли стоял рядом. Она оказалась выше его на несколько дюймов.
– Знаете, я подумал хорошенько, – начал он, – наверное, я не должен был вас приглашать.
Она улыбнулась:
– Отчего же? Я настаиваю.
Уолли повернулся к остальным, подняв в руке мелок, словно боевой трофей.
– Прошу прощения, что помешал. Джон Бэринг.
Оскар подошел пожать руку новому знакомому.
– Спасибо за услугу – вы хорошо намелили мой кий!
Уолли повернулся к Бенсону:
– Надеюсь, я не сделал вам больно?
– Еще как сделали. В другой раз будьте, пожалуйста, поаккуратнее.
– Мистер Бенсон, – произнесла Эвелин, – с вашей стороны это не слишком любезно. Насколько я понимаю, своим ударом вы испортили мне всю игру, мистер Бенсон, и вам следует извиниться перед мистером… мистером Бэрингом.
Реплика возымела действие. Бенсон пробурчал какие-то извинения и вышел из комнаты.
Эвелин свистнула и подняла руки.
– Удаление! Здорово сработано, мистер Бэринг! Меня зовут Эвелин Кроули, это – миссис Нил, а это – Оскар Джонс. А это, – она указала на не подающего никаких признаков жизни старика в инвалидной коляске, – возможно, все еще дядюшка мистера Джонса.
Все засмеялись.
– Мне кажется, вы спасли меня – и даже не от смерти, а от еще худшей участи! – произнесла Агата.
– Оно того стоило! – улыбнулся Уолли.
– Вы только что приехали?
Уолли кивнул. Наступила пауза.
– Вы специально приехали сюда из Америки? – спросила Агата.
– Не совсем. Мой бизнес связан с текстильной промышленностью, так что раз в год приходится сюда наведываться. Хотя на этот раз я приехал… – он серьезно посмотрел на собравшихся, – чтобы завязать.
Пытаясь загладить то, что ей показалось неловкой откровенностью, Агата небрежно заметила:
– А Эвелин тоже работает в текстильной промышленности, в Бредфорде.
– Неужели? А сами вы откуда, миссис Нил?
– Из Южной Африки.
– О! Кейптаун! Один из моих любимейших городов – Да, – произнесла Агата тоном, исключающим всякие вопросы.
Его это ничуть не обескуражило.
– Знаете, я только что приехал, я тут один и немножко растерялся. Можно мне сегодня поужинать вместе с вами и вашими друзьями?
* * *
Уолли сидел между Агатой и Эвелин в почти пустом зале ресторана. Оскар Джонс развивал за столом нескончаемый анализ «Пейшенс», своей любимой оперы Гилберта и Салливана, так что Уолли не мог вставить ни слова. Он лишь разглядывал Агату, так внимательно, как только мог. На ней было бархатное вечернее платье, оставлявшее открытыми ее красивые плечи, и нитка жемчуга.
Он пытался понять, не свидетельствует ли эта удивительная смена облика и явно хорошее настроение о каком-то психическом сдвиге или даже о полной потере памяти.
К тому же – как и где она раздобыла денег на такие дорогие наряды? Полковник Кристи сказал полиции, что с их семейного счета не было снято ни пенни после исчезновения его жены, а из дома, по его словам, она взяла от силы фунтов пять.
Только когда пробудился дядюшка Джонс и принялся молотить кулаками по подлокотникам своего кресла, сокрушаясь, что проспал суп, Уолли смог наконец привлечь внимание Агаты.
– Вы тут надолго?
– Думаю, пока весь курс не пройду.
Он кивнул.
– А каким именно текстилем вы занимаетесь, мистер Бэринг?
Он широко улыбнулся.
– Очень любезно с вашей стороны поинтересоваться моим бизнесом, но я не хочу злоупотреблять любезностью и докучать вам скучным отчетом. В душе я скорее писатель, чем бизнесмен. Уровень у меня, правда, любительский.
– Писатель? – заинтересовалась Агата. – А что вы пишете?
– Беллетристику. Это куда порядочнее, чем описывать реальные факты.
Агата горячо закивала:
– И можно делать со своими героями все что заблагорассудится.
– А что за беллетристика, мистер Бэринг? – спросила Эвелин.
– В основном рассказы.
– Вы что-нибудь опубликовали? – не унималась Агата.
– Парочку опубликовал, в местных журналах. Может, удастся и тут что-нибудь сочинить. Вот и ваши друзья могут помочь. Смотрите, что я нашел сегодня в «Таймс», в подборке частных объявлений. Вы послушайте только: «Этель, вернись домой. На этот раз как хозяйка. Инцидент с лампой забыт». – Он обратил внимание, как внимательно слушает Агата. – По-моему, это готовый рассказ.
– Одинокая женщина? – предположила Эвелин.
Агата принялась барабанить по столу кончиками пальцев.
– Может, старый холостяк влюбился в служанку? А может, экстравагантные супруги? Люблю головоломки.
– И криминальные тоже? Как насчет расследования убийств? – спросил Уолли.
– Бывает любопытно, – ответила она, – только когда дает работу уму – крови и ужасов я не выношу. А все хорошие детективы, по-моему, именно увлекательные, а не страшные.
– Знаете, я с вами совершенно согласен.
– А сами попробуйте, – продолжала Агата. – Это та; кое удовольствие!
:. – Конечно, но прочтешь объявление вроде этого – и хочется узнать правду, а правда, несомненно, чуднее и страннее всяких придуманных рассказов, уж извините за банальность.
– Во всяком случае, – перебила его Эвелин, – это объявление поувлекательнее твоего, Тереза!
– Конечно, – ответила Агата и сразу как-то сникла.
– Миссис Нил ищет родственников и давала объявление в «Таймс», – объяснила Эвелин.
– Ну и как, нашли? – спросил Уолли.
– Нет еще.
За столом повисло молчание, и стало слышно, как дядюшка Джонс обсасывает с ложечки остатки пудинга.
– Вы позволите мне угостить вас всех кофе? – спросил Уолли.
– Э-э, – отозвался дядюшка Джонс, – тут кофе не дают. Хотят, чтобы мы двигались, переходили туда-сюда.
– Тогда, может быть, перейдем куда полагается?
– Прошу простить меня, но с вашего позволения, – сказала Агата, – я бы пошла спать.
– Но вы обещали мне танец!
– Я вообще-то не танцую.
– Но я-то танцую, – улыбнулся он.
– И я тоже, – отозвалась Эвелин. – И Оскар. Он вообще хочет стать профессиональным танцором.
Оскар скромно кивнул.
– Только через мой труп, – проскрипел дядюшка.
