Светлана Алешина - Завещание бедной красавицы (сборник)
— Костя, ну сколько можно «выкать»? — пожурила его я. — Здравствуй. Садись и рассказывай, что у тебя хорошего. Ты прямо весь светишься.
— Да ничего особенного не произошло, — смутился Костя. — Просто с сегодняшнего дня я ушел в отпуск. Буду отдыхать.
— Но это же здорово! — возрадовалась Лера. — Ой, когда же я-то уйду в отпуск? — мечтательно прикрыла она глаза.
— Вот, зашел узнать, не нужно ли чего? Мне все равно нечем заниматься на отдыхе. Подумал, может, вам на что сгожусь. Что там у вас с тем делом, с убийством… Осиповой? — Костя от смущения переминался с ноги на ногу.
— Костя, нам неудобно напрягать тебя во время законного отпуска… — начала было я.
— Ну что вы, Ирина! — горячо возразил Шилов. — Я совсем не против, и даже наоборот… Очень даже за…
— Вообще-то, нам действительно скоро понадобится помощь… — задумчиво проговорила я, но, когда увидела, как засветился Костя при моих словах, окончательно решила, что могу с чистой совестью эксплуатировать его. Тем более что сам напросился.
— Мы тут как раз собирались потрясти одного товарища, — проговорила я. — Возможно, тогда и придется прибегнуть к твоей помощи, Костя.
— Я со всем моим удовольствием, — заулыбался Шилов. — Что нужно делать?
Я вкратце пересказала ему последние новости, ведь Костя с той последней поездки не ездил больше с нами по делу Осиповой. Когда Шилов вник в суть дела, я объяснила, что хочу предпринять в отношении Осипова.
— Нужно незаметно проникнуть к нему в дом, разумеется, в его отсутствие. Я пока и сама толком не знаю, что именно там надо искать, но уверена, что надо покопаться в его бумагах и в бумагах, оставшихся после Эллы Анатольевны.
— Значит, надо искать тайник или сейф, — заключил Костя.
— Ты сможешь?
— Там сигнализация, придется ее отключать, потом замок, — Костя вслух прикидывал, что придетcя сделать. — В принципе ничего сложного нет. Надо только, чтобы в доме точно никого не было.
— Там, может быть, теперь только он сам или же домработница. Больше с ними никто не живет. Сегодня, например, домработницы не было. Нужно будет только дождаться, чтобы Осипов уехал куда-нибудь из дома, и можно действовать.
— Как скажете, — отозвался Костя.
* * *Сегодня был самый трудный день недели — четверг. Сегодня мы проводили генеральную репетицию передачи перед съемкой — по пятницам в прямом эфире выходило «Женcкое счастье». Всегда четверг был самым напряженным днем во всей моей трудовой неделе. Вообще-то, еще в начале этой недели мы планировали показать завтра передачу «Памяти Эллы Осиповой». В прошлую пятницу, когда передача так внезапно сорвалась, в эфир пошел повтор от прошлой недели.
На вторичную трансляцию уже вышедшей программы мой шеф всегда шел с большой неохотой, долго брюзжал по поводу того, что если так пойдет и дальше, то «Женское счастье» растеряет всю свою аудиторию, что нас никто не будет смотреть, потому что в эфир идут сплошь одни повторы, и т. д. и т. п. В прошлый раз форсмажорные обстоятельства вынудили шефа пойти на такой крайний шаг. Но на этой неделе он ни в какую не даст согласия на еще один повтор. Да и мне самой, честно говоря, не очень-то этого хотелось.
Передача всегда заряжает меня энергией. Ведь «Женское счастье» выходит в прямом эфире, за исключением редких случаев повтора, а в прямом эфире я, как актер на сцене, живу совсем другой жизнью. Я — уже не та Ирина Анатольевна Лебедева, какой обычно бываю в повседневной жизни. Я — Ирина Лебедева — ведущая программы «Женское счастье». И живу жизнью своих героинь, болею вместе с ними их проблемами, радуюсь их радостям, печалюсь их печалями.
«Женское счастье» — это выпестованное мною дитя, которое я люблю больше всего на свете, ну разве что меньше, чем Володю. Каждый эфир — целое событие в моей жизни. Я тщательно готовлюсь к нему, я жду его и страшусь одновременно. Волнуюсь перед каждой съемкой, как во время дебюта. Одним словом, моя передача — это моя жизнь.
Но так уж случилось, что и в грядущую пятницу мы не были готовы показать фильм-передачу об Элле Осиповой: не хватило времени, чтобы отснять весь материал. Да и шефа, честно говоря, не очень-то радовала идея подобной передачи. Но несмотря на все это, я планировала подготовить передачу об Осиповой к следующему пятничному эфиру.
А на этой неделе нам пришлось пускать в эфир передачу с другой героиней, которая была у нас в запасе. Так сказать, пожарный вариант. У нас всегда в запасе было две-три героини, как раз вот на такой непредвиденный случай. И такой случай настал именно в эту пятницу.
Галина Сергеевна и Лера — мои верные и надежные помощницы, трудились не покладая рук всю неделю. Они готовили материал для очередной передачи, почти освободив от подготовки меня и зная, как важно для меня сейчас собрать материал по делу Эллы Осиповой. Я всегда ценила в этих двух женщинах именно их чуткость и понимание.
Для следующей передачи материал был почти готов, оставалось лишь провести генеральную репетицию перед прямым эфиром. Надеюсь, сегодня она не получится столь же трагической, как и неделю назад.
Сегодня с нашей бригадой работал другой водитель: Костя официально находился в отпуске, поэтому пришлось воспользоваться услугами новенького паренька, молодого вихрастого весельчака. Он как-то сразу понравился нам и даже флегматичному Павлику. В машине по дороге к месту репетиции возник непринужденный разговор, и время в пути пролетело незаметно.
Репетиция прошла наилучшим образом, так редко случается. И вовсе не потому, что у нас нет хороших специалистов, знатоков своего дела, как раз наоборот, таких — хоть отбавляй. Просто перед передачей все нервничают, переживают и волнуются, и, как всегда бывает в таких случаях, мне все время кажется, что все плохо, что все кошмарно, что все просто ужасно. Меня мучают предчувствия, что на завтра эфир обязательно сорвется, все сложится плохо… Словом, я страшно волнуюсь. Но на следующий день, как правило, ничего ужасного и сверхъестественного не происходит, передача идет на должном уровне, короче, все, как всегда.
А сегодня я не испытывала ничего подобного и была на редкость спокойна. Может быть, потому, что волноваться и переживать за следующую передачу мне не позволяли волнение и переживание за дело Эллы Осиповой. Я упрямо распутывала его и всей душой болела за ход расследования. Вообще по натуре я человек очень дисциплинированный и ответственный, поэтому всегда беспокоюсь за любое дело, которое поручается мне, и особенно за то, которое интересно мне самой.
Глава 7
Вечером, когда все дела праведные были закончены, мы со всей нашей командой собрались в кабинете и пили чай. Лера принесла из дома какой-то никому не ведомый напиток, который она почему-то именовала чаем. Запах у напитка был совершенно отвратительный, но, как ни странно, вкус отменный. Мы неспешно потягивали чай, заедая его круассанами, и разговаривали.
— Никак не могу понять роль во всем этом деле Кравчук и Пантелеева, — начала Галина Сергеевна.
— Я тоже, — согласилась с ней Лера.
— А мне кажется, что они и вовсе тут ни при чем, — произнес Павлик. — Просто Осипов должен им деньги, вот они и пытаются стянуть их с него.
— А зачем тогда они требовали, чтобы он поехал к нотариусу? — спросила Галина Сергеевна.
— Не знаю. Наверное, чтобы он написал заверенное нотариально обязательство, что отдаст деньги.
— Да нет, не может такого быть. Бред какой-то!
— Но ведь у него есть долг в казино, и это никто не будет отрицать.
— Да. И судя по всему, раньше его долги оплачивала Кравчук, а он что-то делал для нее и для Пантелеева, — проговорила я, вспомнив тот разговор в кафе, который мне удалось подслушать.
— А что он мог для них делать? — удивился Павлик.
— Да, действительно, что? — поддержала его Галина Сергеевна. — Может, он добывал для Кравчук какую-то информацию?
— Какую? — возразила я. — Вся информация, которая ей была нужна, была у нее под носом, они ведь работали вместе с Осиповой.
— А тот уголовник, с которым встречался Осипов, явно замешан в деле, — сказала Лера.
— Несомненно, — проговорила Галина Сергеевна.
— Если я правильно понял, — произнес Костя, — то самым вероятным подозреваемым в деле все-таки остается Осипов. Так? — Он окинул нас взглядом. Я кивнула. — Осипов каким-то образом связан с тем уголовным типом и с Кравчук. Кравчук давала ему деньги расплачиваться с долгами и теперь требует возвращения долга. А Осипов собирается вступить в наследство и вернуть деньги.
— Мне показалось, что он не очень-то и хочет отдавать свои долги, — вздохнула Галина Сергеевна.
— Или не может, — предположила я. — Возможно, тот уголовник тоже требует какие-то деньги. Может быть, дело обстояло так: уголовник помог Осипову сфабриковать завещание с условием, что тот отдаст ему большую часть наследства. И теперь Осипов не может вернуть долг Кравчук. Он явно боится ее.
