Дей Кин - Майами, 69
— Может быть, и так, но он точно хотел с ними поиграть, — возразил Мэллоу.
— Так ты умеешь читать чужие мысли?
— Совсем нет. Просто я хорошо знаю, чего хотят все мужчины, — сказал снедаемый ревностью пилот и тут же решил разрядить ситуацию. — Ну хорошо, возможно, я немного переборщил. Так сказать, сорвался. Извини. А теперь, пока этот Гонсалес еще не подошел, не купить ли тебе что-нибудь поесть?
После завтрака в гостинице прошло уже несколько часов, и Кара начала испытывать чувство легкого голода. Более того, аппетитные запахи, доносившиеся из ближайшего киоска, приятно щекотали ей ноздри. Кара давно чувствовала, что вот-вот, и у нее потекут слюни.
— Отлично, — согласилась она. — Но мне только один хот-дог и, может быть, пиво.
— Ты уверена, что хочешь именно хот-дог? — спросил Джек.
— О нем я мечтала долгие пять лет, — ответила девушка. — О таком, который обычно покупала в киоске на Голливуд-бульвар, учась в школе секретарей-машинисток. Да-да, с соусом чили, кружочками репчатого лука и тертым сыром!
— А ты на меня больше не сердишься? — с надеждой в голосе спросил ее Мэллоу.
— Совсем нет.
Пилот, осмелев, похлопал ее по бедру.
— Вот какая у меня умная девочка! — улыбаясь, произнес он. — Две бутылки пива и два хот-дога с соусом чили, кружочками репчатого лука и тертым сыром будут через минуту. А тебе лучше всего оставаться здесь и ждать Гонсалеса. Если мы оба отойдем, то можем его не заметить.
— Поэтому не двинусь отсюда ни на дюйм! — заверила пилота девушка.
Оставшись одна, Кара с еще большим любопытством принялась разглядывать проходивших мимо нее людей, толпу играющих, желавших сделать ставки. Те из них, кто находился у самого окошечка, протягивали букмекеру стодолларовые банкноты, получали от него жетоны и с горящими от волнения глазами отходили от прилавка. Букмекер, получив банкнот, тщательно рассматривал его, опасаясь подделки, а потом бросал настороженный взгляд на клиента, словно у того была старая тетушка, чей двоюродный брат держал в доме повара, которому один из жокеев на ипподроме доводился племянником. Девушка смотрела на них и поражалась тому, как много в ее стране граждан, которые могут так легко расстаться с огромной по ее меркам суммой денег.
В толпе стояли худые и толстые мужчины, солидные дамы, девицы, похожие на балерин, певиц или же просто на проституток, старики и молодежь. Среди них Каре попались на глаза даже те, чьи лица она видела в “Отель Интернэшнл”, включая и черноволосую девушку.
Восточная красавица стояла в очереди, держа в руке, усыпанной бриллиантами, сто долларов. Люди в толпе, заметив в ее левой ноздре серьгу с огромным драгоценным камнем, раз за разом с нескрываемым интересом поглядывали на нее. Та явно чувствовала на себе любопытные взгляды, но держалась очень спокойно.
Кара поискала глазами красивого мужчину с седеющими висками — постоянного спутника загадочной брюнетки, но так и не нашла его. “Наверное, он со своими охранниками в тюрбанах уже сидит в королевской ложе, а девушка сама решила сделать ставки на понравившуюся ей лошадь”, — подумала Кара.
Ей захотелось узнать, кто они такие, эти двое, и она решила навести о них справки у кого-нибудь из служащих гостиницы. Мужчина наверняка был богачом, а черноволосая красотка, учитывая ее молодость, могла оказаться его дочерью. Тем не менее у Кары, видевшей, с какой материнской заботой та приняла из его рук спящего ребенка, на этот счет возникли большие сомнения. Девушка с бриллиантом в ноздре могла быть и магарани. Несколько таких магарани, бегум и вторых жен очень богатых мусульман она встречала на Французской Ривьере, и все они, как одна, были такими же молодыми. Мужчины на Востоке любят обзаводиться очень молодыми женами, и чем они моложе, тем больше мужья гордятся ими.
В парке оказалось значительно теплее, чем на Коллинз-авеню, и разомлевшая от жары Кара принялась обмахивать лицо программкой бегов, которую в аэропорту для нее купил Мэллоу. Для девушки стало ясно одно: если мистер Родригес будет одет так же, как и прошлой ночью, то она его ни за что не пропустит. Большинство же пришедших на ипподром мужчин ходили без головных уборов или же в кепках-бейсболках, которые так любят туристы, поэтому жгучий брюнет в белой широкополой панаме должен был выделяться среди остальных точно так же, как затянутый в смокинг официант на пляже нудистов.
Тем не менее Кара не заметила, как тот подошел к ней сзади и встал за ее спиной.
— Не вздрагивайте и не оборачивайтесь! — произнес он на урду те же слова, что и при первой их встрече в международном аэропорту Майами. — Сделайте вид, что читаете программку! Хочу предупредить, что встречаться с вами для меня далеко не безопасно. Однако я вынужден это делать, потому что так угодно Аллаху.
— Но, мистер Родригес… — запротестовала было Кара, однако загадочный брюнет тотчас прервал ее., — Пожалуйста, мисс О'Хара, ничего не говорите, — резко оборвал он ее. — Как я намекал в письме, наше с вами сотрудничество может оказаться для вас весьма прибыльным делом. Единственное, что от вас требуется, — это прийти к дверям публичной библиотеки Майами сегодня в одиннадцать часов вечера. Сядете в автомобиль, который к вам подъедет, сообщите Хассану имя, которое теперь носит тот парень, и в каком отеле он работает, а также передадите ему все, что вам рассказала о нем Анжелика Бревар. За это вы получите еще сорок тысяч, а затем вас доставят туда, откуда забрали. После этого вы можете забыть, что когда-то встречались с нами.
Кара выслушала мистера Родригеса, не отрывая глаз от развернутой программки, а потом тихо произнесла:
— Минутку, мистер Родригес, а теперь выслушайте меня. Я совсем не хочу влезать в это дело. Во всяком случае, до того, как вы мне хоть что-нибудь объясните. Знайте, что, во-первых, я ни в какую машину к незнакомцу садиться не буду, а тем более никуда с ним не поеду. Во-вторых, не знаю никакую Анжелику Бревар и не слышала этого имени до тех пор, пока мистер Торк сегодня ночью в аэропорту не показал мне ее фотографии. Это вам понятно?
Несколько минут Кара ждала, что скажет Родригес, но, так и не дождавшись ответа и нарушив его инструкции, обернулась: она хотела удостовериться, не ушел ли он.
Однако Родригес стоял на том же месте, где и был, с той только разницей, что уже не смотрел на Кару. Со странным удивлением на лице он почему-то водил рукой по спине, словно пытаясь почесать у себя под лопаткой. Наконец, убрав со спины руку, Родригес поднес ладонь к лицу и, увидев на пальцах кровь, в глубоком изумлении простонал:
— О нет, нет!…
Неожиданно у него подкосились ноги, и он, закрыв глаза, стал медленно оседать на землю.
***Кара проснулась далеко за полночь. В спальне было жутко темно. В открытое окно дул теплый ветерок, напоенный крепкими запахами жасмина и распускавшейся по ночам никотианы.
Девушка пролежала неподвижно несколько минут, прежде чем поняла, где она находится. Да, она лежала на кровати. А где же еще ей быть, как не на ней? Почему-то каждый раз все встречи с Мэллоу наедине заканчивались постелью, но на этот раз все произошло совсем иначе — секса у них не было. Все, что сделал ее любовник, так это крепко обнял ее, одетым улегся с ней на кровать, а затем, целуя, гладил ее по волосам, пока у нее не просохли глаза.
Чтобы унять легкую головную боль, Кара потерла виски и вспомнила, что, приехав ближе к вечеру с ипподрома в мотель, он расстегнул на ней, бившейся в истерике, платье, стянул его через голову, затем снял с нее туфли и чулки и дал ей две таблетки секонала. “Ну вот, сейчас будет как всегда”, — подумала она тогда. Однако Мэллоу не стал приставать к ней с ласками, а, уложив в постель, крепко обнял ее. Он держал Кару в своих объятиях до тех пор, пока рыдающая девушка не заснула.
Кара не была уверена, что, приехав в мотель, они не совершили ошибки. Однако на невозвращении в гостиницу настоял Джек. “Давай сначала успокоимся, а потом все обсудим”, — предложил он.
Девушка свесила с кровати ноги, подцепила ступней с пола одну тапочку. Вторую нащупать не смогла и полубосая подошла по кафельному полу к приоткрытой двери, которая вела в небольшую гостиную. Заглянув в просвет между дверью и косяком, она увидела Джека. Удобно расположившись в кресле, пилот с явным удовольствием потягивал пиво и читал газету. Весь его вид производил впечатление полного спокойствия и беззаботности.
Кара распахнула дверь и вошла в гостиную. Завидев ее, Мэллоу положил газету на пол и открыл свои объятия.
— Хорошо поспала? — с улыбкой спросил он.
— Который сейчас час? — не ответив на вопрос, спросила Кара.
— Начало десятого.
Девушка села пилоту на колени.
— Мне бы еще поспать, но я уже не могу. Я все еще так напугана!
Мэллоу провел рукой по спине Кары, затем притянул ее голову к себе и нежно поцеловал ее.
— Не бойся, крошка моя! Я же рядом! — сказал он.
