Дарья Калинина - К колдунье не ходи
– Ульянка-то в маленькой комнате у меня жила.
– Одна? А Лена?
– Сначала у одного мужика, потом у другого. А этой осенью квартиру в соседнем доме себе купила.
Этой осенью, значит, месяцев восемь-девять тому назад.
– Сама купила? Кем же она работает?
– Лена – парикмахер. Курсы закончила.
– У нее свой салон?
– Нет, зачем? – вроде бы даже испугалась Лариса Львовна. – Скажете тоже, салон! Это же сколько деньжищ надо иметь, чтобы свой салон открыть. Да и прогореть недолго.
– Но тогда на какие же деньги ваша дочь квартиру купила?
Лариса Львовна бросила на подруг неприязненный взгляд:
– Думаете, Ульянка сестру в свои аферы запутала? Думаете, они на пару действовали?
– Ну…
– Не было такого! – отрезала Лариса Львовна. – Лена у меня хорошая. Это Ульянка – оторва! Лена с ней в ее игры не играла.
– Но Колю все же отдала сестре, чтобы та ее ребенка за своего выдала?
– Один-единственный раз такое и случилось. Да и то лишь потому, что Ульяна к ней пристала. Ну, чисто клещ! Не оторвешь. Лена и не отдавала ей Колю. А Ульянка вон что придумала! Сделала вид, что отступилась от своего. Ладно, говорит, сестричка, забудь, что я тебе говорила. Для нас с тобой, для Коли ведь стараюсь. Вижу, как ты одна, без денег и без няни, мучаешься. Но, коли ты не хочешь в этой истории участвовать, не надо. Насиловать твою волю, мол, я не стану. Давай, я тебе вместо няни помогать буду. Ясно, что Ленка не отказалась. Я целый день на работе. Прихожу поздно. Выходной день у меня всего один, отоспаться хочется. Внука вижу редко. А Ульянка у нас без дела уже который год мотается. Вот она и предложила, что будет с Колей гулять. Лена в это время могла бы столько дел по хозяйству переделать!
Сначала все шло хорошо. Лена была очень довольна внезапной помощью сестры. Но затем ее стало смутно тревожить одно обстоятельство. Коля возвращался с прогулки со своей тетей какой-то бледненький. Мальчик стал более беспокойным, часто теперь плакал. По ночам ребенок просыпался не один-два раза, а по пять и даже шесть раз. И самое главное: куревом от его одеялка и волосиков стало пахнуть! А у Лены нюх, как у сенбернара. Она Ульяну приперла к стенке и велела ей всю правду рассказать.
Ульяна покаялась сестре, что втайне от матери покуривает. И что во время прогулки с маленьким Колей не выпускает сигарету изо рта. Лена онемела от возмущения, а Ульяна зарыдала:
– Я думала, что маленькому дым не повредит. Специально в сторону старалась курить. Не знала, что детям табачный дым так вреден. Какая же я дурная! Ничего мне нельзя поручить! И своего ребенка мне нельзя заводить! Из меня получится ужасная мать!
Лена очень любила свою старшую сестру. Хотя окружающие частенько путали, кто из сестер старшая, а кто младшая, сами девочки отлично знали, что верховодит в детских играх и развлечениях всегда Ульяна. Старшая имела над младшей особую власть и умела заставить ее плясать под свою дудку.
– Одним словом, Ульянка сестру уломала, Лена ее простила.
И снова Ульяна уходила с Колей «гулять».
– Только у Лены на сердце все равно как-то неспокойно было. Она решила проверить, чем занимается ее сестра, когда уходит на прогулку.
Действительность превзошла все ожидания Лены. Едва выйдя из дома, Ульяна поспешила к дороге. Там она остановила такси, села в машину и уехала. У Лены прямо в глазах потемнело. Мало того, что Ульяна, которой полагалось гулять в скверике, не удаляясь от дома больше чем на километр, укатила в неизвестном направлении, прихватив с собой Колю, она еще и грубо нарушила правила перевозки маленьких детей!
– Ульяне было совершенно наплевать на Колю. Лена говорит, она села на переднее пассажирское сиденье, а люльку с ребенком поставила на колени. В случае аварии или даже простого столкновения ребенок неизбежно пострадал бы!
Но Ульяне было наплевать на племянника. Ей надо было ехать, и она поехала. Но, по крайней мере, теперь Лена поняла, почему сестра так упорно отказывалась брать с собой на прогулку коляску.
– Возьми коляску, с ней можно не один километр намотать и не устать!
– Не надо! – отказывалась Ульяна. – Коленька у тебя такой легкий! Мне одно удовольствие его носить. Да и для фигуры полезно. Вроде как занятие в тренажерном зале. Только на свежем воздухе, да еще и тебе, сестренка, польза. Не придется тяжеленную коляску взад-вперед по лестнице таскать.
Однако дело было вовсе не в пользе. Вместительную коляску с огромными колесами было бы сложно впихнуть в багажник «таксующих» частников, которые, по большей части, ездили на небольших машинах с неудобными салонами и тесными багажниками.
– Лена проследила за сестрой до самого конца. Увидела, что она доехала до улицы Энгельса и потащила Колю в какой-то дом. А спустя некоторое время выставила ребенка на балкон.
– Как же Лена сразу же узнала, что это именно ее ребенок?
– А переноска-то на что? Лена свою переноску сразу же признала. Ну, и плачь своего ребенка любая мать обязательно узнает.
Последнее было явным преувеличением, а вот про переноску подруги могли бы сообразить и сами.
Коля начал плакать почти сразу. Но Ульяна даже не вышла, чтобы проверить, как у племянника обстоят дела. Увидев такое отношение к Коле, в любви к которому Ульяна клялась и божилась перед сестрой чуть ли не на коленях, Лена испытала настоящий приступ гнева.
– Дочка посчитала этаж, прикинула расположение квартиры, где Ульяна держала Коленьку, и понеслась вперед. Лена ворвалась в квартиру и обнаружила Колю в ужасающей грязи и отвратительной антисанитарии. Лена сказала, что в той квартире просто негде ступить было. Она едва выдержала там пять минут. Схватила Колю – и бежать!
Так вот как разворачивались события в тот день!
– А что делала в той квартире Ульяна, да еще и с ребенком?
– Лена сказала, что, по всей видимости, Ульяна там живет. Если это так, я не удивляюсь запущенному состоянию жилья. Ульяна всегда была неряхой. – Если говорить о комнате, в которой обитала сама Ульяна, то там вполне чисто и прилично.
– Ну, это она может, – воскликнула женщина, но тут же спохватилась и уже тише добавила: – То есть, могла…
– Что могла?
– Ради себя любимой могла и чистоту навести. Ульяна мне часто говорила, буду, мама, жить на своих метрах, там и чистоту заведу. А на кого-то горбатиться с тряпкой – это не по мне.
– Горбатиться на кого-то – это она про вас?
– Да про кого угодно! Не любила Ульяна чистоту наводить для кого-то, но ради себя могла и постараться. А мне она так говорила, пока ты, мама, в этой квартире хозяйка, сама тут и убирайся. Вот Лена – та совсем другая. Она готова с утра и до ночи с тряпкой возиться, лишь бы в доме было чисто.
– Ясное дело, Лена тут же забрала ребенка и поклялась, что никогда больше не даст его Ульяне.
Лена была очень сердита на свою сестру. Впопыхах она даже забыла люльку и другие вещи Коли, которые Ульяна брала с собой на «прогулку».
– Лена сказала, что сама она к Ульяне не пойдет. И мне запретила ей звонить. Мы ждали, что Ульяне станет стыдно, она появится и попросит у нас извинения. Но вместо нее пришли вы. И мы с дочкой узнали, что вы… что Ульяна…
Лариса Львовна не договорила. По ее щекам вновь потекли слезы. Бедная женщина явно любила свою непутевую старшую дочь. Да и Лена, несмотря на обман со стороны сестры, любила Ульяну. Ведь она так близко к сердцу приняла известие о ее смерти.
– Ваша дочь очень расстроилась, когда мы вчера сообщили ей о печальной участи Ульяны.
– Девчонки с детства были друг к другу привязаны. Ульянка – та заводная, вечно что-то придумывала. Ну, а Лена за ней, словно нитка за иголкой. Во что Ульяна скажет, в ту игру они вдвоем и играют.
Итак, искать преступниц среди близких родственниц Ульяны бесполезно. И, чтобы этот визит не оказался совсем уж напрасным, подруги попросили у Ларисы Львовны разрешения взглянуть на комнату Ульяны.
– Идите, – кивнула им женщина. – Но Ульяна в последнее время бывала у меня лишь набегами. Да и то очень редко. Мы и пяти минут вместе не могли провести, сразу же цапаться начинали. Так что старшую дочь я видела редко.
Ну, еще бы, ведь и Ульяне нельзя было надолго оставлять своего «мужа» одного. Иначе он мог выйти из-под контроля. Да и сестру надо было дурачить. На это тоже времени уходило немало. И все же подруги с трудом могли поверить, что молодая привлекательная женщина добровольно обрекла себя на жизнь в запущенной квартире в обществе противного старого алкоголика и его дружков.
Да еще каким-то образом выдала Колю за своего ребенка. Как у нее это получилось? Ходила с фальшивым животом, подкладывала себе под платье подушку? Впрочем, соседи – дело десятое. Сейчас вообще редко кто обращает внимание на людей, живущих по соседству. Но «муж»? Тот самый господин Рябчиков, которому предстояло стать «папашей»? Он тоже ничего не замечал? Или алкоголизм его достиг уже той стадии, когда человеку становится все равно, что происходит с ним самим и вокруг него? Жить с таким человеком под одной крышей – удовольствие не из слабых. Видимо, Ульяна рассчитывала на большой куш, если ввязалась в эту игру.
