Ирина Градова - Последняя надежда обреченных
– Да, так я и поверил! – всплеснул руками Женя. – Только сегодня познакомились, и она тут же приглашает тебя на свою личную террасу и угощает чем бог послал!
– Ладно, – согласилась Рита, – тогда у меня встречный вопрос: откуда ты знаешь Олесю Сезер?
– А вот это, подруга, извини – тайна следствия.
– Значит, ты не в отпуске, а в командировке, – констатировала Рита. – Не буду лукавить – я тоже.
– Какое отношение ты имеешь к делу Гаджиева? – потребовал ответа Фисуненко.
Рита широко раскрыла глаза:
– К делу Гаджиева? – переспросила она. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь! Я разыскиваю женщину, которая пропала в Турции. Я думала, что эта женщина – Олеся, а потом оказалось, что она – не Надя и… – Взглянув на лицо Жени, Рита замолчала, поняв, что ее бессвязная речь еще больше все запутала. – Ладно, давай по порядку.
Когда Рита посвятила приятеля в подробности дела, он некоторое время молчал, крутя в руках стакан с пивом. Наконец, придя к какому-то решению, заговорил:
– Похоже, эта Олеся – камень преткновения для нас обоих. Все, что тебе нужно знать – я раскручиваю дело об убийстве человека, который занимался порно-бизнесом и замешан в похищении и насильственной эксплуатации по крайней мере одной российской гражданки. Как, говоришь, зовут девушку, которую ты разыскиваешь?
– Надежда Артюхова, – ответила Рита, вытаскивая из сумочки фото, предоставленное матерью Нади.
Евгений внимательно вгляделся в лицо молодой женщины. Он сразу понял, что уже видел ее где-то, но точно – не в альбоме у Гаджиева. Тогда где же? И тут на Фисуненко снизошло озарение: конечно же, он видел Надю Артюхову, но не на фотографии. Вместе с Гавриловым он пересмотрел десятки километров пленки, на которой были запечатлены сексуальные сцены, снимаемые Гаджиевым или его подручными в стамбульском публичном доме. Надя была среди девушек Гаджиева, в этом нет никаких сомнений.
– Ты, наверное, что-то путаешь! – воскликнула Рита, понимая тем не менее, что вряд ли такое возможно: она слишком хорошо знала своего приятеля, чтобы сомневаться в его феноменальной памяти на лица. – Надя – проститутка?!
– Просто триллер какой-то! – впервые подал голос Михаил. – И как я во все это вляпался?
– Просто повезло, – вздохнул Фисуненко. – Что делать будем? В смысле, раз уж мы все в отпуске?
– Предлагаю деловое сотрудничество, – высказалась Рита. – Наши дела пересеклись. Значит, нам стоит действовать сообща, ведь мы на чужой территории. Я расскажу тебе, что мне удалось выяснить у Олеси, а ты поделишься результатами своего расследования. Кажется, это не такое уж простое дело!
Рита оставила мужчин в кафе, а сама отправилась на поиски магазинчика Сонгюл, о котором упоминала Олеся. Евгений и Михаил порывались пойти с ней, но Рита решительно отвергла эту идею.
– Она будет более откровенна с женщиной, чем с парочкой амбалов, – сказала она. – Вы ее только напугаете, а я заодно, может, приоденусь, ведь у Сонгюл магазин модной одежды!
Рита без труда нашла магазинчик по схеме, нарисованной Олесей на салфетке. Он и в самом деле находился на главной улице Ичмелера, и его трудно было не заметить.
Снаружи магазина стояли манекены в красочных летних платьях и костюмах. Внутри маленькая черноволосая женщина в джинсах и маечке разговаривала с двумя пожилыми англичанками, выбирающими юбки. У входа располагался желтый диван. Вдоль стен небольшого помещения тянулись ряды вешалок с кофточками, топиками, юбками и платьями всевозможных цветов и фасонов.
Рита прошлась, разглядывая вещи, одним глазом следя за тем, что происходит на заднем плане: англичанки торговались с хозяйкой магазина в надежде сбить цену. Сняв с вешалки красивую цветастую юбку из шифона и пару топиков в тон, Рита направилась к примерочной. Она поймала на себе взгляд хозяйки, которая слегка улыбнулась ей, словно одобряя выбор. Примеряя одежду, Рита прислушивалась к обрывкам разговора. Наконец, она услышала слова прощания и вышла из примерочной, одетая в юбку и светло-коричневый топик.
– Отличный выбор, – похвалила Сонгюл, подходя. – Сюда, здесь есть большое зеркало!
Рита покрутилась перед зеркалом. Одежда и впрямь отменного качества, такая прилично стоила бы в Питере. Словно прочитав ее мысли, женщина сказала:
– Юбка – шестьдесят долларов, топики – по двадцать пять. Если возьмете три вещи сразу, я сделаю скидку и отдам все за сто.
– Тогда я беру все!
– Будете платить в долларах, евро или турецких лирах?
– В долларах, – ответила Рита и полезла за кошельком. – Вы сами все это сшили? – спросила она, протягивая деньги хозяйке магазина. – То есть это вы – Сонгюл, как написано на вывеске?
– Да, – улыбнулась та.
Она повернулась к приоткрытой двери, ведущей в складское помещение, и что-то громко крикнула. Через минуту оттуда выскочил мальчик лет тринадцати с подносом, на котором стояли две чашки яблочного чая. Он поставил поднос на столик у дивана и принялся с интересом разглядывать Риту. Потом подмигнул ей и что-то сказал Сонгюл. Она тихо засмеялась и произнесла:
– Фуад говорит, вы очень красивая.
– Спасибо, – улыбнулась мальчику Рита и присела на диван. Сонгюл уселась рядом, а Фуад, вытащив стульчик на колесиках из подсобки, тоже устроился рядом, весело сверкая черными глазами.
Пригубив приятный холодный чай, Рита искоса разглядывала Сонгюл. Наверное, лет тридцать, возможно, чуть больше, и весьма симпатичная. Длинные волосы Сонгюл, собранные в пучок на затылке, спереди падали на глаза, и женщина постоянно смахивала их рукой. Загорелая гладкая кожа и большие темно-карие глаза. Между ней и мальчиком наблюдалось явное сходство, и Рита решила, что они, должно быть, родственники.
– Послушайте, Сонгюл, – начала Рита, решив, что более подходящего момента не представится. – Ваши наряды и в самом деле хороши, но я пришла не только за этим. Вернее сказать, совсем не за этим.
Сонгюл выглядела озадаченной.
– Видите ли, – продолжала Рита, – я разыскиваю одного человека, который пропал и уже давно не дает о себе знать. Вот этот человек, – и Рита уже в который раз за этот день выложила на столик фото Нади.
Хозяйка магазина заметно изменилась в лице. Она что-то отрывисто сказала мальчику по-турецки, и тот с неохотой удалился, бросив на нее на прощанье укоризненный взгляд.
– Вас прислал кто-то из Сезеров? – подозрительно спросила Сонгюл. – Я понятия не имею, что с ней произошло и где она может находиться!
– Но вы знакомы с Надей? – настаивала Рита. – Честное слово, Сонгюл, я не имею к Сезерам отношения, если не считать того, что я разыскиваю жену Кенана, которого вы, судя по рассказам, отлично знаете. Прошу вас поделиться со мной информацией: я должна понять, что он за человек и чего от него можно ожидать. Возможно, это поможет мне в поисках Нади.
Сонгюл помолчала немного. Наконец, глубоко вздохнув, сказала:
– Сезеры – могущественный клан. У них полно денег и связей. Я вообще-то удивлена, что после всего случившегося мне позволили остаться, а не выжили из города! Кенан Сезер – страшный человек. Некоторые считают его обыкновенным гулякой и транжирой, но это не так: у него такие наклонности, о которых в его семье, возможно, и не догадывались до тех пор, пока не случилась история со мной.
У Кенана есть близкий друг Гекан. Я не знала, что эта парочка аферистов проворачивает темные делишки, поэтому попалась, как школьница. Раз уж вы так много узнали, то вам, наверное, рассказали и о том, что Кенан получал от своего деда лишь небольшое содержание, которого ему, разумеется, не могло хватать на жизнь. Кроме всего прочего, и Кенан, и Гекан – заядлые картежники, и у них постоянно возникают карточные долги, которые они вынуждены как-то выплачивать. Семья Гекана не богата, поэтому ему приходится рассчитывать только на своего приятеля.
О том, что наша встреча с Геканом была подстроена заранее, я узнала, когда ничего уже нельзя было исправить. Он появился в моей жизни, как принц на белом коне, и я совершенно потеряла голову…
Сонгюл Карабекир родилась от неравного брака: ее матерью была бедная женщина, а отцом – наследник приличного состояния. К тому времени, как Сонгюл начала что-то понимать, ее отец разорился, стал горьким пьяницей и слишком полюбил проводить время в обществе таких же приятелей. Мать Сонгюл, устав от бесконечных попоек и нехватки денег, ушла от мужа, прихватив с собой дочерей – Сонгюл и ее младшую сестру Нериман. Сонгюл с детства усвоила урок: женщина должна быть независимой и сама пробивать себе дорогу в жизни. Ее сестра рано вышла замуж и была несчастлива в браке, потому что муж сильно походил на ее отца: он не только сильно пил, но и поднимал руку на жену и Фуада, их маленького сына.
