Анастасия Эльберг - Порошок в зеркалах
Адам откинулся на спинку кресла.
— Не волнуйтесь, доктор, все в порядке, — возразил он, понимая, что его язык повинуется с трудом.
— Я налью вам рюмку водки. Это вернет вас к жизни.
Вивиан поднялся, но, увидев вошедшую Афродиту, снова занял свое кресло.
— Я не буду вам мешать, — сказала она. — Мне нужен карандаш.
— Ты не мешаешь, дорогая. — Доктор Мори кивнул на свободное кресло. — Тебе не скучно одной?
Афродита посмотрела на чашки с кофе, и на ее лице появилась улыбка.
— Когда ты предложил кофе, я подумала, что речь идет об обычном кофе. И теперь я готова обидеться, потому что вы меня не позвали.
— Возьми. — Он протянул ей свою чашку. — Вторая половина твоя.
— Спасибо. — Афродита сделала пару глотков и посмотрела на Адама. — Вы ведете разговоры по душам, и, похоже, господину Фельдману пришелся по вкусу твой кофе.
Адам едва заметно кивнул, не открывая глаз. Туман из салатового стал темно-зеленым, а мысли совсем не поддавались контролю. В голове вертелся миллион образов — от целомудренных до самых развратных, которые он только мог вообразить.
— Господин Фельдман хотел узнать, как действует кофе, — снова заговорил Вивиан. — И я решил, что ты сможешь ему помочь.
Афродита оглядела кабинет.
— Здесь? — спросила она. — Тебе не кажется, что в спальне будет удобнее демонстрировать господину Фельдману действие кофе?
— Здесь. Или тебе уже не по вкусу мой ковер?
Она улыбнулась и легко пожала плечами.
— Ну почему же. По вкусу. Хочешь присоединиться?
— Понаблюдаю со стороны.
— Может быть, вы не откажетесь от рюмки водки, Адам?
Голос доктора доносился издалека, но Адам сделал над собой усилие и сосредоточился на происходящем. Он снова сидел в кресле, на расстоянии вытянутой руки от него стояла чашка с недопитым кофе, а в пепельнице дымилась сигарета.
— Нет, доктор. Премного благодарен.
Адам запоздало подумал о том, что вопрос Вивиана странно звучит в данном контексте. Создавалось впечатление, будто гость не прерывал дружеской беседы. И уж точно не занимался любовью с женщиной хозяина квартиры на ковре в его же кабинете.
Доктор предпочел роль наблюдателя. Он сидел практически без движения, не меняя позы, и только один раз прикурил от зажженной спички. Выдавали его только глаза. У Адама вряд ли получилось бы забыть этот взгляд. Если до этого Вивиан только говорил о пороках, и свидетельством его склонности к чему-то подобному был разве что опиум, то выражение его глаз пять минут назад даже не говорило, а кричало об его истинной сущности. У Адама сейчас был только один вопрос: какой жизненный путь должен проделать человек и что он должен попробовать для того, чтобы хотя бы иногда смотреть на мир такими глазами?
— Я думаю, что господину Фельдману пора спать, — сказала Афродита. Она стояла у зеркала и приводила в порядок волосы.
— Покажи господину Фельдману, где находится спальня. И не забудь, что ты приходила сюда и просила карандаш.
— За карандашом я еще вернусь.
Афродита провела Адама в спальню и, включив ночник, кивнула на кровать. Он воспользовался приглашением.
— Спокойной ночи. Завтра с утра я приготовлю тебе обычный кофе. Без сюрпризов.
— Надеюсь, я проснусь.
— Разумеется, проснешься. Может, ты будешь плохо себя чувствовать, но я тоже ужасно себя чувствовала после того, как впервые попробовала этот кофе. Правда, после того, как я попробовала кофе и до того, как я отправилась спать, много чего произошло… но об этом я расскажу тебе в другой раз. — Афродита положила ладонь ему на лоб. — Мне нравится, что ты начинаешь понимать.
Когда Афродита появилась в дверях кабинета с пачкой отпечатанных листов в руках, Вивиан до сих пор сидел в своем кресле и допивал кофе.
— Тебе тоже хватит, — сказала она, приблизившись.
— Жаль, что из фильмов порой вырезают откровенные сцены. Поэтому я люблю книги. В них можно описывать все откровенно — и никто не обвинит тебя в том, что что-то не так.
— Если твой новый приятель так же хорош и без кофе, то в выходные мы обедаем в ресторане за мой счет.
Вивиан поманил ее жестом.
— Признайся, что ты пришла не для того, чтобы попросить карандаш.
— Признаюсь, — ответила она без паузы.
— Если ты пожелала нашему гостю спокойной ночи и укрыла его одеялом, то можно продолжить. Я до сих пор злюсь на бывшую жену Патрика за то, что ей вздумалось помешать нам на вечеринке.
Афродита присела на стол и поднесла к глазам листы.
— Мы начнем с проникновенного диалога. Пожалуйста, послушай. Мне важна твоя критика.
Глава десятая
— Это интересный материал, мой друг. Я люблю ваши книги, но мой фаворит «Остров забытых желаний» по откровенности даже не приближается к написанному в этом блокноте.
Доктор Мори тронул обложку лежавшего перед ним блокнота. Джеральд Гентингтон не знал, как реагировать на услышанное.
— Вы прочитали все это за три дня?
— И не погрешу против истины, если скажу, что получил удовольствие. Мне пришлось отложить новый роман Джессики Девори и уделить внимание вашим снам. Думаю, она на меня не в обиде. Что, кстати, не могу сказать о Дите. Вчера я читал в кровати до двух ночи, и она сказала, что либо я сейчас же отправлюсь спать, либо она отправит меня читать на диван в гостиную, и спать я буду там же.
— И что вы можете сказать?
Вивиан взял со стола свой паркер и повертел его в руках.
— А что вы можете сказать мне, Джеральд? Вы пытались их анализировать?
— Пытался, но результат меня не удовлетворил.
— Как вы думаете, что могут означать зеркала?
Джеральд выглядел растерянным.
— То, что я пытаюсь увидеть что-то с другой стороны?
— Нет, мой друг. Они могут означать, что вы что-то ищете, но не находите. Недаром они мутные, и вы не можете разглядеть в них свое лицо.
— Я могу разглядеть в них свое лицо.
— Только это каждый раз чужое лицо, не так ли?
Джеральд кивнул. Доктор Мори не отрывал взгляд от блокнота, по-прежнему перебирая в руках паркер.
— Почему вас нервируют эти сны? — задал он очередной вопрос.
— Потому что я не могу понять, что они означают.
— А вы хотите понять, Джеральд?
Он улыбнулся.
— Вы ставите меня в тупик, доктор.
— Вы — талантливый писатель, у вас есть любимая женщина, друзья… но чего-то вам не хватает. — Вивиан положил паркер и посмотрел на гостя. — Вам нужно что-то получать, но вы это не получаете. И та ваша часть, которая творит, это чувствует. Как давно вы общались с этой частью себя, Джеральд?
— Я общаюсь с ней ежедневно. Я писатель.
— Когда вы пишете, то вы работаете. Это не общение. Как давно вы спрашивали у этой части, чего она хочет? Вам от нее всегда что-то нужно. Ежедневная глава, две главы, три главы. Синопсис. Аннотация. Издательство хочет получить новую рукопись Джеральда Гентингтона. А почему вы не интересуетесь тем, что нужно этой части от вас?
На лице Джеральда снова мелькнула растерянность, но в следующую секунду он совладал с собой и в очередной раз улыбнулся, пытаясь скрыть смущение.
— Я понимаю, о чем вы, доктор. Когда-то я получал вдохновение именно таким образом. Но теперь многое изменилось, я женат, и у меня есть определенные обязательства…
— Вот так и скажите своей творческой части: «Я женат, дорогая, ты мне нужна только для дела. Развлечения остались в прошлом».
— Вы намекаете на то, что я скучаю по прошлой жизни?
— Я ни на что не намекаю, мой друг. А сновидения ваши не просто намекают на это — они об этом кричат. Правда, безмолвно. И, как мы с вами успели понять во время наших встреч, безмолвный крик вы не воспринимаете. — Вивиан взял портсигар. — Надеюсь, вы на меня не в обиде за то, что я пригласил вас к себе домой. Сегодня я ужасно себя чувствую.
— Ваш домашний кабинет ничуть не хуже рабочего.
Тихий стук в дверь прервал беседу. Появившаяся на пороге Афродита выглядела потерянной, если не испуганной.
— Да, дорогая. — Вивиан кивнул ей. — Что-то случилось?
— Выйди, пожалуйста, на пару минут. Это срочно.
— Интересно, что же это за срочность. — Доктор Мори поднялся и отодвинул кресло от стола. — Простите, Джеральд. Я сейчас вернусь.
Афродита провела Вивиана в гостиную. По дороге она остановилась и повернулась к нему.
— Если у тебя появятся вопросы, я все объясню. Но, пожалуйста, не задавай их при гостях.
— Ты меня заинтриговала. Что же это за гости?
Гостями оказались двое мужчин. Один из них сидел в кресле, а второй стоял рядом. Оба были в дорогих костюмах и туфлях из хорошей кожи. Стоявший возле кресла гость держал на сгибе руки кожаный плащ, и к ремню его брюк была пристегнута кобура со спрятанным в ней пистолетом.
