Алексей Пенза - Солнца нет
— Ну… не знаю, — ответил Женёк.
— Зато я знаю одно, — я на секунду замолчал. — Что тебе тоже их появления не избежать.
— Откуда такая уверенность?
— Просто… интуиция.
— Но если всё-таки так произойдёт, и они будут спрашивать о тебе, что им отвечать? — шутливым тоном спросил он.
— Для начала про кассету, мол, зря гоняетесь за ним, он от неё избавился, да и что там в ней интересного? Один только пензенский номер и то не помню. А спросят, где я могу скрываться, ответишь так: уехал в Саратов к Винни-Пуху мёд кушать. Понятно?
— Обязательно передам. Кстати, ты звонил по тому номеру?
— Конечно, и не один раз. Никто трубку не берёт.
— А сегодня?
— Да, утром.
— Может, ещё раз попробуешь? Вдруг ответят.
— Хорошо, только зайдём примем, закусим, шлюшек своих за попки ущипнём. И попытаем счастья, хотя зачем?
— Чтобы узнать продолжение тайны, — ответил Евгений, открывая дверь и пропуская меня в дом.
Набрав телефонный номер, я услышал голос автоответчика, который грубо приказал мне: "Положи трубку и больше сюда не звони". Я ошалел.
— Ну, чего там? У тебя такой вид, будто тебя послали.
— Позвони сам, и поймёшь, почему у меня такой вид.
Евгений мою просьбу выполнил и, услышав то, что я уже слышал несколько секунд назад, стал смеяться: "Вот здорово кто-то прикольнулся. Мне это нравится".
Друг хохотал, а мне было не до этого.
"Что же выходит, все эти дни на мои звонки никто не отвечал, а тут небольшая удача и та… Стоит ли оставлять сообщение? А что я скажу? Вот мне в руки попалась видеокассета, просмотрев её, я увидел ваш номер и хотел узнать то-то, то-то. Глупо. Нет смысла. А что, если поступить вот так: позвонить в справочную и выяснить адрес", — подумал я и сделал задуманное.
Положив трубку, я присоединился к гуляющим. Пить не стал. Подождал, пока освободится комната. Следующие мы.
Я и Катя вошли в спальню. Она упала на кровать, раскинув руки. С закрытыми глазами ждала меня. Я выключил свет и включил ночник. Раздеваюсь.
— Чего развалилась, снимай брюки.
— Тебе надо, ты это и сделаешь, — парировала она.
Целуясь с ней и покрывая сухими поцелуями её тело, я, словно гурман, раздел Катю и спустя некоторое время после взаимных ласк проник в неё…
Мы занимались сексом, пока не закончились презервативы, и то последний не был использован по существу. Как ни старалась Катька на мне прыгать, или я её "кочегарить", я так и не смог получить оргазм, а она — да, и не один раз.
Когда мне надоело "работать", я сказал:
— Всё. Алкоголь на меня плохо влияет.
— Может, отдохнёшь, а потом по новой?
— Не в этот раз, — я её поцеловал.
— А жаль. Мне с тобой было хорошо.
— И мне. Но надо и другим дать возможность покувыркаться здесь.
Оделись
— Не появится ли у тебя как-нибудь желание позвонить мне? — поинтересовалась Катя.
— Как ты угадала, что я люблю болтать по телефону? — съехидничал я.
Она, отыскав, на чём записать свой телефонный номер, черканула на рекламном листочке и, протягивая мне, сказала:
— Нужна буду, звякни.
— А как насчёт того, если вдруг мне нужно будет где-то переночевать, у тебя можно?
— Вполне.
— Такой ответ меня вполне устраивает, чем нет.
Я вышел на улицу покурить и, увидев дерущихся — Сашка с одним из приглашённых, — влез разнимать. В итоге получил от соперника друга, а я не люблю, когда мне достаётся ни за что. Пришлось пару раз заехать, чтоб тот остыл. Утихомирив зачинщика, мы пошли выпить за мировую.
Зазвонил телефон, трубку подняла бывшая девушка Сашки Сухова.
— Лёша, это тебя.
Так как Алексеев в доме было трое, все мы вопросительно посмотрели на неё: "Кого именно?"
— Семёнов, Меньшиков на проводе.
И правда, среди нас Евгения не оказалось. Значит, пока я с Катькой "отрывался" в спальне, он ушёл. Я взял трубку.
— Семёнов слушает.
— Дуй ко мне. Твоя помощь нужна. Я знаю, ты от этого не откажешься.
— В чём? От чего?
— Приходи. Узнаешь.
— Лады.
— Только один.
— Почему?
— Глупый вопрос. На твоём месте я уже был бы здесь, — сказал он, и тут же последовали гудки.
Глава 20
— Война войной, а обед по расписанию, — наставительно проговорил Микола в комнатную пустоту, после чего с удовольствием положил толстый шмат сала на краюху чёрного хлеба, порезал кухонным ножом вареную картошку, налил рюмку горилки, одним словом, основательно приготовился перекусить и только поднёс бутерброд ко рту, как вдруг в столовую вошли два сослуживца.
— Бросай хавать, братка. Иди лучше посмотри, кого нам тут на постой приволокли, — поделился высокий хохол.
— Кого? — недовольно проворчал Микола, отложив хлеб.
— Террориста, — многозначительно сказал второй, широкоплечий, среднего роста украинец.
— Что, серьёзно? — удивился усач. — И чего же он натворил?
— А помнишь, в краснодарском крае электричка взорвалась? Его рук дело, — заявил коренастый Сергей.
— Сейчас посмотрим, что там за террорист такой, — заинтересовался Микола, встав из-за стола. — Где прописался?
— В третьей, — отозвался высокий, кинув напарнику ключи от клетки.
Усач вышел, направившись к новому арестанту.
"Ну вот, ещё один изувер к нам пожаловал, сейчас побачим в глаза его наглющие…" — подумал он, открывая дверной замок.
— Ну, здравствуй, своло… — хотел высказать своё обычное приветствие здоровяк, но тут же заткнулся, встретившись глазами со взглядом девушки.
Она была юна, как первые часы рассвета. Она была стройна, как веточка ивы, и что важнее всего, она была прекрасна, как игривая весна. С этого нежного лица стоило написать образ северной богини, а красоту её хрупкой фигуры, сравнимой с берёзкой, не смогла скрыть скромная юбка ниже колен и жёлтая трикотажная маечка с длинными рукавами. Она смотрела на незваного надзирателя испуганными вишнями глаз. Микола глядел на неё, между ними прошла вечность длиной в тридцать секунд. Обычно всегда острый на язык Николай просто забыл все слова, растерял их, ведь он ожидал увидеть, прежде всего, какого-нибудь бородатого мужика, а не хрупкую, до смерти напуганную девушку. Не зная, как ему быть, украинец молча закрыл перед собой дверь, оставив прекрасную чеченку в одиночестве. Обескураженный, он вернулся в столовую, а там, посмеиваясь, его ждали товарищи.
— Ну, как она? Хороша стерва? — с усмешкой поинтересовался высокий.
— Гарна, гарна девка, — согласился Микола. — Даже не верится, что такая краса могла вот так народ подзорвать.
— А вот, поди ж ты! — развёл руками белобрысый Серго.
— Ладно, братка, приятного тебе аппетита, а мы пойдём в обход, — подытожил его двухметровый сосед, на том они вышли, а опешивший усач курил, переваривая увиденное в уме…
…Миколу разбудил крик. Он прислушался, силясь понять, не приснилось ли ему. Снова раздался протяжный, громкий возглас. С матюканиями Николай вскочил с койки в одних трусах, схватив резиновую дубинку, выбежал из личной комнатушки, метнувшись на звуки. Ему показалось, они исходят из комнаты отдыха, быстро преодолев требуемое расстояние, Николай влетел в общую комнату, там был только старший по возрасту мирно спавший пьяный хохол. Сидя на стуле, он ткнулся мордой в стол среди валяющихся пустых бутылок из-под водки "Нимирофф". Где были другие двое собутыльников, неизвестно. Тут выкрики повторились, где-то совсем близко, ему стало ясно, в чём причина всей шумихи, усач устремился в третью камеру, чья дверь была распахнута. Микола увидел, как двое вертухаев пытались изнасиловать беззащитную девушку. Длинный хохол держал её за руки, а белобрысый с голой задницей в одной тельняшке старался пристроиться к чеченке.
Охреневший Микола не раздумывая, подбежал к белобрысому ублюдку со всей дури огрев его по спине дубинкой и мгновенно съездил ногой в рожу бессовестному дылде. Оба свалились. Николай сию же секунду залепил подручным орудием каланче в плечо, так что тот аж вскрикнул и сразу развернувшись, треснул резиной по рёбрам Серго. Девушка, высвободившись из грязных рук, в ужасе отползла к стенке, вытаращенными глазами смотря на злодеев.
— Вы что, охренели совсем? — пробасил Микола, тяжело дыша, двоим кряхтящим от боли сослуживцам. — Вы понимаете, что будет, если Денис Владимирович узнает, чего вы хотели сотворить?!
Он посмотрел возмущённо на них.
— Чуете, чем пахнет?.. УВОЛЬНЕНИЕМ! — предостерегающе намекнул Микола.
— Ты что падла, нас пугаешь! Откуда он узнает, ты что ль, расскажешь? — воинственно рявкнул длинный.
Микола с трудом подавил гнев, стараясь ответить мягко:
— Ладно вы мужиков за людей не считаете, так ещё за девок взялись? Вам что, баб не хватает, мать вашу? Язык есть у вас? Сказать можете, что невтерпёж?! Вам шалав доставят.
