Геннадий Астапов - Идет охота на "волков"
Гремя шестеренками, мостовой кран разгружал из машины прибывший контейнер, авто и электрокары подхватывали и развозили объемные деревянные ящики, свистели стропальщики и матерились грузчики.
— Вира помалу! Вира! Стоп! Майна давай! Майна!
— Совсем там ослеп? — двигая контроллерами, орала крановщица. — Не знаешь, где вира — где майна!?
Мурка в красном плаще, в сопровождении мастеров и начальника склада, делала обход, наблюдая за работой предприятия.
— Почему все грузы перемешаны, ничего не разберешь? Существуют нормы, правила, стандарты, что за бардак в хранилище? Что за ералаш? Помещение маленькое?! — гневно повернулась к начальнику. — Даю двое суток, два дня и две ночи, послезавтра с утра доложишь в головной офис, что все рассортировал. Не успеешь — по-другому спрошу! — чиркнула в ежедневник пометку и устремилась дальше. — Целый стадион, а товары скопились на въезде, гора! Лень разобрать, как положено, вы что тут, пьянствуете?! — подняла палец, и Атамбаю: — Дай задание бухгалтерии, пусть подготовятся, и начинай ревизию. Не тяни, первые результаты жду через неделю! — она внесла еще одну запись. — Грузов на миллионы, а ни какой пожаробезопасности, скученность! Где огнетушители, почему не работают гидранты?! Подготовьте совещание на завтра! — резко бросила главному экономисту и менеджеру фирмы. — Бардак! — подытожила грозно.
Везде носились перепуганные мастера и срочно наводили порядок. В это время к Мурке подошел Грек и что-то шепнул на ухо. Она все ещё находилась в гневе.
— От кого? От Булата-Сифона? Какого черта! В гости никого не приглашала! — Немного остыв, скомандовала: — Ладно, зови в каптерку. Посмотрим, что им надо.
Кабинет начальника склада освободили от посторонних, остались только Грек с Атамбаем. Спустя несколько минут вошел мужчина-европеец в кожанке, аккуратно выбритый, отглаженный, в темных очках, прическа на пробор.
Мурка сидела за столом, положив подбородок на ладошку.
— А-а, Ланцет! Ну — здорово. — протянула руку для приветствия.
Ланцет пожал её, и пожал Атамбаю с Греком. Мурка дзынькнула ложкой в стакане, отхлебывая чай, и скосила глаза.
— Давно, давно не виделись. Со времен, так сказать, юности. Сколько же лет прошло?
— Много!
— Да, много. Ты со своей шоблой к нам в детдом частенько заглядывал. Ну, что за проблемы? Зачем пожаловал? Говорят, Булат-Сифон теперь твой папа?
Ланцет не дождался, пока его пригласят сесть, и присел сам на разболтанный табурет.
— Да, приехал по его поручению.
— Интересно, зачем я понадобилась вору в законе. — сделала еще один глоток, затем полезла за сигаретами. — У меня в памяти сидит, Ланцет, как ты мастерски обращался с ножом, за что и погоняло получил. Забыл увлечение?
— Ну почему? — Ланцет сделал молниеносное движение, никто ничего не успел сообразить и среагировать, как рядом со стаканом чая глубоко в стол вонзились два ножа. Сталь еще звенела и вибрировали рукоятки, а Ланцет уже спокойно подавал спичку Мурке с горящим огнем. С поздним зажиганием спохватился Грек, выдернул из подплечной кобуры макарова и передернул затвор. Мурка раздраженно цыкнула:
— Проснулся Грек, ты убит! — она прикурила, затянулась, подавилась — закашлялась. — А мне понравилось. Ловко получается! Но так больше не шути. Ребята могут неправильно понять. А, Грек?
Грек был на взводе, Атамбай отодвинулся в сторону. На всякий случай Ланцета обыскали и ничего больше не нашли. Мурка успокоилась.
— Теперь рассказывай. Что за дела сюда привели, что за проблемы.
Ланцет спокойно сидел, положив руки на колени.
— Скорее проблемы у тебя, Мурка. Булат-Сифон забивает тебе стрелку на послезавтра, важный базар.
— Не смеши, Ланцет. Какие у меня могут быть проблемы от Булата-Сифона? Выгляни в окошко, видишь, во дворе сто человек охраны? Через сорок минут я подниму ещё сто пятьдесят, и того — двести пятьдесят! Это четыре роты вооруженных боевиков. И потом — наши дорожки с Булатом не пересекались.
— Мое дело передать.
— Что конкретно ему от меня надо?
— За тобой следок из Волгограда, там замочили Седого, а Седой поручался за Булата-Сифона на коронации. Есть еще кое-что. Короче — Булат-Сифон предлагает встретиться и обсудить вопрос.
— Седого мы не трогали.
Ланцет усмехнулся.
— Так что передать?
Мурка поднялась, заложила ладони за пояс джинсов, сигарета в зубах, и прогулялась по кабинетику.
— Ну, хо-рошо. — процедила с сомнением. — Я буду. Где и когда?
— В три. В аэропорту. С собой не больше двух машин.
— Ладно. Приеду.
Послезавтра ровно в пятнадцать часов на пустую стоянку аэропорта подкатили четыре машины, по две с каждой из сторон и по восемь человек. Из салона вишневого мерседеса слышалась песенка «Сулико». Мурка открыла дверь и вышла из машины, за ней вывалились остальные. От противоположной группы отделился человек лет сорока — сорока пяти, выше среднего роста, в костюме с тонкой продольной строчкой, белолицый казах в широкополой шляпе, с задумчивым взглядом. Мурка двинула навстречу. Поздоровались. Тот, довольно холодно, но спокойно предложил:
— Прогуляемся пока, промнемся, за одно и поговорим.
Медленно побрели по скверику, одетом в молодую листву, по бокам журчали поливные ручьи, на земле прыгали и дрались с чириканьем воробьи.
— Я предложил встретиться, потому что всплыла гнилая информация. Тебя обвиняют в убийстве Седого.
Муркины каблучки стучали и царапали асфальт. Несколько человек в форме летчиков прошли мимо, оборачиваясь на красивую молодую женщину. Ей это льстило.
— Нет, Булат-Сифон. Это не моя работа.
Булат-Сифон грустно улыбнулся, поправил часы на золотом браслете, покачал головой, несколько склонил её влево.
— Не торопись. Обвинение серьезное. Лучше, если сама оплатишь этот долг.
— У меня нет долгов. Да, я работала с Седым, но сливали его не мы.
Булат-Сифон сцепил руки на животе и так шел, затем приостановился, полез во внутренний карман пиджака и достал с десяток фотографий, посмотрел сам, и передал Мурке.
— Здесь лица твоих людей и номера машины, которая находилась рядом во время взрыва квартиры Седого. Вот здесь — гостиница, опять твои люди. Вот — казино «Лас Вегас». Ты сделала ставку не на того человека. Филя пьяница, он не в авторитете. Он уже там! — Булат-Сифон указал на небо. — Своя братва его и замочила. Но перед тем он облегчил душу, и рассказал, кто организовал взрыв.
Мурка внимательно перебрала фотографии, они пошли дальше.
— Седой скурвился. — сказала она без тени смущения, пойманная на обмане. — В последний раз кинул меня на триста штук, до этого — на двести двадцать. Обещал вернуть, но, — она щелкнула пальцами, — скурвился.
Булат-Сифон отрицательно качнул головой.
— Он бы вернул. Седой — вор старой закалки. За его смерть нужно ответить.
Булат-Сифон был совершенно спокойным, голос ровным, тихим, даже скучным, впечатление создавалось, что дело это ему в тягость, только обстоятельства вынуждали браться за него.
— Но есть ещё причина, по которой я хотел встретиться.
— Какая?
— Твой долг питерцам. Тринадцать лимонов и счетчик. Плюс месяц простоя двух хлопкопрядильных фабрик по твоей вине.
Мурка внезапно вскипела.
— Даже если и так, ты какое сюда имеешь отношение?! Это наши дела, тебя не касаются!
— На коронации Седой был моим поручителем. А когда-то, очень давно, за него самого поручался Иван Иваныч. Тот самый, которого ты наказала вначале на тринадцать миллионов, и потом загасила четырнадцать его человек в Чимкенте. Это плохо. Это не по понятиям.
Мурка вся клокотала.
— Плевать на ваши законы и понятия! И вообще, достал ты меня, Булат-Сифон! Наши пути не скрещивались, не советую переходить мне дорогу! У меня двести пятьдесят стволов, я не собираюсь выслушивать нотации о том, что хорошо, и что плохо!
Они дошли до конца асфальтовой тропинки и повернули назад, так же медленно вышагивая. Не поднимая голоса, Булат — Сифон заключил:
— Этим ты признала вину. — И добавил с укоризной. — Я хотел только узнать, согласишься ли сама вернуть то, что тебе не принадлежит? Без крови. Тебе надо подумать.
Они подошли к машинам и остановились напротив друг друга. Постояв несколько секунд, Булат-Сифон докончил:
— Подумай. Жалко ругаться с такой красивой, умной женщиной. — Приподнял шляпу. — Честь имею! — и сел в волгу с заведенным двигателем. На этой волге он исколесил половину Казахстана, всю подвластную ему территорию. Булата-Сифона называли мобильным вором. Машина плавно тронулась с места, за ней — сопровождение.
Мурка стояла в окружении своих людей, рядом находился Грек и Костя. Она взяла Грека за рукав плаща.
— Дай закурить, свои забыла! — Затянулась, и злобно бросила: — Нам выкатили ультиматум! Эта с-сука все знает! И про Волгоград, и про Питер! И вообще все! — Передала веер фотографий Греку. — Любуйся! Вот как надо работать!
