Светлана Алешина - Козырь в рукаве
— И тогда вы решили использовать средства массовой информации.
— Почему нет? Это крупное дело, мы фактически получили карт-бланш на свои действия. К тому же никак нельзя было позволить преступникам уйти на дно. Наш прогноз оказался верным. Удостоверившись, что с девушкой все прошло как по маслу, никаких дополнительных мер предосторожности бандиты предпринимать не стали, а продолжали спокойно заниматься своими делишками.
— Решив между делом разобраться заодно и со мной.
— А я вас предупреждал, чтобы вы из редакции одна и носа не высовывали.
— У меня было срочное дело, — важно сказала я. — Кстати, утром вы называли меня Ольгой. Между прочим, Витя, а где Ромка? Вы же с ним должны были к этим в контору поехать.
Подумать только, это было всего-навсего сегодня днем, а кажется, не меньше недели прошло.
— Он задержался, — невозмутимо отозвался Виктор, — пришлось его там оставить.
— Где? С этими бандитами?!
Виктор кивнул.
— Да как ты…
— Я позвонил в редакцию. Марина сказала, звонил капитан. У тебя неприятности. Надо срочно приехать. Я выбрал.
Я почувствовала себя виноватой.
— Извини, Вить, просто я за мальчишку беспокоюсь.
— Раньше надо было беспокоиться, — вмешался Бородин, — насколько я понял, одного из ваших сотрудников вы заслали в фирму. На разведку, так сказать?
Я кивнула.
— Я подумала, это не помешает. Там его все равно никто не знает.
— В таком случае, если он не ушел своими ножками сразу после Виктора… Сейчас налево, — прервался капитан на уточнение дороги, — вон за тот дом. То в данный момент он находится в милиции вместе со всеми. Вы же видели, как это у нас делается. Вы с оперативниками столкнулись, а там СОБР работал, у них еще проще. Всем на пол, суки, — извините, — руки за голову, молчать, никому не двигаться. А на хороших и плохих парней задержанных делят уже потом, в отделении.
— Да уж, — я вспомнила стеклянные глаза мента.
— Сейчас направо, а потом еще раз налево и во двор. Кстати, Ольга Юрьевна… Ольга, я вот думаю, Бенедиктов сбежал, не будет ли продолжения неприятностей? Думаю, у него будет соблазн нанести вам визит. Если его не схватят к тому времени, конечно.
Я покачала головой.
— Сомневаюсь. Что-то мне подсказывает, Беня меня больше не побеспокоит. Разве что случайно столкнемся, да и то — ничего страшного.
— Почему вы так думаете?
— Мы с ним почти подружились, — пояснила я, — у Бени свои принципы, он меня не тронет, потому что уважает.
Бородин улыбнулся.
— Вы не перестаете меня удивлять, Ольга Юрьевна.
Машина заехала во двор и остановилась.
— Все, приехали.
Я выглянула, поискала глазами окна.
— Вон те два окна, — подсказал Бородин, — свет горит, это радует.
— Вы, кажется, частенько сюда заглядываете, — покосилась я на него.
— Стараюсь приходить почаще, но, к сожалению, не всегда получается.
Ответа я не поняла, но это вылетело у меня из головы сразу же, как только я вспомнила про Фимку.
— Как вы полагаете, — я открыла дверцу и оперлась на галантно поданную мне капитаном руку, — доктор не будет возражать, если я прихвачу с собой зверя? Он, должно быть, жутко голоден.
— Я думаю, не будет.
Бородин с улыбкой указал на свою куртку. Из-за пазухи осторожно выглядывала испуганная мордочка. Мы поднялись на нужный этаж.
— Коротков так и не объявился? — поинтересовалась я.
Виктор покачал головой.
— Наверно, не стоит Иринке говорить, что он собирался приехать. — Я посмотрела на капитана. — Полагаю, это не затруднит следствие? Зачем девчонку лишний раз расстраивать, ей и так не сладко пришлось.
— Согласен.
Глава 8
Бородин позвонил в дверь. Послышались шаги, вместо традиционного «Кто?» было сказано:
— Уже открываю!
Дверь со скрипом распахнулась, Фимка пискнул и скрылся в глубине куртки.
— Ого, целая делегация!
Все такая же бодрая и энергичная, Нина Петровна сделала приглашающий жест, заперла за нами дверь.
— Раздевайтесь, проходите. Ирочка проснулась, чувствует себя нормально, сейчас отдыхает. Надеюсь, больных больше нет?
— Только голодные. — Бородин, смеясь, вытряхнул из куртки котенка. — Найдется что-нибудь для зверя?
— Сейчас посмотрим, — Нина Петровна пошла на кухню, оглянулась на Фимку, — чего стоишь? Есть хочешь — вперед.
Котенок нерешительно затрусил за ней.
Я посмотрела вслед доктору. Удивительная женщина. Было что-то королевское в ее уверенных движениях, доброжелательной, но в то же время властной манере общения. Даже в этой ситуации она не задала никаких вопросов, не выказала недовольства. Раз пришли, значит, в ней нуждались.
— Нина Петровна, — донесся из глубины квартиры слабый голос.
В гостиной никого не было. Я приоткрыла дверь в спальню. Так же, как и в гостиной, лишней мебели здесь не наблюдалось. Шкаф, столик с зеркалом, широкая кровать, перед столиком — маленький пуфик. На стене небольшая картина с осенним пейзажем в мягких золотисто-коричневых тонах.
Иринка лежала на кровати около окна, глаза ее были закрыты. Выглядела она ужасно. Щеки запали, вокруг глаз темные круги, губы сухие и потрескавшиеся. Но кожа уже не была такой бледной, как вчера, на скулах играл легкий румянец, волосы аккуратно причесаны.
Я тихонько сказала:
— Привет!
Иринка вздрогнула, открыла глаза.
— Ольга Юрьевна!
Глаза ее заблестели, девушка сделала попытку встать с постели.
— Лежи, лежи. Тебе доктор вставать разрешил?
Я подошла, села на край кровати. Иринка схватила мою руку и всхлипнула.
— Перестань реветь, — я погладила ее волосы, — а то я сейчас сама заплачу.
Иринка всхлипнула громче.
— Эт-то что еще за новости? — К кровати неслышно подошла Нина Петровна. — Слезы немедленно вытереть, — она подала девушке салфетку, посмотрела на часы, — и принять лекарство.
Железный характер! Меня заинтересовало, есть ли у этой женщины семья.
В дверь тихонько постучали.
— Можно?
Нина Петровна посмотрела на Иринку.
— У тебя сегодня много посетителей. Там мужчины. Впустим?
Ира поморгала, прогоняя слезы, провела рукой по волосам и кивнула.
— Заходите, — бросила через плечо Нина Петровна.
В дверь проскользнул Бородин, за ним бочком вошел Виктор, смущенно поглядывая на нас, кивнул Иринке.
— Ну, здравствуйте, Ирина Сергеева, — широко улыбнулся капитан, — как вы себя чувствуете?
— Спасибо, гораздо лучше, чем вчера, — отозвалась Иринка.
Все засмеялись. Я представила девушке Бородина.
— А с Виктором вы знакомы. Нина Петровна, это Виктор, наш сотрудник и лучший фотограф города.
— Очень приятно, молодой человек. — Нина Петровна тепло улыбнулась.
Виктор смутился еще больше.
— Я очень благодарна вам всем, — тихо сказала девушка, глаза ее снова заблестели.
— Ну будет, будет, — добродушно проворчала Нина Петровна.
Бородин опасливо покосился на доктора и сказал:
— Ирина, я понимаю, вам сейчас не до этого, но мне нужно задать вам несколько вопросов.
Нина Петровна, естественно, не оставила эту реплику без внимания.
— Конечно, — вскинулась она, — вот так сразу с места в карьер.
— Ага, — присоединилась я, — вы точно заметили, доктор, капитану бы только допросы устраивать.
Бородин промямлил в ответ что-то о своей проклятой работе. Нина Петровна посмотрела на меня, потом на него с нескрываемым любопытством.
— Кстати о больных, доктор, — добавила я ехидно, — может быть, вам стоит осмотреть капитана? Ему сегодня здорово досталось.
Я собиралась пошутить, но Нина Петровна, к моему удивлению, переполошилась.
— В самом деле? А ну-ка, марш в комнату, раздевайся.
— Да все в порядке, — замахал руками Бородин, — пара ушибов.
— Я собираюсь осмотреть твои ушибы, — Нина Петровна решительно встала, — и не намерена выслушивать никаких возражений.
— Но, мама, — запротестовал Бородин.
Я вытаращила на них глаза.
— Мама?!
— Совершенно верно, милая, — огорченно произнесла Нина Петровна, — я имею несчастье, или счастье, не знаю, — она пожала плечами, — быть мамой этого блюстителя закона и порядка.
Она подошла к Бородину и кивнула на дверь. Капитан обреченно вздохнул, посмотрел на меня с укоризной и вышел из спальни. Мы переглянулись. Через дверь до нас доносился голос Нины Петровны:
— Рубашку снимай. Ложись. Повернись. Говорила я тебе, с твоими способностями ты мог бы стать кем угодно. Не хотел врачом, и не надо, много других профессий. Нет, тебе непременно понадобилось в милицию пойти. Аспирантуру бросил. И ради чего? Сядь. Повернись. Мало я с твоим отцом намучилась, светлая ему память. Да не ойкай ты, как девчонка. Вставай. Одевайся.
