Марина Серова - Связанные навеки
Бармен понимающе заулыбался:
– Здесь он, где же ему еще быть. Он ни одного вечера не пропускает. Да вы подождите пару минут. Сейчас музыка сменится, и он возле стойки объявится. «Боржоми» потребует.
И действительно, через пару минут бухающие звуки сменились медленной композицией. Толпа рассыпалась на парочки. Кое-кто направился к барной стойке. Бармен взглядом указал на высокого белокурого парня, пробирающегося между танцующими. Как только он оказался возле стойки, я подошла сзади и, тронув его за плечо, пропела бархатным голосом:
– Потанцуем?
Обернувшись, парень окинул меня оценивающим взглядом и, протянув руку, повел на площадку. Танцевать он умел! На какое-то время я даже забыла о цели своего визита, так хорош был мой партнер по танцу. Но почувствовав, что объятия парня становятся более настойчивыми, пришла в себя. И, обворожительно улыбнувшись, предложила:
– Может быть, найдем более уединенное место?
Не говоря ни слова, Илюха повел меня к выходу. Забрав верхнюю одежду, мы оказались на улице. Свежий зимний воздух слегка остудил парня. Он довел меня до своего автомобиля, усадил на заднее сиденье и занял место рядом. Разглядывая меня все тем же оценивающим взглядом, Илюха произнес:
– Откуда ты, красавица? Раньше я тебя в клубе не видел.
– Раньше я здесь и не бывала, – уклончиво ответила я.
– Давай знакомиться, что ли? – предложил он. – Меня Илья зовут.
– Татьяна, – произнесла я, порылась в сумочке и, достав красные корочки, предъявила ему: – Поговорим?
Парень дернулся, как от удара, и во все глаза на меня уставился. Я продолжала молчать. Илюха лихорадочно вспоминал, чем мог провиниться перед законом. В какой-то момент мне показалось, что он сейчас бросится наутек. Но, справившись с эмоциями, он остался в машине и грубо спросил:
– Чего надо?
– Поговорить, – повторила я.
– Странный способ начинать разговор, – огрызнулся он. – О чем хоть речь-то?
– О твоем дополнительном заработке.
– О каком именно? Я человек разносторонний, и заработок у меня такой же.
– Я в курсе. Но сейчас меня интересует конкретный случай. Три дня назад гостинец Иде Леманн от Ведерникова передавал?
– Это старухе, что ли? Ну, передавал, и что? Правилами фирмы это не возбраняется.
– И сувенирчики из квартир адресатов прихватывать тоже не возбраняется?
– Какие сувенирчики?
– Брошь серебряную, например.
– Послушайте, вы! – перешел на официальное обращение парень. – Не знаю, что вам там наговорили, только я не по этой части. Я свои деньги честно зарабатываю. Чужого сроду не брал.
– А у меня другие сведения, – напирала я. – Ты последний у Иды в квартире был. А потом у нее брошь пропала.
– Постойте, да я же в тот раз даже в подъезд не заходил! На пороге ее встретил, пакет передал и уехал. Старуха, видать, свихнулась на старости лет, раз на честных людей наговаривает. У меня, между прочим, свидетель есть! – Парень аж подпрыгнул от радости. – Точно, есть свидетель! Я в этот день по заказам с самим шефом ездил. Он у нас в демократию играет. Время от времени сам на рассылку встает. В этот день моя очередь была с шефом работать. Мы весь день по городу вдвоем колесили. И к старухе вместе заезжали. Говорю же, правилами фирмы это не возбраняется. Лишь бы основную работу успевал делать.
– И ты уверен, что шеф подтвердит твои слова?
– А то нет! Чего бы ему врать? Я и телефон могу дать. Позвоните, сами убедитесь.
– Это уж непременно, – заверила я. – Давай телефон.
Парень продиктовал номер шефа, я записала и вышла из машины, предварительно предупредив Илюху, чтобы город не покидал. Так, для проформы. Мне было ясно, что Илюха к пропаже броши не имеет никакого отношения.
Глава 5
Наутро я проснулась с ощущением, что попала под каток, да он так и остался на мне стоять. Не было ни одной части тела, которая не взывала бы к моей совести и не требовала отдыха. А разлеживаться времени не было. Кое-как собрав себя в кучу, я выползла из-под одеяла и поплелась в душ. Покрутив краны, обнаружила, что водные процедуры недоступны. На все манипуляции краны отвечали громким шипением. Ни холодной, ни горячей воды не было и в помине. Прелести провинциального сервиса!
Набрав номер администратора, я приготовилась высказаться по полной программе. И тут вспомнила слова Бориса. Его менторский тон зазвучал у меня в мозгу, точно наяву: «Если вода отсутствует, они обязаны предоставить скидку. Нужно только обратиться к администратору». Вот ведь, вспомнила на свою голову! Теперь о том, чтобы качать права, не может быть и речи. Не могу я опуститься до разборок в стиле Бориса! Я успела положить трубку до того, как установилось соединение.
Ну и что теперь делать? Ходить усталой и немытой? И все из-за Бориса. Эх, попадись он мне под горячую руку! Вместо администратора я соединилась с рестораном гостиницы и заказала завтрак в номер. Девушка, принимавшая заказ, сначала заартачилась. У них, видите ли, не принято обслуживать в номерах! Но когда очень надо, я умею быть убедительной. Через пятнадцать минут я наслаждалась видом из окна, подкрепляясь слоеными рогаликами и запивая их душистым горячим кофе. А заодно анализируя сведения, добытые накануне.
Вечером на это сил уже не хватило. Добравшись до номера, я свалилась замертво, отложив все дела на потом. А подумать было над чем. Вчерашний день был насыщен встречами, разговорами, впечатлениями. Прежде чем предпринимать новые шаги, следовало разобраться в ощущениях. Помимо рогаликов и кофе, на столе передо мной лежал список, составленный с помощью Богацкого-старшего. Пробежав его глазами, я обнаружила, что добрая половина имен мной уже отработана.
Клубные знакомые тетушки Иды при ближайшем рассмотрении не вызвали во мне никаких эмоций, кроме умиления. Приятные, безобидные старички и старушки, любители рукоделия и пустых разговоров. Если верить добытым сведениям, ни один из них не был вхож в дом Иды. Да и вообще не похоже было, чтобы преступление совершил пожилой человек. Потихоньку стащить понравившуюся вещь – еще куда ни шло, но взламывать входную дверь! Это уж слишком!
По той же причине отпадали оба соседа. И Кротов, и Ведерников. Не решился бы Кротов врать, что не был у Иды в день ограбления. Слишком заметная он во дворе фигура. Кто-нибудь да углядел бы, что сосед навещал Иду именно в то время, когда произошла кража. А углядев, непременно доложил бы если не мне, так соседям. А от них сплетня разнеслась бы по всей округе. Народ в Идином доме «дружный»! Каждый норовит в чужую жизнь залезть. История с Константином доказывает это как нельзя лучше. Слова же Ведерникова подтвердил рассыльный Илюха. Сомневаться в его правдивости тоже не приходится. Да и Илюху можно смело исключать, даже шефу звонить нет нужды.
Кандидатура Карева тоже оказалась под сомнением. Если он, конечно, не умеет раздваиваться или не воспользовался услугами сообщника. Но в это я слабо верила. У такого, как Карев, сообщников быть не может. Глупый и трусливый. С таким связываться – себе дороже.
Оставалась еще кандидатура племянника. Соседи Иды по дому в один голос уверяли, что парень ведет не вполне законный образ жизни. Но пока это только слова. Вот с него, пожалуй, и стоит начать новый день. Как там называется гостиница, в которой остановился Константин? «Привоз», кажется. Значит, Танюша, ты сегодня отправляешься на «Привоз». А там видно будет.
Покончив одновременно с завтраком и с размышлениями, я вызвала горничную, нажаловалась ей таки на отсутствие воды и, попросив отнести посуду в ресторан, выразила надежду, что к моему возвращению возможность принять душ будет обеспечена. Горничная пообещала сделать все возможное. Но по выражению ее лица я поняла, что фразу эту она произносит по меньшей мере десять раз в сутки и к ее обещаниям нужно относиться философски. Поинтересовавшись, где находится местный рынок, а заодно и гостиница «Привоз», я получила в ответ целую тираду. Что и обслуживание в «Привозе» не ахти, и с водой у них такой же напряг, и контингент постояльцев оставляет желать лучшего. В общем, с конкуренцией в хаймынских гостиницах все было в порядке. Заверять горничную в своей преданности «Космосу» я не стала, вдруг боязнь потерять постояльца послужит скорейшему появлению воды? А вот за подробный маршрут до рынка поблагодарила.
* * *Добравшись до рынка, я решила потолкаться в толпе покупателей, присмотреться, так сказать, к местному колориту. А заодно, если повезет, разведать, чем дышит гостиничное начальство и чем сейчас промышляет Бобыль. Как известно, когда начальства в поле зрения нет, святое дело – косточки ему перемывать.
Лениво прогуливаясь вдоль прилавков, я прислушивалась к разговорам торговцев. Прошла по овощному ряду, заглянула в молочный, переместилась в мясной. Ничего стоящего не увидела и не услышала. Торговцы как сговорились и беседы вели все больше на бытовые темы: кто где был в выходные да сколько живодеры-коммунальщики за квартиру требуют.
