Наталья Солнцева - Она читала на ночь
– Кто? – не понял Филипп.
– Ну, эта художница, Миленко.
– А-а. Не знаю… Понятия не имею.
Девушки опять переглянулись и подавили смешок. Такой с виду приличный мужчина, а толком не может объяснить, чего ему надо.
– Вы сходите в магазинчик на Владимирке, – вдруг сказала блондинка. – Кажется, я что-то слышала о Миленко. Она свои картины сдает туда. Я вспомнила. Один мой друг покупал…
– Спасибо.
Филипп знал, о каком магазинчике говорила продавщица. Внутрь он ни разу не заходил, но внешне хорошо помнил старое двухэтажное здание.
Через полчаса он был уже там и разговаривал с тощей дамой в безразмерной шерстяной кофте. Дама отложила свое вязание и внимательно слушала посетителя, дергая острым, обтянутым дряблой кожей подбородком.
– Миленко? – наконец спросила она. – Всех интересует Миленко. Просто удивительно.
– У вас есть ее работы? – поинтересовался Филипп. – Я бы хотел посмотреть.
– В нашем магазине были две ее картины: «Синяя мозаика» и «Туманность». На сегодняшний день обе проданы.
Филипп растерялся. Он привык доводить задуманное до конца, но в этом случае следующий шаг был им не предусмотрен. Оставался еще Художественный фонд, хотя… шанс, что там есть картины Ксении, был минимален.
– Вы не могли бы дать мне адрес художницы? – вдруг спросил он.
Вопрос вырвался неожиданно, как бы сам собой. «Что я делаю?» – подумал господин Чигоренко. Но отступать было поздно.
– Адрес?
Тощая дама окинула посетителя подозрительным взглядом.
– Да… Может быть, у нее дома есть какие-нибудь работы. Я хочу поговорить с ней.
– Ну хорошо. Посмотрю в книге.
Поджав губы, продавщица скрылась в темном углу и, по-видимому, занялась перелистыванием книги с адресами художников.
– Вот, возьмите, – сказала она, подойдя к Филиппу и протягивая ему тетрадный листок с кое-как нацарапанным адресом. – Только не говорите, что это я дала вам.
Филипп поблагодарил, спрятал листок в карман и вышел на улицу. Дверь магазинчика закрылась за ним с неприятным, зловещим скрипом.
В лицо сразу ударило яркое солнце, запахло свежей после ночного дождя листвой, чебуреками, которые жарила на закопченной металлической жаровне толстая женщина в голубом переднике, заиграла вся шумная, пестрая и ликующая прелесть города в разгар полдня. Чигоренко посмотрел на часы. Он провел в магазинчике всего двадцать минут, а показалось, будто прошла вечность.
Он без труда нашел дом, в котором проживала Ксения Миленко: типовая многоэтажка, ничем не примечательная. Облупленные стены, обшарпанные двери подъездов…
– Зачем я здесь? – спросил себя Филипп.
Откинувшись на спинку сиденья, он не сводил глаз с подъезда, в котором, по приблизительным подсчетам, находилась квартира художницы. Внутри неизвестно откуда возникла и зрела уверенность, что Ксения вот-вот выйдет, пойдет по асфальтированной дорожке прямо мимо машины, что Филипп окликнет ее, и…
Что будет дальше, он не знал. Может, он пригласит ее в машину, предложит подвезти, объяснит, что оказался здесь случайно. Они просто поговорят. И расстанутся…
Чигоренко даже не удивился, когда увидел Ксению, направляющуюся к его машине. Она была одета в легкое платье вишневого цвета, которое облегало ее полную, но необычайно грациозную фигуру; рыжие волосы свободно рассыпались по плечам.
– Ксения?!
Она близоруко прищурилась, пытаясь разглядеть водителя за стеклом автомобиля.
– Здравствуйте! – Филипп вышел из машины, чувствуя себя последним идиотом. – Я тут… поджидаю знакомого. И вдруг вижу – вы! Живете здесь?
– Да. В этом доме. – Ксения повернулась и показала рукой на дом. Она была слишком простодушна, чтобы заподозрить Филиппа в каком-то умысле. – Простите, но я очень тороплюсь.
Он не заметил никакого оживления в ее фиалковых глазах, никакого особого блеска, который подсказал бы ему, что она так же рада его видеть, как и он ее.
– Я вас подвезу!
– Спасибо, но… – Ксения была готова отказаться.
– Садитесь! – настаивал Филипп, открывая правую переднюю дверцу. – Вам куда?
– А как же ваш знакомый?
У Чигоренко странно и приятно кружилась голова. Он забыл свою собственную выдумку.
– Что? Какой знакомый? Ах, да… Он, наверное, уже не придет. Не люблю людей, которые опаздывают.
«Что я несу?» – ужаснулся Филипп, не в силах остановить поток вранья. Таких глупостей он не позволял себе даже в юности, ухаживая за одноклассницами. Никогда бы не поверил, что может вести себя так нелепо.
– А я часто опаздываю, – сказала Ксения и улыбнулась.
– Женщинам это простительно. И даже идет!
Она все еще стояла, не собираясь принимать его приглашение.
– Садитесь, Ксения! – повторил Филипп, беря ее за локоть и увлекая к машине. – Не бойтесь. Я не нападаю на женщин без их согласия.
Художница засмеялась, и на ее щеках появились две очаровательные ямочки.
– Ладно, уговорили!
Филипп не мог вспомнить, когда еще в жизни он чувствовал себя таким взволнованным и счастливым.
Глава 10
В руках Фария прозрачный синий камень быстро превратился из бесформенного, оплавленного сгустка в ровную и гладкую восьмиконечную звезду с острыми иглообразными концами. Она излучала мрачный свет. Фарий прикрепил ее на основание шлема космического воина с бесстрастным, надменным лицом, над портретом которого он работал в последнее время. Фарий часто проводил время в своей мастерской за работой над фрагментами настенных мозаик. Ему нравилось это сочетание красок – яркие, разноцветные камни на гладкой белой поверхности. Острые, выступающие грани кристаллов причудливо преломляли свет. Фарий отступил на два шага и залюбовался. Вскоре новая мозаика украсит стены зала.
Портрет Аттока, предводителя кортиосцев, удался. Незримая воинственная сила исходила от этого могучего, сурового властителя, бросавшего вызов любому, кто осмеливался поднять глаза и встретиться с его холодным, жестким взглядом.
Фарий принял вызов. Столкнувшись однажды с цивилизацией кортиосцев, добродушные и романтичные обитатели Кольца Аллоиса испытали на себе убийственный напор организованной силы ее воинов. Поток мыслей увлек Фария в прошлое.
Планета кортиосцев называлась Хонкон. На ней обитали одни мужчины, беззаветно преданные своему владыке. Наблюдая стремительное развитие Кортиоса – так называлась империя Аттока, – Фарий и Соллей впервые испытали беспокойство. Вся жизнь воителей Кортиоса была подчинена «высшей цели» – служению великому духу Аттока. Неумолимая жестокость и бесстрашие, умение безоговорочно подчиняться старшим по рангу считались самыми ценными качествами воина-кортиосца.
Не владея секретом создания тел, Атток просто похищал их у других цивилизаций. Духовные существа, обладающие этими телами, становились его заложниками и попадали в ловушку хорошо продуманной и навязанной им философии насилия. Они быстро теряли свои индивидуальные черты и становились похожими один на другого.
Соллей и Фарий вынуждены были признать, что столкновение интересов Кортиоса и Кольца Аллоиса неизбежно, и все же решили нанести визит Аттоку. Полет на Хонкон вспоминался теперь как тяжкий, больной сон… Фарий опять видел распростертые на земле изуродованные тела своих друзей, слышал шипение оплавленных костюмов. Боль вошла в жизнь Фария. Она оказалась новым, неожиданным и очень острым переживанием. Она требовала если не мщения, то решения и действия. Как усмирить разрушительную силу?
Холодный вихрь, сопровождающий появление Соллея, прервал его мысли. Сияющая фигура друга вызвала улыбку на лице Фария.
– Я вижу, ты рад меня видеть! – довольно воскликнул Соллей.
При всей своей мощи иногда он выглядел слишком простодушным по сравнению со своими «хрупкими» партнерами, благодаря своим материальным телам обретавшими иной, не доступный ему опыт.
– Тише! – сказал Фарий. – Не шуми так. Оси спит.
Осиан-айо, утомленная переживаниями, заснула в мастерской Фария. На ее губах блуждала слабая улыбка – в этом сне возлюбленный был рядом с нею.
– Соллей, – сказал Фарий, понизив голос. – Я не думаю, что поступаю правильно, вовлекая Осиан-айо в жесткую силовую игру. Как ты себе представляешь ее в роли воина? Она слишком хрупка для сражения с Кортиосом.
Соллей разразился хохотом. Глядя на Фария, он думал о том, как легко предсказать поведение разнополых существ.
– Хочешь, раскрою тебе один большой секрет? Фарий слегка кивнул. Соллей видел жизнь с разных точек зрения и поэтому знал о ней больше.
– Женская суть совсем не беспомощна и не беззащитна, как ты себе это вообразил. Она побеждает без оружия. Осиан-айо – настоящий дар для тебя, и ты еще многому у нее научишься.
