Ингер Вулф - Зов смерти
— Сто тридцать семь, — подтвердила она, стараясь показать, что слова Саймона произвели на нее большое впечатление. — Вы не пробовали зарабатывать подобными фокусами на ярмарках?
— Нет, просто мне нужно правильно рассчитать дозировку, с добродушной улыбкой ответил он.
— Что мне еще сделать?
— Нет-нет, больше ничего. Спасибо, Делия. Оденьтесь и присядьте отдохнуть на диван.
Делия стала натягивать трусики и колготки, смущаясь и робея еще больше, чем когда стояла перед Саймоном обнаженной. А его внимание отвлекла ниточка, выпавшая из платья. Он поднял ее и, скрутив большим и указательным пальцами в маленький шарик, положил в карман. Не теряя времени даром, прошел на кухню и поставил на плиту чайник. Делия видела, как Саймон внимательно осматривает полки с посудой и кухонный стол. Несколько раз он исчезал из поля зрения, и тогда она слышала, как открывается и закрывается крышка мусорного ведра.
Вдову неожиданно охватила паника! Ей захотелось признаться Саймону в малодушии, но удержал страх, что тот передумает и откажется помогать. А ведь он сам говорил, что миссис Чандлер не похожа на остальных и произвела на него огромное впечатление. Разве можно в решающий момент подвести Саймона и отплатить черной неблагодарностью за его доброту и участие? Нет, поворачивать назад поздно. И потом, он просит о такой малости в сравнении с тем, что собирается дать, если она не струсит и смело пойдет вперед.
Наконец Саймон принес в комнату только что закипевший чайник и поставил на подставку. Вынул из саквояжа маленькую белую чашечку и стал по очереди открывать флакончики, выстроенные в ряд на столе, давая Делии понюхать каждый из них.
— Валериана успокаивает нервы, от белладонны и хмеля легко засыпаешь, — пояснил он. — А в больших дозах они к тому же оказывают анестезирующее действие.
Саймон положил в чашечку по полной щепотке содержимого каждого пузырька и залил кипятком. Комната сразу же наполнилась ароматами леса, душистым запахом ягод и трав, древесной коры и незнакомых кореньев. Пока лекарство настаивалось, Саймон осторожно поворачивал чашечку в руках.
— Ну что, готовы?
— Саймон, это очень невкусно?
— Просто омерзительно, — предупредил он с улыбкой.
Делия взяла чашку и заглянула в нее. Настой напоминал заросшее травой болото с плавающими островками неизвестного происхождения.
— Выпейте все до дна. А что не растворилось, разжуйте и проглотите, если сможете.
Она поднесла чашку ко рту. Первый глоток обжег язык и горло, словно вместо заваренного снадобья ей подсунули щелочь. Не в силах сдержать отвращение, Делия наклонилась вперед и хотела выплюнуть зелье. Но Саймон одной рукой удержал ее за плечо, а другой — зажал рот.
— Вот так, Делия! Все будет хорошо!
Преодолевая рвоту, она проглотила лекарство, а потом со слезами на глазах, задыхаясь, прохрипела:
— Боже мой! Это яд?
— Нет, Делия, настой вас не убьет. Пейте до дна… отлично… подождите, пока он начнет действовать…
Под присмотром Саймона она успокоилась и выпила все содержимое чашки, до последнего глотка, а потом прижала руку к животу и прошептала:
— Господи! Саймон, в жизни не пила ничего противнее!
— Уже чувствуете действие моего чая?
Делия оглянулась, как будто хотела проверить, на самом ли деле окружающий мир остался таким, как запомнился, и внимательно осмотрела гостиную. Много лет назад она пришла сюда юной невестой, стала женой, родила двух сыновей, которые выросли в стенах родного дома и стали настоящими мужчинами. Муж Эрик умер здесь же. А сама она успела состариться, но дожить до глубокой старости уже не придется.
— А теперь мы усилим действие всех компонентов.
— Ох, а нельзя обойтись без пения псалмов? Боюсь, меня вырвет.
— Каждому минералу и каждому растению соответствует определенный звук, и одно без другого не действует в полной мере. Необходимо их соединить! Вы когда-нибудь пели псалмы?
— Раньше пела, но чувствовала себя при этом достаточно глупо.
— Псалмы — неотъемлемая часть ритуала. Я спою с вами. Помните: высокие звуки для белладонны, а низкие — для хмеля. Давайте же начнем!
Они взялись за руки. Саймон опустил голову, как во время молитвы, и Делия последовала его примеру. Он глубоко вдохнул и издал звук, который как будто родился в его голове, где-то на уровне глаз и носа, и только потом открыл рот и запел. Миссис Чандлер подпевала, стараясь изо всех сил правильно чередовать высокие звонкие и низкие, с придыханием, звуки.
Когда псалом закончился, Делия отпустила руки Саймона, и те упали ей на колени. Она чувствовала, как горит лицо. Впервые за долгие месяцы перестали мерзнуть руки и ноги и по всему телу потекло приятное тепло. А Саймон уже поглаживал ей плечи, снимая напряжение с мышц спины.
— Спасибо вам, — тихо прошептала Делия, — все прошло замечательно!
Он убрал волосы с ее лица, погладил по щеке.
— Это я должен вас благодарить!
Через некоторое время она закрыла глаза. Саймон прислушался к ее спокойному ровному дыханию и приподнял веко. Делия крепко спала. Некоторое время он неподвижно сидел рядом, всматриваясь в умиротворенные черты лица.
Потом Саймон встал и убрал в саквояж флакончики с травами и чайную чашечку, предварительно вымыв ее на кухне. Достал фотоаппарат «Полароид» и проверил, все ли готово для съемки. Как человек предусмотрительный, он, разумеется, не пришел бы на встречу с незаряженным фотоаппаратом, однако лишний раз проверить не помешает.
Саймон положил «Полароид на кофейный столик, присел рядом со спящей женщиной и стал щупать запястье. Пульс бился слабо, но равномерно, как Саймон и ожидал. Затем он взял Делию за мизинец и резким движением переломил его пополам. Ее тело передернулось от резкой боли, однако глаза так и не открылись и только с губ сорвался тихий стон.
Саймон поставил саквояж на колени, открыл его шире и повернул к свету. Достал еще один флакон и миниатюрную ложечку с длинной ручкой, зачерпнул немного белого порошка и высыпал Делии под язык, открыв рот большим пальцем свободной руки. Порошок смешался со слюной, образуя кашицу грязно-белого цвета. Саймон отложил в сторону ложку и флакон, вытащил иглы для переливания крови, стерильные ватные тампоны и разложил их на столике. В саквояже также имелась катушка с намотанной проволокой — Саймон отодвинул ее в сторону, как и склянки с трапами и высушенными грибами, однако, заметив, что они стоят не на месте, не удержался и расставил по порядку. Где-то в глубине сумки прятался пистолет двадцать второго калибра, но нынешним вечером он не понадобится, как и молоток, который Саймон тоже вернул в сумку, звякнув стальной головкой о стеклянные флакончики. Наконец его взгляд остановился на больших кожаных ножнах. Он взялся за рукоятку и ощутил ее приятную тяжесть в ладони. Блестящий стальной клинок легко выскользнул из убежища с едва слышным странным звуком, как будто обращаясь к своему владельцу с просьбой: «Возьми!» И Саймон взял.
Глава 2
13 ноября, суббота, 08:00
— Хейзел! Хейзел Питерсен, ты уже проснулась?!
Инспектор уголовной полиции Хейзел Микаллеф открыла дверь спальни и услышала сдавленное хихиканье, доносившееся с нижних ступеней лестницы.
— Мама, прошу, не называй меня по фамилии мужа! Да еще в такую чертову рань!
— Ах, извините, мисс Микаллеф! Завтрак уже готов!
— Давай, продолжай в том же духе!
В ответ снова послышался довольный смешок.
Хейзел закрыла дверь спальни и, хромая, поплелась к зеркалу. Боль в пояснице отдавала в ноги и не позволяла распрямить спину. Опираясь на трюмо, женщина смотрела на свое отражение и собиралась с духом, чтобы сделать резкое движение и разогнуться. Иногда такая утренняя процедура занимает минут десять. Если через четверть часа превозмочь боль не удается, на помощь приходит перкосет. Правда, в таблетках содержатся наркотические вещества, и Хейзел постаралась приберечь их до вечера, когда ясность мысли уже не имеет большого значения. При очередной попытке выпрямиться боль электрическим разрядом пронзила нижнюю часть спины и выстрелила в ногу.
— Чертова кляча! — тихо выругалась Хейзел и обреченно тряхнула головой.
Теперь придется тянуться до комода, чтобы взять расческу и привести в порядок торчащие в разные стороны седые волосы. Микаллеф закрепила их за ушами двумя заколками, пригладила рукой макушку и надела фуражку, надвинув на лоб козырек. Такое превращение происходит каждое утро. Вместо разведенной дамы шестидесяти одного года перед зеркалом предстает детектив Управления полиции города Порт-Дандас провинции Онтарио. Хейзел поправила именной жетон и натянула на плечи форменный китель, стараясь держаться прямо.
— Господи!
