Лана Балашина - Работа над ошибками
Я поморщился:
— Кстати, о стволах… Я тут провел кое-какое расследование, и, надеюсь, Павел, ты мне не вломишь за самодеятельность… Короче, на прошлой неделе в эту квартиру приходил посторонний мужчина, представившийся сантехником. Пробыл недолго, осмотрел трубы, попросил напиться и вскоре ушел. В ЖЭКе мне сразу сказали, что никого по квартирам не посылали, и посоветовали проявлять бдительность и посторонних не впускать. Скорее всего, ствол исчез именно тогда. Думаю, что парень увидел объявление у лифта, и воспользовался предоставленным предлогом. А вот откуда он мог знать, что в квартире есть оружие? Опять же наводит на кого-то из своих…
Павел отложил записку и поднял цепкий взгляд на меня:
— Честно сказать, я не думал, что ты будешь тут стараться… Как я понял, единственное твое желание во всей этой истории — выгородить Лизу, а тут с этой запиской прямо подарок…
Я невольно глянул в сторону кухни, где Лиза помогала БабДусе с обедом.
— Мне не нравится твое выражение: "выгородить", а так ты абсолютно прав.
Павел пожал плечами:
— И ты, и я понимаем, что самые серьезные причины к устранению Платоновой были у Лизы и у самого Платонова. Это если отбросить версию, что Платонову убили по ошибке, вместо Лизы. Тут, конечно, совсем другой расклад. Лиза многим мешала, в том числе и собственной свекрови. Но как-то не укладывается у меня ее образ с наемными убийцами рядом. Вот письма писать — это пожалуйста, а кровь и оружие… Слабо верится. Может, мне и в самом деле нашего подозреваемого номер один хорошо поспрашивать, и он все-таки вспомнит, что хотел грохнуть жену. Тут у нас сложный психологический коктейль: и желание освободиться от брака, и ревнивое нежелание отдать жену сопернику.
От дверей в зал раздался холодный голос Марины:
— Неужели вам мало моего признания? И охота вам рыться в чужом белье? Закройте вы это дело. Я сама признаю свою вину полностью.
Павел посмотрел на нее и сказал:
— Марина Николаевна, для того, чтобы закрыть дело, нужны гораздо более веские основания, чем просто ваше или чье-либо признание. Мне все равно придется разобраться с вопросами мотивации вашего поступка, придется найти оружие, которым совершено преступление. И в том числе установить, имели ли вы возможность совершить данное преступление. В частности, следствием уже установлено, что такой возможности вы не имели. Мы расспросили ваших соседей и сторожа стоянки. Машину вы забрали почти перед самым закрытием, сторож вас хорошо помнит. А в подъезде, где произошло преступление, вы появились спустя полчаса. Около лифта вы столкнулись с соседом, но, по его словам, не поздоровались с ним, и, похоже, в волнении даже не заметили его. Сам сосед уверяет, что на площадке перед лифтом никого не было, то есть в Платонову стреляли позже. А ваша собственная соседка клянется, что в половину первого машину вы уже поставили под ее окнами, и больше к ней не подходили. Кстати, — сощурился Павел, — куда вы с Лизой дели записку с номером машины, свидетельствующую о том, что Марина Николаевна машину на стоянку не ставила? Соседка видела и вас тоже…
Лиза, пришедшая на голос Марины, молча полезла в сумку и достала листок.
Марина тяжело глянула на нее:
— Значит, ты тоже знала, что я отлучалась той ночью? А почему не воспользовалась этим, чтобы оговорить меня?
Лиза пожала плечами:
— Я была уверена, что вы искали Сергея. А в то, что вы могли стрелять в Нину, или в меня, я не поверила бы ни за что. Даже после вашей записки.
— Кстати, — опять вмешался Павел, — о какой известной причине раздора вы поминаете в записке? Чем вам не угодила жена сына?
— В самом деле, Марина Николаевна, за что вдруг такая немилость? Вы-то отлично знали, что никакого романа с Платоновым у меня нет, коль сами организовывали эти милые шуточки?
Марина устало и мрачно улыбнулась:
— Ты не поверишь, ничего личного! Просто Сергею нужна была совсем другая жена. А что ты? Кроме приятной внешности и хорошей квартиры, у тебя ведь за душой ничего нет. Понимаешь, у Сережи — большое будущее, но, чтобы оно состоялось, ему нужен толчок, помощь, просто сильная рука рядом. А что могла ему дать ты?
Лиза засмеялась, первый раз за несколько дней.
— Ну вот, а я все голову ломала, чем не угодила… А оказывается, все так просто…
Костя подвел итог:
— Вот вы ему толчок-то и дали! А еще интеллигентная женщина, кандидат наук… Черт знает что!
Марина подняла на него потемневшие глаза:
— Да что вы знаете о моей жизни! Думаете, легко устроиться в этой жизни, когда ты никому не нужен, легко остаться одной и растить в одиночку сына, отказывать себе во всем, даже просто в радости быть женщиной…
Костя сухо сказал ей:
— Сына в одиночку не вы одна растили, у меня, например, тоже отца не было. Это не значит, что нужно вмешиваться в его личную жизнь. Думаю, что эта история должна стать для вас уроком, и радуйтесь, если за него вам не придется заплатить слишком высокую цену.
Павел неожиданно спросил:
— А кто делал эту фотографию? Ну, ту, что нашли в бумажнике?
Мы с Лизой переглянулись, и я вдруг с удивлением заметил, что в ее глазах метнулась тревога.
— Платонов. Он и принес их нам. Помнится, там было четыре фотографии.
Лиза промямлила:
— Ну, да, четыре, наверное…
Я приподнял брови, но Лиза проигнорировала мой взгляд.
Павел кивнул:
— Конечно, по числу участников. Вот только странное дело получается: я ведь по дороге заехал в институт и две фотографии теперь у меня на руках. Анна Степановна отдала мне экземпляр Игоря, Женя любезно подарила свой. Третья фотография у меня в деле. Я позвонил в больницу, и Платонов, третий участник съемки, пообещал мне отдать свою карточку, как только попадет на работу. Однако секретарь его, довольно любезная молодая особа, фото так и не нашла. Позвольте полюбопытствовать, где находится твоя фотография, Лиза?
Она опустила голову:
— У меня ее нет. Но, если вы думаете, что я отдала ее убийце, то зачем бы я это сделала?
Марина скрипучим голосом сказала:
— А вот как раз затем, чтобы отвести от себя все подозрения. И запутать следствие!
Я присел около Лизы и спросил ее:
— Куда ты могла деть ее?! Если порвала, так и скажи. В конце концов, это не преступление…
Павел остановил меня:
— Игорь, эта история совсем еще не закончилась. Оружие так и не найдено. Нет и доказательств, что стреляли именно из него, потому что оно не было зарегистрировано. Но я печенкой чую, что этим выстрелом дело не ограничится. А ты, Лиза, вместо того, чтобы помочь мне, утаиваешь какую-то информацию. Ты хоть понимаешь, что я хочу помочь тебе?!
Упавшим голосом Лиза сказала:
— Понимаю, но сказать не могу. Не могу, поймите вы все! Если вам достаточно моего честного слова, то я клянусь, что это была не моя фотография. Свою я…
Она спохватилась и замолчала.
— Ну? — с нажимом спросил Павел, и Лиза закрыла лицо руками.
Я не выдержал:
— Не дави на нее!
Лиза отняла руки от лица и сказала:
— Мы с подругой ездили к гадалке. Я хотела, чтобы Кирилл Сергеевич забыл обо мне напрочь. Для этого я и вырезала лицо Платонова на той фотографии.
Наступившее молчание прервал резкий смех Марины:
— Твоя подруга еще большая идиотка, чем я себе представляла…
Костя зыркнул на нее, и недоверчиво сказал Лизе:
— Да ладно! Что, правда, что ли?
Лиза кивнула и с отчаянием сказала:
— А что я должна была сделать? Я и поговорить с ним пробовала, и ссорилась, и злилась, — ничего не помогало. А потом вообще начались эти сумасшедшие выходки… Я чувствовала, что все закончится плохо. А тут Женька прочитала где-то о знаменитой гадалке. Ну, мы и съездили туда.
Павел кивнул и деловито спросил:
— И куда ты потом дела фотографию?
— Зарыла ее в землю… Евфимия обещала, что снимок истлеет в земле, и у Платонова все пройдет…
— Ну и что?
— Что? А, снимок? Я тогда всю ночь не спала, а утром пошла и раскопала землю на том месте, где накануне вечером зарыла карточку. Только она рассыпалась у меня в руках, честное слово!
Костя, как истый материалист, кивнул:
— Наверняка, обработали снимок какими-нибудь реагентами!
Лиза покачала головой и сказала:
— Евфимия меня честно предупреждала, что если со стороны Платонова есть действительно серьезное чувство ко мне, то и он, и близкие ему и мне люди будут болеть, и с ними могут произойти ужасные несчастья. Куда уж хуже… — вздохнула Лиза, и, подняв голову, сказала: — И зачем только я вам об этом рассказала! Вы теперь будете надо мной смеяться. И никакого отношения к расследованию этого дела моя история не имеет.
Павел потер лицо руками и поднялся:
— Женская логика не поддается никакому анализу! Я уже целую версию построил на этом, а она, оказывается, ходила к гадалке! Лиза, вы с Женей существенно обогатили мои знания о современных девушках!
