Анастасия Валеева - Знак Скорпиона
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Прошлым вечером у Яны оказалось немало времени, для того, чтобы обдумать всю полученную ею информацию. Отправляться куда-то после отъезда лейтенанта она не решилась. Милославская была заинтригована стремительно развивающимися событиями, но тревога в душе и ощущение приближающейся неведомой опасности нагнетались все сильнее и сильнее. Если бы только знать, с какой стороны ждать удара! Яна попыталась было вечером вновь воспользоваться картами, чтобы определить, кто, по чьему поручению и из каких побуждений наблюдал за ней, но, видимо, она слишком устала, чтобы проделать данную операцию. Поэтому Яна решила переключиться пока на неведомого покойного Александра Тихонова, уже дважды являвшегося ей в видениях.
Обдумав всю полученную информацию, Милославская собралась побеседовать с родителями мальчика. Несмотря на то, что пока связь двух погибших от передозировки мальчишек не просматривалась, ей казалось, что убийство было совершено одной и той же рукой. Возможно, разговор принес бы какие-то результаты.
Руденко оставил Яне не только адрес, но и телефон Тихоновых, так что Яна успела утром им позвонить. Разговор был коротким. Милославская беседовала матерью Александра. Она представилась журналисткой и договорилась о встрече в небольшом ресторанчике в центре.
Одевалась на встречу Яна с особым тщанием. Ей хотелось произвести благоприятное впечатление деловой и собранной женщины, пришедшей в ресторан исключительно лишь по долгу службы. Поэтому она остановилась на классическом легком шелковом костюме с узкой юбкой итальянской длины и приталенном жакетике с поясом в серебристо-серых тонах.
Оставив Джемму караулить жилище, в час дня Яна уже оказалась на улице Некрасова и обнаружила нужную вывеску: «Нептун». Оформление небольшого ресторанчика Яне не очень-то понравилось. Слишком уж броско и аляповато, изобилие мишуры, серебра и золота, а также «морских мизансцен», начиная от аквариумов и завершая большими панно на стенах. Все это вызывало у Милославской желание зажмуриться и отвернуться.
Подскочивший у входа официант с заученной улыбкой, обнажавшей мелкие белые зубки в таком изобилии, что казалось, еще минута и он укусит, тут же осведомился, куда мадам пожелает присесть. Яна, не ожидавшая оказаться в заведении подобного типа, а предполагавшая, что встретится со скорбящей матерью в местечке поскромнее и подешевле, спросила услужливого официанта не ждет ли ее здесь Тихонова.
Тот, подобострастно смотревший на посетительницу, тут же провел Яну к столику в нише и попросил подождать. Милославская открыла меню. Цены поражали воображение, но зато и выбор блюд из морепродуктов был столь же значителен.
Яна еще не просмотрела и первой страницы, как к столику быстрыми шагами подошла моложавая стройная женщина с высокой прической и внимательными восточного типа темными глазами. Она одарила Яну заученной вежливой улыбкой и проговорила:
– Здравствуйте, я Тихонова Лилия Александровна, можно просто Лилия.
– Очень приятно, – Яна также улыбнулась и представилась. – Милославская Яна, газета «Тарасовские вести». Я хотела бы с вами поговорить.
Яна видела, что женщина, несмотря на нарочито радушный вид, напряжена, и, желая помочь ей расслабиться, проговорила:
– А почему вы выбрали именно этот ресторан? Я здесь раньше никогда не была.
– Не удивительно, – ровным голосом произнесла Лиля, элегантно присев на кресло в виде большой ракушки. – Он открылся год назад и собираются здесь лишь те, кто может позволить такую роскошь. У журналистов, насколько мне известно, не такая уж большая зарплата? А предложила я встретиться именно здесь потому, что этот ресторан открыли мы с мужем, – Лилия прервалась, так как к ним подлетела предупредительная официантка с заученной широкой улыбкой.
– Милая, мне бокал вина, а нашей гостье, что она пожелает, за счет заведения.
Яна не стала злоупотреблять гостеприимством введенной ею в заблуждение женщины и, безуспешно попытавшись отказаться от подобного широкого жеста, выбрала лишь коктейль из мидий по-итальянски.
Официантка убежала, а Лилия продолжила:
– По вашему вопросу я поняла, что вы появились не из-за заказанной нами рекламной статьи о ресторане, не так ли? Впрочем, кажется, эта статья должна быть напечатана в какой-то другой газете. Так значит вы все же вспомнили о тех моих письмах?
Яна ничего не понимала, так как понятия не имела, о каких письмах может говорить женщина, но все же, надеясь на получение некоторой информации, неопределено проговорила:
– Простите за бестактность, но мне хотелось бы поговорить о вашем погибшем сыне.
– Значит все-таки из-за писем, – горькая улыбка скользнула по ее губам. – Вы долго ждали.
– Раньше не получалось. – Яне не очень-то нравилось несколько двусмысленное положение, в которое она попала, но раскрывать сразу карты не хотелось.
– Ну что ж, – женщина опустила глаза, смущенно разглядывая вышитые на скатерти водоросли, – я уже не горю тем пылом, как тогда, сразу после того страшного события. Куда я только не обращалась, – голос женщины зазвенел от напряжения, как туго натянутая струна, в любой момент готовая лопнуть, – что не предпринимала, лишь бы обратить на данную проблему внимание общественности, администрации! Вы же сами прекрасно знаете, – теперь ее взгляд, обращенный прямо на Яну, горел огнем фанатизма, – что в нашем городе все больше и больше детей и подростков становятся наркоманами. Даже статистика признает: мы занимаем место в первой десятке городов с наибольшим распространением наркотиков и, следовательно, СПИДа, среди населения. А между тем меры по предотвращению, предупреждению наркомании просто смешны, администрация бездействует, наркодилеры мелкие и крупные нагло уничтожают цвет нации…
Милославская видела, что женщина горит энтузиазмом и готова еще долгое время выкладывать все накопившееся, но ей в данный момент значительно важнее было увязать события смерти сына владелицы ресторана и недавно погибшего Олега. Приход официантки, к счастью, прервал поток слов Лилии. Она отпила маленький глоточек вина и вновь превратилась в сдержанную гостеприимную хозяйку. Яна попробовала немного красиво уложенных в специальную вазу измельченных мидий с зеленью и приправами под нежным соусом из белого вина.
– Ну и как вам нравится? – Лилию, казалось, искренне интересовало мнение Яны.
– Восхитительно! – хоть в этом не покривив душой, проговорила Милославская. – Но я хотела бы кое-что с вами обговорить. Обратиться к вам меня побудили, конечно, ваши письма, хотя кроме этого было еще одно обстоятельство.
Лилия нахмурилась, но продолжала внимательно слушать Яну. Милославская экспромтом сочиняла историю, помогающую ей увязать неизвестные письма незнакомки со смертью Олега:
– Понимаете ли, я провожу независимое журналистское расследование. Надеюсь, результаты его, опубликованные в нашей газете помогут привлечь внимание общественности и власти к проблемам наркомании и наркодилерства. Если бы вы ответили на несколько вопросов…
– Задавайте, – женщина неожиданно перебила Яну. Ее глаза смотрели внимательно и настороженно, хотя на губах и оставалась все та же улыбка.
Яна решила отбросить церемонии и задать вопрос прямо в лоб. Ей было интересно, как женщина на него отреагирует.
– Скажите, – ровным голосом произнесла Милославская, не отводя взгляда от лица женщины. – Это Олег Сизов поставлял вашему сыну наркотики? Это он приучил к ним вашего мальчика?
На мгновение лицо Лилии, быстро опустившей глаза и сделавшей вид, что она внимательно рассматривает свой безупречный маникюр, исказила гримаса боли и страха. Она смутилась, но быстро справившись с растерянностью и вновь смело и даже холодно взглянула на Яну.
– Я понятия не имею о существовании какого-то там, Олега, вы сказали? С чего вы это взяли, кстати, хотелось бы знать.
– Извините, но я не могу разглашать свои источники информации, – Яна мгновенно пришла к однозначному выводу.
Чтобы женщина теперь не говорила, Милославская была уверена, что карты ее не подвели и имя Сизова Лилия слышит не впервые, как пытается ей представить. И эта ложь как раз обличает ее больше, чем если бы было сказано, что Олег и Александр знали друг друга. Конечно, оставалась все же возможность, что смерти Олега и Александра связаны совсем другим образом – личностью убийцы. То есть, что они действительно были не знакомы, маньяк-убийца случайно остановил на них свой выбор. Но все же какое-то чувство подсказывало Яне, что это не так.
Делая вид, что достает только лишь пачку сигарет, Яна извлекла из сумочки нужную карту «Да» и «Нет». Желая отвлечь Лилию, пристально следящую теперь за ее манипуляциями, Яна спросила:
– Здесь можно курить? Вы не будете против?
– Ну конечно, курите, – женщина придвинула поближе к Милославской пепельницу в виде раковины, обвитой водорослями.
