Светлана Алешина - Все началось с нее (сборник)
– Чем?
– Ну, коктейлем таким. Адская смесь! Можно сказать, фирменный в этом заведении. Вначале вроде ничего, разомлеешь, а потом как саданет в башку! – Рожков становился все более раскованным – видно, его все же взволновало сообщение Ларисы о смерти Беллы.
– А я думала, это гель, – вкрадчиво заметила Котова.
– Какой гель? – настороженно переспросил Рожков, тут же внутренне сжавшись.
– Ну тот самый, голубой гель, которым обрабатывала себя Белла, будучи с Сергеем, – смело сказала Лариса, глядя прямо в глаза собеседнику.
– Не знаю, чем они там себя обрабатывали, – категорично отрезал Рожков, – голубым гелем или розовым. Или, может быть, белым…
– Сергей говорил, что это тоже фирменная фишка «Шанхая»: вроде бы наслаждение, ощущения, эрекция – просто необыкновенно, волшебно. А все дело в окиси азота.
– Что я вам, химик, что ли? – хмыкнул Рожков. – Перестаньте говорить глупости.
– Ну почему же глупости? – возразила Лариса. – Неужели когда вы сами пользовались услугами «Шанхая», с вами не проделывали ничего подобного?
Лариса почувствовала, как постепенно захватывает инициативу в общении в свои руки. Теперь вопросы можно было задавать с большим нажимом.
– А вы знаете, у меня есть Тамила. Мне ее хватает, – после паузы ответил Рожков.
– Но Тамила, как я слышала, тоже работает там.
– Это другое дело, – строго отрезал Рожков. – И не надо равнять ее с тамошними девками.
Тон Рожкова стал вдруг металлическим и безапелляционным: похоже, Лариса наступила на больную мозоль.
– Она – руководитель балетной группы, – серьезно заявил Рожков, а Лариса с трудом прикусила губу, чтобы не расхохотаться. – Работает во многих ночных клубах. Ее коллектив известен даже в Москве.
– Ну, хорошо. Вернемся к Белле, – примиряюще сказала Лариса. – Вы ее видели в пятницу, насколько я понимаю, до своего визита к Панаеву…
Рожков кивнул в знак согласия.
– А в субботу утром она умерла, – упрямо закончила фразу Лариса. – Вернее, ее убили. И главное подозрение падает на Панаева.
Рожков никак не отреагировал на это высказывание, лишь исподлобья глянул, подозрительно покосившись на Котову. В его глазах, однако, читался немой вопрос: «А, телегу на меня катишь, сука?», но вслух, однако, Илья произнес:
– Но он ее вроде бы как любил.
– У них были близкие отношения?
– Слушайте, девушка! Вы что, меня за идиота принимаете? Если он все рассказал вам, то про это уж точно не умолчал! – Рожков начал раздражаться.
– Любовь между солидным бизнесменом и проституткой? – с ехидцей спросила Лариса.
– Всякое в жизни бывает. Все хотят жить по понятиям, но жизнь берет свое. Он прямо-таки болел этой Беллой… Я сам удивлялся. Вроде бы познакомил-то я его для развлечения, да даже и не с ней, а с другой, молоденькой. А он ушел с ней – Белла-то сама не работает, она – мадам, у которой истек срок годности, прости господи!
Рожков вдруг вспомнил, что о покойниках нельзя говорить плохо, и чисто инстинктивно стал шарить глазами в поисках образа, на который можно было перекреститься. Уставившись на мадонну с младенцем на потолке у самой люстры, он быстрым размашистым движением осенил себя крестным знамением и сказал:
– Господи, прости, я еще смеялся над ним, какую красавицу, предложенную мной, он отверг ради этой подержанной кобылицы! Нет, она баба была ничего, но ведь ей же не восемнадцать лет. А Серега настолько запал на нее, что ключ выдал ей от квартиры.
Рожков еще некоторое время разглагольствовал об удивительной страсти своего партнера и сексуальных способностях Беллы. Но Лариса обратила внимание на его фразу о том, что Панаев выдал проститутке ключ от квартиры! Следовательно, Белла могла попасть в квартиру сама. И тут вставал вопрос о найденной записке, которой размахивала Нонна Леонидовна и предъявила ее следователю. Выходило так, что Сергей сам пригласил к себе Беллу. Но почему тогда не позвонил ей? Все слишком смахивало на роман в стиле прошлого века – передача записок и все такое… Встреча ночью…
С другой стороны, Панаев был мертвецки пьян – какие записки, какие встречи? Может быть, это вообще не та записка… В общем, здесь надо ждать заключения графологической экспертизы.
– Илья, а можно вам задать прямой вопрос? Вам его все равно зададут в милиции… И сейчас у вас будет возможность прорепетировать ответ на него, – вкрадчиво произнесла Лариса.
– Валяйте, – милостиво разрешил Рожков.
– А что вы делали после того, как ушли от Панаева, в ту ночь?
– Поехал домой. Вернее, сначала в «Шанхай», чтобы забрать Тамилу. Кстати, это может подтвердить и мой шофер. Потом забрал Тамилу, и мы поехали сюда, так что, – развел руками Рожков, – ни вы, ни милиция мне это дело пришить не можете. Тамила сама вам это расскажет в случае надобности…
– Хорошо, пока оставим это. Сергей говорил мне, что он был несколько недоволен тем договором, который вы составили.
Рожков нахмурился.
– А кто виноват, что он его подписал?
– Но вы, похоже, воспользовались его недомоганием в то утро, тем, что голова у него была забита любовным бредом!
– Ну, знаете, – перебил ее Илья и в этот момент показался Ларисе напористо грубым, – бизнес есть бизнес. В нашем деле кто подкрутился – тот и на плаву. А кто нет – то, извините, в овраге лошадь доедай. Знаете заповедь: «Плюй на ближнего, сри на нижнего?» И будешь на высоте. Какая страна – такой и бизнес.
– Но вы сами подсунули ему Беллу! – не сдавалась Лариса.
– Откуда я знал, что он в нее влюбится? И не Беллу я ему подсовывал, а красивую восемнадцатилетнюю девку, у которой и грудь, и попка на месте! – распалялся Рожков. – Да что мне вам объяснять – вы же женщина, все равно не поймете! А он с ума сходил по ней… И я не удивляюсь, собственно, тому, что произошло. Он мог ее вполне грохнуть из-за ревности или вообще по пьянке. Он же был совсем никакой, когда я уходил.
– Вы сказали, что поехали потом в «Шанхай», – вдруг вспомнила Лариса. – А видели ли вы там Беллу?
– Нет, ее уже не было. У Тамилы как раз закончилось выступление балетной группы, все собирались разъезжаться. Впрочем, давайте ее спросим… Тамила! – позвал Рожков, обернувшись в сторону кухни.
«Неужели действительно он совершенно ни при чем? – думала Лариса. – Уж очень спокойно и уверенно держится. С другой стороны, может быть, просто хорошо владеет собой?»
А руководитель театрального коллектива, казалось, не расслышала призывный громкий голос своего друга. Она упорно подкрашивала маленький очаровательный ротик.
– Тамила! Иди сюда! – властно крикнул Рожков.
– Что такое? – капризно спросила Тамила, высовываясь из кухни.
– Собственно, это я хотела бы с вами поговорить, – улыбнулась Лариса.
– О чем? – неподдельно удивилась Тамила. – Я не занимаюсь лесбосом…
– Речь не об этом, – проигнорировала ее агрессивность Котова. – Я бы хотела у вас узнать, не помните ли вы, когда последний раз видели некую Беллу Смирнову?
– Что значит «некую»? – возмутилась Тамила. – Она моя лучшая подруга, владелица престижного заведения. Там знаете какие бывают тузы?
На ее лице не отразилось ничего такого, что бы свидетельствовало о ее осведомленности о смерти Беллы, и она не производила впечатление человека, умеющего владеть собой. Скорее относилась к разряду женщин, которым изящество и умопомрачительные прически заменяют мозги.
– Так в пятницу ночью вы видели Беллу? – повторила вопрос Лариса.
– Что значит видела? Вы вообще кто? Вы знаете, с какими важными людьми мы крутимся?
– Дело в том, что Беллы Смирновой больше нет в живых, – выдохнула Лариса, которой надоело препираться с Тамилой. – А я – старая подруга Сергея Панаева, который наверняка вам знаком.
– Что?! – С лица Тамилы медленно сползло презрительное выражение, и его сменила маска ужаса. Женщина медленно отвернулась от зеркала и уставилась прямо на Ларису.
– Кто ее грохнул? – неожиданно спросила она, будто Котова должна была знать ответ на этот вопрос. – Говорила я ей, чтобы она не связывалась с Гришкой!
– Кто такой Гришка? – быстро спросила Лариса, пользуясь состоянием аффекта Тамилы, краем глаза наблюдая за Рожковым.
Он по-прежнему спокойно смотрел телевизор.
– Гришка? Это, ну, как бы вам сказать… Вы же все равно не поймете, девушка! Я так, о своем…
– Это ее любовник?
Лариса уже поняла, что Тамила относится к той категории людей, у которых быстро развязывается язык. Стоит лишь им задать вопрос, как они начинают говорить много лишнего.
– Нет, это ее партнер по бизнесу.
– Из «Шанхая»?
– Нет, он поставлял ей кое-что.
– В смысле?
– Ну, не знаю, – махнула рукой Тамила. – Да что теперь стесняться? Все равно человека нет. Вы же знаете, что «Шанхай» – это публичный дом. Как у каждого подобного заведения, есть свои секреты. Любовь – это ведь искусство, а не то, что думают некоторые.
– И в чем же секрет любви в «Шанхае»?
