Светлана Алешина - Все началось с нее (сборник)
Карташов? С ним рано или поздно отношения должны были закончиться! Ему нужна постоянная женщина, а Лариса его всегда держала как бы про запас, их встречи носили в основном деловой характер и только иногда приобретали некий романтический налет. Да и какая романтика с этим ментом?! Лариса вдруг подумала – и что она нашла в этом Карташове? У него растет брюшко, он стал каким-то напыщенным, лоснящимся, особенно когда присвоили звание майора… Нет смысла цепляться за прошлое, нужно просто поблагодарить его за то хорошее, что было, и двинуться дальше, в будущее. А то, что было плохого, просто постараться забыть.
Теперь Степаныч. Конечно, терять такого безотказного и грамотного заместителя в «Чайке» было ой как неохота. Можно сказать, ресторан держался на этом ворчливом немолодом мужчине. Но… у Степаныча был отвратительный характер. Пускай катит в свой Израиль, она подыщет другого – может быть, не такого исполнительного, но зато более приятного в общении человека. А то Ларисе по крайней мере раз в месяц приходится выслушивать от персонала ресторана жалобы на придирки, истерики и грубость Дмитрия Степановича и выполнять роль миротворца – мирить обиженных со Степанычем, который в силу своих личных особенностей никогда не желал признавать своей неправоты.
Словом, посмотрев на общую ситуацию другими глазами, Лариса пришла к выводу, что ничего страшного нет. В конце концов, все течет, все изменяется, и перемены должны быть, это логично.
Вот только перемен во владении своим рестораном Лариса никак допустить не могла. Это принципиальный момент. Но и это, как ей показалось в этот вечер, она сможет разрулить. В конце концов, надо позвонить вице-губернатору, которому она однажды оказала услугу. Теперь его очередь вмешаться.
Лариса заснула в хорошем настроении, покой и умиротворенность разлились по телу, и проблемы уже не казались такими неразрешимыми – даже воздействия реланиума и прочих подобных препаратов не потребовалось.
А ранним утром следующего дня, выпив кофе и позавтракав, Лариса собралась в дорогу. Накануне, непосредственно перед арестом, Панаев, по ее настоянию, дал ей координаты Ильи Рожкова, и Лариса теперь знала и номер телефона, и адрес квартиры, и даже координаты дачи. Последнее оказалось кстати, потому что Рожков теперь жил именно там: в городской квартире шел ремонт.
По сравнению со вчерашним днем погода стояла просто на загляденье – сверкало солнце, и деревья уже начинали просыпаться от долгой зимней спячки, выдавая на всеобщее обозрение свежую молодую листву. Пока еще слабую, нежную, но процесс был необратимым – еще две недели, и все вокруг зацветет и заблагоухает.
Лариса чуть задержалась дома и выехала с опозданием, опасаясь, что хозяин дачи уже отбыл на работу. Однако она была приятно удивлена, когда из той дачи, которая значилась у нее на плане, нарисованном Панаевым, вышел высокий рослый мужчина.
Короткий ежик темно-русых волос ему шел и даже несколько молодил. Он носил окладистую бородку и был одет в шорты и футболку, поверх которой красовалась толстенькая золотая цепочка с внушительным распятием.
– Добрый день, – несколько удивленно сказал Рожков и оценивающе оглядел Ларису. – Вы кто?
– Я подруга Сергея Панаева, – представилась Котова.
– А вы очень даже ничего, такая вся приятная и свежая, – осклабился хозяин дачи.
– Вы тоже, – решила отважиться на осторожный комплимент Лариса.
– В таком случае чем могу быть полезен?
– Хотела бы с вами поговорить по поводу одного неприятного дела.
Брови Рожкова удивленно поднялись.
– Ну, проходите, – сказал он. – Вы предпочли бы разговаривать в доме или, может быть, посидим на веранде?
– Лучше в доме, это больше располагает к серьезности.
Дача Рожкова – большое, вытянутое в длину строение – удивляла с первого взгляда своей архитектурой. Стеклянные витражи вместо окон и неоновые подсветки, фонтан в глубине сада с мраморными русалками. Собственно говоря, это было похоже на сплошную выставку собственного тщеславия.
В гостиной, где они устроились для беседы, стояла дорогая старинная мебель, висела шикарная бронзовая люстра в стиле ампир. Дорогая посуда, стоявшая на столике из черного дерева, с обильной закуской, свидетельствовали о том, что хозяин еще не изволил завтракать. За столиком, на резном стуле из такого же черного дерева сидела молодая особа в безукоризненно облегающем зеленом мини-платье. Ее стриженные под каре и выкрашенные в голубовато-стальной цвет волосы являли собой резкий контраст современного мира и духа французских просветителей времен Вольтера, который, казалось, воплощался во всех старинных вещах вокруг. Она являла собой олицетворение изящества и томной ласки.
Хозяин включил верхний свет, и бронзовая люстра заиграла всеми цветами радуги.
Лариса с интересом подняла голову вверх и невольно ахнула: «Бог ты мой! Да тут даже потолки купидонами расписаны!»
– Я большой любитель искусства, особенно живописи. Своего рода меценат, – пояснил Рожков. – Потолки, например, знакомый художник расписывал. Не хуже Рембрандта, правда?
И тут же обратился к девушке:
– Тамила, нечего тут без дела сидеть. Принеси-ка нам крепкого кофе и можешь быть свободна.
Девушка, которую он назвал Тамилой, грациозно поднялась и вышла из комнаты, обдав Ларису слабым ароматом духов. А Рожков решительно сдвинул брови, сел на стул перед Котовой. Лариса сейчас только обратила внимание на то, что вид у Ильи был какой-то утомленный и даже заспанный.
«Любовные услады спать не дают», – подумалось ей. Взглядом она еще раз рассеянно скользнула по увешанным картинами стенам, откуда на нее смотрели чопорные и надменные лица баловней жизни прошлых столетий.
– Так что же за неприятная история, связанная с Сергеем Панаевым, привела вас ко мне? – спросил Рожков.
– В его квартире вчера обнаружили труп женщины, – без обиняков начала Лариса.
– Что? – подняв брови, удивился Рожков.
– Она лежала в ванной, застреленная из пистолета. Панаев говорит, что он никоим образом непричастен к этому. Вы не скажете, когда его последний раз видели?
– А вы что, из милиции? – насторожился Рожков.
– Я психолог, – ничтоже сумняшеся соврала Лариса. – Сергей был моим клиентом, и я волею судеб вчера стала свидетелем того, как его задержала милиция.
– Так он арестован?
– Да, – кивнула Лариса. – Так все-таки когда вы его видели последний раз?
– Ну, судя по тому, что я удивлен всем тем, что вы мне только что сообщили, я видел его до того, как все это случилось, – с вызовом ответил Рожков.
– Вы видели его на вечеринке у него дома, которая закончилась за несколько часов до убийства этой женщины? – продолжила расспросы Лариса.
– Да. И что?
– А вы не могли бы мне рассказать, что происходило на той самой вечеринке? – спросила Лариса. – Ничего странного для себя вы не отметили?
– Ровным счетом ничего. Гулянка как гулянка. Спиртное, женщины, неуемное веселье…
Лариса посмотрела на Рожкова. У нее складывалось впечатление, что хозяин дачи строит из себя доброго русского барина. Но кто знает, что скрывается за его улыбкой, за этой внешне приятной безразличной миной?
– Когда вы уходили, Сергей оставался один?
– Да, один.
– Сергей кое-что мне рассказал, перед тем как его арестовали… – задумчиво проговорила Лариса, глядя на Рожкова в упор.
– Что же именно? – с некой насмешкой посмотрел он на нее.
– Ну, например, то, что с вашей подачи он посетил первый раз бордель «Шанхай».
– Это не бордель, – отрезал Рожков.
– А что же это?
– Это что-то вроде закрытого клуба. Вход туда строго по флайерам, в определенные дни, – вальяжно начал объяснения Рожков. – Все по закону. Да, это дорогое удовольствие. Да, в этом заведении одинокий мужчина может познакомиться с девушкой и сделать ей подарок, может быть, даже стоимостью в триста долларов. Может помочь и наличными – это дело человека, куда ему тратить свои сбережения. Но туда приходят не только за сексом. Многие просто хотят оттянуться в веселой компашке, там много музыки, танцуют, впрочем, как и в любом другом ночном клубе. Засветиться в «Шанхае» – престижно…
– А почему же он находится так далеко?
– Вы там были? – быстро ответил вопросом на вопрос Рожков.
– Мне рассказывал Сергей.
– Ну, понимаете, – еще более вальяжно раскинулся в кресле Рожков и снисходительно посмотрел на Ларису. – Люди приходят туда деловые, бывают даже из администрации. А у всех – жены, дети, положение в обществе. Ну, и подальше от глаз народа – это только к лучшему.
– Понятно. А вы не хотите узнать имя той женщины, которая была обнаружена в ванной Сергея? – спросила Котова.
– Ну, допустим, было бы небезынтересно, – пожал плечами Рожков.
– Белла Смирнова, хозяйка «Шанхая», – ответила Лариса.
– Что?! Как так?! Да вы просто меня разыгрываете! – Рожков привскочил в кресле. – Я же еще в пятницу был в «Шанхае», и она меня угощала «Страстью императора»!
