Юрий Енцов - Охота на единорога
— Ступай. Узнай и доложи завтра, не друзья ли Мизани и Ахмет-хан.
— Повинуюсь, — карлик, пятясь, ушел.
Глава 12
Примерно через час чтения у Лейлы запершило в горле и Сергей, поблагодарив ее, предложил закончить.
— Что за чтение без всякого удовольствия?! Я уже понял, что это действительно та же самая история. Хорошая книга — как бы беседа с почтеннейшим человеком прошлых веков — ее автором, и, причем ученая беседа, в которой он открывают нам только лучшие из своих мыслей, — сказал он. — Но мне так и не стало понятнее: где оригинал, а где перевод? Нет ли на книге пометок, указывающих на дату изготовления?
— Эта книга хранится в нашей семье примерно сто лет, — ответил ювелир. — Она была еще у моего деда, который обменивал с нею часы скуки, неизбежные в жизни, на часы наслаждения. Как она попала е нему, я не знаю.
— Можно ли мне ее купит у вас, скажем, за тысячу долларов? — спросил Серж.
— Нет, она не продается, — ответил ювелир гордо. — Эта книга останется в нашей семье.
— Понятно, — сказал Серж, — один европеец заметил, что нет лучшего средства для освежения ума, как чтение древних книг; стоит взять какую-нибудь из них в руки, хотя на полчаса, сейчас же чувствуешь себя освеженным и очищенным, поднятым и укрепленным, — как будто бы купался в чистом источнике.
Но можно ли, по крайней мере, ее сфотографировать?
— Пожалуйста, — смилостивился Убейд. Он подошел к книге и провел ладонью по ее обложке, украшенной орнаментами. — В хорошей книге автор высказывает только то, что следует, и так, как следует.
Серж полез в свой портфель, обшарил его весь, но не обнаружил фотоаппарата.
— Вот досада, — сказал он, — кажется, у меня вытащили камеру. Или я ее оставил где-то?
— Ах, какая жалость! Дорогая вещь? — поинтересовался ювелир.
— Не знаю, мне его выдали как раз для этой цели, — сказал Серж растерянно и раздосадовано. — Наверное, дорогая.
Тут в разговор мужчин вмешалась дочь Убейда:
— Позвать Абд-ар-Рахмана? — предложила она.
— Это ее жених, фотограф, — сказал ювелир. — Он журналист, работает на столичную газету. Конечно, он согласится помочь.
— Я ему заплачу, — сказал Сергей, — ста долларов хватит?
— Вполне, — махнул рукой ювелир.
Позвонили Абд-ар-Рахману, но на работе его не оказалось. Оставили сообщение. Фотограф перезвонил сам через два часа и сказал, что сможет приехать к вечеру. Все это время Серж торговался с Убейдом, доведя цену до трех, затем до пяти тысяч. Но ювелир был непреклонен.
Вместо этого он стал рассказывать о событиях двенадцатилетней давности.
— Война началась в среду 16 января 1991 года. Основные действия развернулись здесь в Басре, нашем древнем портовом городе Персидского залива, который являлся оплотом республиканских гвардейцев и самого Президента.
Наши недруги на Западе, особенно в Израиле и Америке называют его тираном, клевещут на него, мол, он травил газом тысячи людей и планировал уничтожить Израиль.
Но когда его сравнивают с борцами против евреев, такими как царь Навуходоносор (древний правитель Ирака и Вавилона) это правда, он такой.
Я слышал, мне рассказывали знающие люди, что древние мудрецы, более 1500 лет назад говорили, что владыка Персии атакует арабскую страну и весь мир, все народы будут в ужасе, арабский царь пойдет за помощью и советом к неверным. Израиль также будет в ужасе…
Название нашего города Басры — упоминается в древних книгах. «Кто это идет из Эдема с грязной одежде из Басры?» — спросил один прохожий, увидев Бога, в образе бойца, возвращающегося с поля битвы. «Я испачкал свои одежды на моей войне с дьяволом в Басре — ответил Аллах.
По многим комментариям в Талмуде, город, упомянутый в этом пророчестве Исаия, это наша Басра. Это означает, что Бог говорил, что сам будет воевать с дьяволом тут. И он будет на нашей стороне.
— Да, — сказал Серж, — некоторые утверждают, что здесь то место, про которое сказано: «Нам вверен был рай, чтоб насладиться; нам дана была заповедь, дабы, сохранив ее, заслужить славу, — дана не потому, что Бог не знал будущего, но потому, что Он постановил закон свободы. Мы обольщены, потому что поддались зависти. Пали, потому что преступили закон. Мы стали нуждаться в Боге умершем, чтобы нам ожить. С Ним умерли мы, чтобы очиститься; с Ним воскресли».
— Трудно все время жить и думать, что живешь в раю, или на месте где он был когда-то. Я все-таки думаю, — ответил ему Убейд, — что прав Омар Хайям, написавший:
«Ад и рай — в небесах», — утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай — не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай — это две половины души.
— Во всяком случае, — предположил Серж, — потерянный рай — это книга, которую, однажды закрыв, уже очень трудно открыть.
Приехал жених Лейлы высокий худой мужчина лет тридцати с отросшими волосами, торчащими дыбом, словно наэлектризованные. У него был старенький «Никон», штатив и пара небольших софитов. Он быстро все разместил и за двадцать минут переснял фолиант.
Все пошли обедать. Сначала принесли сладости, пахлаву со сметаной, кусочки были посыпаны рубленым миндалем и орехами. Финики, фаршированные яйцом и сахарной пудрой.
— Скажите, — спросил Серж, — нельзя ли сегодня искупаться в заливе?
— До него несколько часов пути, — объяснил Абд-ар-Рахман с улыбкой.
— А я был уверен, что Басра стоит на берегу Персидского залива, — сказал Серж.
— Все уверены. Возможно, лет двести назад так и было, но сейчас море отступила или река намыла землю. Мы иногда ездим отдыхать на озеро Эль-Хаммар, если удастся получить разрешение. Там ведь заповедник.
— Это озеро — все, что осталось от Потопа, — сказал Убейд.
Потом подали рисовый суп-пюре с яичными желтками. Бараний кебаб с луком, перцем и гарниром из фасоли.
— У этого блюда привкус вина, — сказал Серж.
— Так и есть, — объяснил Убейд, — это винный кебаб его варят в масле и вине.
— А что, здесь можно купить вина? — удивился Серж.
— У нас в Басре живет много христиан, они пьют вино и торгуют им. И некоторые мусульмане пьют потихоньку. В моем доме его используют только для стряпни. Но если вы захотите? — сказал хозяин.
— Нет спасибо, — отказался Серж, я вообще почти не пью вина. Так иногда в компании или за обедом.
Наконец подали голубцы по-иракски, без мяса, с фасолью, рисом и пассированным поджаренным на оливковом масле луком.
После обеда Сержа отвели в предоставленную ему комнату, откуда он, наконец, смог поговорить по телефону с Абрамсом, которому сообщил, что задание наполовину выполнено.
— Очень рад, — ответил ему Джордж довольно равнодушным тоном. Если вас не затруднит, позвоните сейчас же Фон Це.
— У них в Японии глубокая ночь, — возразил Серж.
— Ничего, он будет рад, — сказал Джордж.
Серж набрал номер Фон Це, сказанный Абрамсом, телефон долго не отвечал. Потом сонный голос разбуженного человека пробормотал:
— Коно хито ва доната дэс ка? (Кто это) Корэ ва нан дэс ка? (Что это?), комбанва, (добрый вечер)
— Сумимасэн (извините), — вспомнил Серж японское словечко. И продолжил уже по-английски:
— Это Серж Хацинский из Ирака. Я нашел то, что вы мне поручили профессор Фон Це.
— Вы нашли рукопись? — переспросил профессор.
— Это оказалось нетрудно, — сказал Серж. — Но владелец отказывается уступить ее за пять тысяч долларов. К тому же, у меня украли цифровой фотоаппарат.
— Я позвоню в посольство Японии в Багдаде, — сказал Фон Це, — и вам привезут новый.
— Может быть, в этом нет необходимости, — сказал Серж, — мне переснял пергамент местный фотограф.
— Прекрасно. Попробуйте еще поторговаться. Для них пять тысяч это огромные деньги. Но, учтите, будут трудности с вывозом из страны. Мы же не хотим заниматься контрабандой. Лучше если все будет официально.
— Я постараюсь все сделать — уверил его Серж.
— Аригато (спасибо), — сказал японец.
— Доитасимаситэ (не стоит благодарности), — ответил Серж.
— Странно, что мы с вами до сей поры не были знакомы, — сказал Фон Це.
Вечерело. Серж предложил ювелиру пройтись по городу.
— Я хотел бы осмотреть халдейский храм, — сказал он. Убейд посмотрел на него нахмурившись, как-то странно.
— Это просьба вас не шокировала? — спросил Серж.
— Нет, нисколько, неподалеку как раз есть один, — ответил ювелир, — пойдемте.
Храм оказался буквально в нескольких шагах от дома Убейда, к нему вела пальмовая аллея. Это было небольшое сооружение с колоколенкой над дверью. Серж зашел в полумрак, сняв свою светлую кепку, Убейд последовал его примеру. В это время дня храм был полупустым.
— Для меня халдеи — это что-то из глубокой древности, — сказал Серж тихо, рассматривая убранство храма, — каста жрецов, принадлежавших к племени, которое занимались астрологией.
