Сергей Рокотов - Ментовская мышеловка
Вечером Лозович профессионально избил Ляшко на отдаленном от казармы пустыре. Ляшко приполз в казарму без видимых следов побоев, но совершенно поникший. Издевательства прекратились. Виктор хотел было поблагодарить Лозовича, но тот сделал вид, будто ничего не понимает.
Между ними установились негласные дружеские отношения. Виктор отслужил под командованием Лозовича полтора года, они вместе бывали в разных переделках, и никогда он не видел, чтобы Лозович струсил, пошел против совести, испугался трудностей. А победить Лозовича в рукопашном бою было просто невозможно, он был неимоверно ловок, а рука его была крепка, как железо. Лозович мог сутками ничего не есть, не спать, почти не пить, он прекрасно переносил изнурительную среднеазиатскую жару. Однажды кто-то сказал, что Лозович сын известного писателя. Виктор когда-то читал какую-то книжку Игоря Лозовича, а их командир был Владимир Игоревич. Но та книжка ему совсем не понравилась, и он не смог прочитать и ста страниц, а в книжке их было не менее восьмисот. На каком-то привале Виктор осмелился и спросил командира, не сын ли он писателя Лозовича. "Нет, - спокойно ответил командир. - Просто однофамилец". Больше Виктор вопросов не задавал, но однажды по телевизору в новостях передали интервью с писателем Лозовичем, и он поразился, до чего же их командир был похож на писателя.
О себе Лозович рассказывал только то, что у него в Москве жена и четырехлетняя дочь, что живут они с его матерью, потому что дочка часто болеет и ее никак нельзя сюда, в этот жаркий климат, что он очень скучает без семьи, но стесняется подать рапорт с просьбой о переводе его в другое место, туда, где бы могли находиться и его жена с дочерью.
Когда Виктор демобилизовывался, он узнал, что командира скоро переводят в среднюю Россию.
- Увидимся ли еще? - протянул ему руку Лозович при прощании. - Оставлю свой московский телефон, звони. Только куда забросит нас судьба, кто знает?
В восьмидесятом году, находясь в лагере в Мордовии, Виктор прочитал в "Правде", что в Подмосковье погиб в автокатастрофе известный писатель Игорь Лозович, незадолго до своего шестидесятилетнего юбилея. Машина перевернулась и загорелась. "Да, - подумал тогда Виктор. - А командир-то наверняка сейчас в Афгане". Такого человека, как Лозович, десантника, хорошо знающего места с жарким климатом, опытного командира, должны были послать туда.
Вернувшись в Москву, где-то в середине восьмидесятых, Виктор позвонил по тому телефону, который оставил ему Лозович. Но ему ответили, что семья Лозовичей здесь больше не живет, а их новый телефон им неизвестен. Можно было, разумеется, найти телефон по справочнику, но Виктор не стал этого делать - зачем? Звонил-то он просто так. Но мысли об отважном командире иногда поднимали ему настроение. Приятно было думать, что на свете есть и такие люди - честные, храбрые, порядочные...
А что школьные друзья? Как быстро они поверили в то, что Виктор ночью застрелил Ирину.
Все - и Гриша Брагин, и Руслан Бекназаров, и даже Петька, хороший, добрый парень. И Таня...
Таня? Иногда Виктора поражали глаза Тани, тихой, вежливой девочки из хорошей семьи. Что-то в них было странное, дикое, какая-то решимость и злость. И крепко сжатые тонкие губы.
После того как Виктор в восьмом классе порвал отношения с Таней и стал дружить с Иркой Чижик, они некоторое время вообще не разговаривали, а потом стали общаться как ни в чем не бывало. К десятому классу Таня стала очень самостоятельной, решительной. Как-то они собрались у нее на даче, на этой самой даче... Она тогда демонстрировала одноклассникам, как водит машину. Ее отец, грузный, флегматичный человек, совершенно спокойно доверял ей свой "жигуленок", и она удивляла всех своим мастерством. Никто из них не умел водить машину.
К тому же Виктор знал, что Таня ходит в секцию карате. Они остались тогда у нее ночевать - кроме него, были Руслан и Гришка. Вечером Таня достала пневматический пистолет, прилепила мишень на воротах, включила у "жигуленка" дальний свет и начала палить по мишени. Все поразились, как она метко стреляет, почти все пули летели в десятку.
А потом Руслан с Гришкой напились пива с водкой, а Таня сидела с Виктором на крылечке.
- Ты обижаешься на меня, Таня? - спросил он.
- Да что ты?! - засмеялась она. - Не думай об этом.
- Она оказалась не совсем такой, какой я себе ее воображал, - сказал Виктор.
- Какая есть, такая и есть, людей любят порой за их недостатки, Вить. Но я на тебя зла не держу. Ты извини, но иногда мне тебя жалко.
- Понимаю, - буркнул он. - Но поделать с собой ничего не могу.
Таня засмеялась громко, заливисто.
- Пошли, пива выпьем, я спрятала бутылочку от этих оглоедов.
Они выпили из горлышка ледяного пива, а потом пришел отец Тани и велел всем отправляться спать. Он тяжело дышал, у него было больное сердце. Впоследствии Виктор узнал, что он умер в восемьдесят первом году, когда Виктор сидел в лагере.
Но все эти сведения доходили урывками.
О судьбе Тани ему вообще мало что было известно. Да он особенно ей и не интересовался. Слышал - замужем, муж врач, одна дочка, и все...
А потом этот звонок, якобы Вальки Арбузова.
И вся эта странная история... Но как же не похож был тот голос на Валькин... Какие-то не те нотки.
А тогда он этого не сообразил. Он думал об одном - повидаться с Иркой, только об этом...
Через два дня Виктора повезли на допрос.
- Экспертиза подтвердила, что у вас было половое сношение с Дороховой, - сказал Гусев. - Насилия с вашей стороны не было. Но это ничего не доказывает. После всего этого вы могли застрелить ее. Она ведь была застрелена в постели.
Она проснулась, сбросила одеяло, и тут.., раздался выстрел. Она не крикнула, видимо, страх парализовал ее.
- Какой мне смысл после того, что между нами было, убивать ее? Это же абсурд! - крикнул Виктор.
- Все абсурд и химеры, кроме отпечатков пальцев на пистолете, из которого она была застрелена.
Виктор хотел было сказать о своей догадке, о снадобье, которое, видимо, всыпал ему в коньяк Серж, но вдруг осекся.
- Я убил ее, - тихо произнес он, акцентируя на местоимении "я".
- Ах вот как? Ну-ну...
- После того как мы переспали, я вышел, покурил, потом меня охватила злость за то, что она предавала меня. Я вошел в комнату, она проснулась. И я выстрелил. Я был в невменяемом состоянии, да еще под кайфом. И пистолет не догадался подальше выбросить. Швырнул прямо под окно. И все...
- Что же вы резину-то тянули? - досадливо спросил Гусев. - Улики-то все против вас.
- Так... - замялся Виктор. - Надеялся на что-то...
- И про Заславского все наплели?
- Конечно. Все брехня. Не был я у него в ту ночь. Застрелил Ирку где-то часа в четыре ночи, вышел, огляделся, вроде бы все спят, вышел на дорогу, какая-то машина проезжала, деньги у меня были, я и уехал.
Гусев с подозрением смотрел на Виктора.
- Что, не верите? Тогда не верили, что не я убивал, теперь не верите, что я убил? Что же вам надо, гражданин майор?
- Мне нужна правда, Александров. Кто же вам все-таки сообщил о вечере у Гриневицкой?
- Я же говорил, Валька Арбузов. Точно, это он был...
- Мы говорили с Арбузовым. Он вам не звонил, он понятия не имел об этом торжестве, и вообще давным-давно ни с кем из одноклассников отношений не поддерживает. К тому же он только что вернулся из длительной загранкомандировки, дня три назад. Как это понимать?
- Ну, этого я не знаю. Значит, кто-то позвонил, затевал провокацию, зная мой характер.
И правильно рассчитал, - замялся Виктор.
- Но кому-то была выгодна эта провокация? - напирал Гусев, не давая Виктору отдышаться.
- Наверное...
- А выгодна она могла быть кому?
- Не знаю.
- Настоящему убийце, вот кому, Александров. Надоели вы мне с вашей брехней. Проведем следственный эксперимент, выедем на место, там вы покажете точно, как все было. Понятно?
- Понятно. Не впервой.
- Да, не впервой. Тогда случайное убийство, а теперь.., вымышленное. Вы просто-таки специалист по убийствам Ирины Дороховой и ее кавалеров. Хорошо, что вас задержали, а то бы и ни в чем не повинного мужа тоже замочили.
Александров усмехнулся, несмотря на трагичность ситуации.
- Ладно. Проведем следственный эксперимент, ваша брехня там быстро обнаружится. Это не проблема для нас, Александров. Дежурный, уведите его! Да, Александров, к вам приходил адвокат? Вам назначили адвоката.
- Не приходил пока. Да и не нужен мне адвокат.
- Так положено по закону. Сами знаете. Поговорите с адвокатом. А когда надо будет, поедем на следственный эксперимент. Всего доброго!
...Гусев не поверил ему - это хорошо. Будет эксперимент - это еще лучше...
Адвокат не понравился Виктору с первого взгляда. Хитренький, юркий, он сразу для себя решил - Виктор убил Дорохову. Но надо доказать, что убийство было совершено в состоянии аффекта. На это он и напирал. Виктору стоило немалых трудов не наговорить ему гадостей. Он подробно расспрашивал Виктора о его здоровье, не было ли у него в детстве и юности приступов неукротимой злобы, не наблюдался ли он у психиатра, не подвержен ли алкоголизму. "Обязательна психиатрическая экспертиза, - повторял он постоянно. - Вы не беспокойтесь, Виктор Семенович, мы попробуем подвести вас под сто четвертую статью, вы ведь уже сидели по ней". Виктор не верил адвокату, но, учитывая сказанное Гусеву, он не стал отрицать, что убил Ирину.
