Джеффри Дивер - Под напряжением
И мерзавец взглянул на агента своими большими водянистыми глазами.
На Уолл-стрит могли бы многое почерпнуть из работы ФБР с информаторами. Никаких вам деривативов, дефолтных свопов, никаких страховок, никаких подтасовок бухгалтерской отчетности. Все очень просто. Ты даешь своему доносчику нечто обладающее для него ценностью, а он дает тебе что-то, обладающее примерно такой же ценностью для тебя.
Если он ничего не давал, то выбывал из игры. Если ты не расплачивался — значит, получал дерьмо вместо информации.
Все очень прозрачно.
— Ладно, — ответил Дельрей. — Заметано. А теперь о моем деле. Только помни: мою просьбу нужно выполнить срочно. Ты понимаешь, что это значит, Джим?
— Кого-то хотят кончить, и очень скоро.
— В самую точку. А теперь слушай внимательно. Мне нужно найти Брента.
Пауза.
— Уильяма Брента? А с чего ты взял, что я знаю, где его найти?
Джип-Джим, Слим-Джим задал вопрос, резко повысив голос, из чего Дельрей сразу же заключил, что его источник хоть какой-то информацией относительно местонахождения данного субъекта, несомненно, располагает.
— Джорджия, я помню о тебе, — пропел Дельрей.
Прошло целых шестьдесят секунд, в течение которых Джип о чем-то мучительно размышлял.
— Дело в том, что… возможно, я бы и смог… хотя… правда, определенный шанс есть…
— Я все-таки услышу от тебя что-то определенное, или ты так и будешь кормить меня вводными словами?
— Мне нужно кое-что проверить.
Джип-Джеймс-Джим встал, проследовал в другой угол и начал набирать какое-то сообщение на телефоне, и Дельрей в очередной раз поразился мании преследования, которое овладевает людьми, отсылающими эсэмэски. У Джипи явно есть шанс хорошо устроиться в Джорджии.
Дельрей потягивал минеральную воду, которую ему принес официант, и надеялся на то, что попытка его информатора окажется удачной…
Одной из самых успешных операций Фреда был выход на Уильяма Брента, парня средних лет, белого, довольно хилого, с внешностью контролера из «Уол-марта». Он стал ключевой фигурой в разоблачении некоей весьма опасной подпольной организации. Местная террористическая группировка, состоявшая из расистов и сепаратистов, планировала вечером в пятницу взорвать несколько синагог и свалить все на исламских фундаменталистов. У них были деньги, но не было средств для выполнения задуманного, и преступники обратились за помощью к одному здешнему мафиозному семейству, известному своей одинаковой неприязнью к евреям и мусульманам. Семейство, в свою очередь, наняло Брента, который и попался на крючок Дельрея, выступавшего под маской суетливого торговца оружием с Гаити и якобы желавшего сбыть Бренту реактивные снаряды.
Брента арестовали, и Дельрей заполучил его в качестве своего информатора. И тут произошло удивительное — Брент так увлекся работой информатора и выполнял ее столь качественно, что создавалось впечатление, будто он готовился к ней всю жизнь. Брент проник в самую верхушку расистской группировки и мафиозного семейства — в результате заговор был разоблачен и обезврежен. Оплатив таким образом свой долг обществу, Брент тем не менее продолжал сотрудничать с Дельреем, выступая в самых разных ролях: подлого наемного убийцы, специалиста в ограблении банков и ювелирных магазинов, члена радикального общества сторонников введения запрета на аборты. Он оказался одним из самых талантливых информаторов из всех, с кем когда-либо приходилось работать Фреду. Он был человеком-хамелеоном. В каком-то смысле он даже стал «альтер эго» самого Фреда Дельрея (несколько лет назад ходили неподтвержденные слухи, что Брент сумел создать собственную сеть информаторов внутри нью-йоркской полиции).
Дельрей работал с ним около года, до тех пор пока Брент не слишком засветился и не удалился под уютную опеку закона о защите свидетелей. Но продолжали ходить слухи, что под одной из своих новых масок он сохранял многочисленные тайные связи на улицах Нью-Йорка.
И так как ни один из обычных источников Дельрея не дал никакой информации о «Справедливости для…», Рахмане и нападении на подстанцию, агент вспомнил про Уильяма Брента. Джимми-Джип вернулся и уселся на скрипучую скамейку.
— Думаю, что сумею это устроить. Но в чем само дело? Я не хочу, чтобы он потом где-нибудь за углом перерезал мне глотку.
«Вот она, существенная разница между Уолл-стрит и работой с информаторами», — подумал Дельрей.
— Нет, Джимми-бой, ты меня не понял, — сказал он. — Я ведь не прошу тебя превратиться в маленькую мушку на стене, которую любой готов раздавить. Единственное, что мне от тебя надо, так это чтобы ты просто организовал свидание. Сведешь меня с человеком, и, будь уверен, не пройдет и несколько недель, как будешь есть персики в Джорджии.
Дельрей передвинул по столу карточку с телефонным номером.
— Пусть он позвонит по этому номеру. Иди и поторапливайся.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
Джип кивнул в сторону кухни.
— А мой обед? Я же еще не ел.
— Обойдешься, — спокойно сказал Фред.
13
Пять часов прошло со времени происшествия у подстанции, и напряжение в доме Райма нарастало, так как пока не проявилось ни одной существенной нити.
— Провод, — произнес он с раздражением и нетерпением в голосе. — Откуда он?
Купер снова поправил на носу очки с толстыми стеклами. Он натянул латексные лабораторные перчатки, но прежде чем коснуться материалов, тщательно почистил руки с помощью щетки для домашних животных. Райм настоятельно требовал этого от своих подчиненных с тех самых пор, как проводил расследование дела для полиции штата Нью-Джерси и обнаружил, что волоски, найденные на материалах следствия, попали туда не от задержанного подозреваемого, а из кармана куртки детектива. Следователь засунул туда пачку запасных резиновых перчаток по примеру полицейского, увиденного им как-то в популярном телесериале о работе криминалистов. Шанс загрязнения материалов, конечно, был не слишком велик, но функции криминалиста отнюдь не сводились к отысканию и анализу. Его долг состоял и в том, чтобы сохранить их в идеальной чистоте, дабы потом в суде можно было уверенно противостоять всем ухищрениям опытных и коварных адвокатов.
После того позорного случая Райм всегда настаивал, чтобы его люди очищали перчатки после надевания, если только они не были извлечены из специальных коробок или мешков, в которых им не грозило загрязнение.
С помощью хирургических ножниц Купер разрезал пластиковую упаковку и извлек провод. Он оказался примерно пятнадцати футов длиной и был покрыт черным изоляционным материалом. Провод состоял из множества серебристых нитей. С одной стороны к нему была присоединена толстая обгоревшая медная пластина, а с другой — два больших медных болта с отверстиями в середине.
— Человек из «Алгонкин» сказал мне, что эти болты называются анкерными, — заметила Сакс, — и используются для сращивания кабелей. С их помощью преступник подсоединил провод к основной линии.
После этого Амелия объяснила, каким образом он вывесил пластину — электрическую шину, по словам того же рабочего — из окна. Она была прикреплена к кабелю двумя четвертьдюймовыми болтами. Дуга пошла от пластины к ближайшему заземлению — металлическому столбу рядом с автобусной остановкой.
Райм глянул на палец Амелии. На нем была сорвана кожа и запеклась кровь. У нее была дурная привычка обкусывать ногти, нервно потирать пальцы и голову. Он видел, что напряжение растет в ней так же, как несколько часов назад оно росло на подстанции компании «Алгонкин». Сакс снова вонзила ноготь в подушечку пальца и, чувствуя, что это причиняет ей боль, а остановиться она не может, натянула латексные перчатки.
Лон Селлитто тем временем вел телефонную беседу с полицейскими, которые вели поиск свидетелей на Пятьдесят седьмой улице. Райм бросил на него вопросительный взгляд, но гримаса на лице детектива — еще более скептическая, нежели та, которая обычно украшала его физиономию — без слов дала понять Линкольну, что пока усилия Лона не принесли никаких плодов. И Райм вновь занялся проводом.
— Переведи на него камеру, Мел, — попросил криминалист. — Медленно.
С помощью ручной видеокамеры Купер «осмотрел» провод сверху донизу, перевернул его и еще раз прошелся по нему. И то, что «увидела» камера, сразу же переносилось на большой экран перед Раймом, который внимательно в него вглядывался.
— «Беннингтон электрикал мэньюфэкчуринг», Чикаго, штат Иллинойс. Модель «АМ-МВ-60». Нулевой калибр, выдерживает до 60 тысяч вольт, — бормотал Райм.
Пуласки рассмеялся.
— Линкольн, а где вы так много узнали о проводах?
— Вся информация имеется прямо на нем.
— А… Я не заметил.
