Миранда Джеймс - Просроченное убийство
– Вы имеете в виду людей с телевидения?
Я кивнул. Джастин скривился.
– Я с ними разговаривать не собираюсь. Не хочу попасть в новости.
– Ты и не должен с ними говорить. Помни об этом.
– Ладно.
Я поднялся.
– Наверное, лучше не испытывать терпение офицера Берри.
Когда я уходил, Азалия подкладывала Джастину блинчики и сосиски. Дизель упрямо стоял на посту. Сдаваться он определенно не собирался.
Я бы с таким метаболизмом тоже не сдавался.
Затянув пояс халата, зашел в гостиную. Уже на пороге сообразил, что стоило помыть руки, но отступать было поздно.
– Доброе утро, помощница шерифа. Вы хотели меня видеть?
Канеша отвлеклась от изучения книжного шкафа у дальней стены. Покрасневшие глаза и углубившиеся морщины наводили на мысль, что нормально поспать ей сегодня ночью не довелось. Если она вообще спала.
– Доброе утро, мистер Харрис, – по обыкновению нахмурилась Канеша. Я не мог угадать, отошла она от ссоры с матерью или нет. – Да, хотела.
– Почему бы нам не присесть? – предложил я, указывая на диван и кресла.
Канеша выбрала кресло; я сел напротив, приготовившись к дотошным расспросам.
– Я заглянула, чтобы предупредить вас: не вздумайте разговаривать с репортерами, – строго посмотрела на меня Канеша. – Не хочу, чтобы чей-то болтливый язык помешал расследованию.
– Я и сам не горю желанием общаться с журналистами, – ответил я, слегка задетый ее замечанием. – Мне уже звонили сегодня утром, и я повесил трубку.
– Кто это был?
– Некий Рэй Эпплбай из местной газеты.
Канеша прищурилась.
– Я уже передала ему официальное заявление. Если он снова будет вас беспокоить, дайте мне знать. То же самое и с остальными.
– Спасибо, так и сделаю, – кивнул я. Мне действительно не хотелось становиться героем вечернего выпуска. Сложив руки на груди, посмотрел на Канешу, ожидая продолжения.
– Пока никто из них не знает, что Джастин Уордлоу вчера был с вами в отеле. – Помощница шерифа наклонилась вперед. – И я бы хотела, чтобы это не предавалось огласке как можно дольше. Правда, в конце концов они все равно разнюхают.
– От меня они этого не услышат, – заверил я Канешу. – Джастин хочет пойти на занятия. Думаете, это хорошая идея?
Помощница шерифа задумалась.
– Почему бы и нет? Мне нужно будет еще раз его допросить, но сегодня утром у меня много других дел.
Канеша встала, и я удивленно посмотрел на нее.
– И все? Думал, у вас есть ко мне вопросы.
– Есть, но они могут подождать. Я с вами свяжусь.
Я поднялся, желая проводить помощницу шерифа.
– Не стоит, я знаю, где выход, – сказала она и прошла мимо меня к прихожей.
Входная дверь хлопнула, и я направился на кухню. Джастин уже ушел, Дизель тоже куда-то исчез. Азалия убирала со стола и складывала тарелки в посудомойку.
Я знал, что экономка не станет расспрашивать меня о разговоре с Канешей, так что рассказал все сам.
– Если увижу, что они рыщут рядом с домом, оболью их из шланга, – грозно пообещала Азалия.
Я рассмеялся, поскольку легко мог себе это представить.
– Действуйте, я только за.
Подойдя к кофеварке за новой порцией кофе, вдруг заметил, что Азалия как-то странно на меня смотрит.
– Что-то не так?
– Ей понадобится помощь. – Впервые на моей памяти экономка выглядела встревоженной.
– Канеше?
Азалия кивнула.
– Мне кажется, она прекрасно со всем справляется. И знает, что делает, – сказал я.
– Да, она умная девочка. Очень старательная. И амбициозная. – Азалия принялась разглаживать складки на фартуке. Я терпеливо ждал.
– Но люди не станут с ней говорить. Вы же знаете, какие они, – Азалия пристально на меня посмотрела.
– Потому что она черная? – я не представлял, как еще это сказать. От старых привычек избавиться непросто, и многие в Афинах с настороженностью относились к темнокожей девушке на должности помощницы шерифа. Из-за этого у Канеши и в самом деле могли возникнуть проблемы.
– Именно, – медленно кивнула Азалия, глядя мне прямо в глаза. – Поэтому вы должны ей помочь. Только так, чтобы она не узнала.
Глава четырнадцатая
Выйдя из душа, я оделся и прикинул список дел на день. Обычно по средам я был ничем не занят. По понедельникам, вторникам и четвергам я работал в университетской библиотеке, а по пятницам волонтерствовал в публичной.
Джастин ушел на занятия, Азалия будет целый день заниматься хозяйством. Пока я брился, она успела ответить на очередной звонок Рэя Эпплбая, а значит, в ближайшее время у него вряд ли возникнет желание набирать мой номер.
Прежде чем я покинул кухню, Азалия заставила меня пообещать, что буду незаметно помогать Канеше. Я прекрасно понимал, что в ее словах есть доля правды, да мне и самому было интересно, кто убил Годфри и зачем. Весь город будет это обсуждать, так почему бы и мне не присоединиться? Задам пару вопросов здесь, пару вопросов там, просто чтобы разговор поддержать…
Интересно, братья Харди[2] начинали так же? Я усмехнулся своему отражению в зеркале. Мой отец не был известным сыщиком, но детективов я перечитал немало. Впрочем, я не собирался тайком проникать в заброшенные дома на утесах, старые мельницы или тайные пещеры. Нет, просто послоняюсь по городу, послушаю, что люди говорят.
Дизель проследовал за мной в соседнюю комнату, которая при тете Дотти служила маленькой гостиной. Я переделал ее в свой кабинет, поставив туда компьютер и принтер.
Кот по привычке запрыгнул на письменный стол, чтобы посмотреть, как я включаю компьютер и сажусь в кресло. Мне нужно было как-то убить время – не самая подходящая фраза, учитывая обстоятельства, – до открытия магазинов, поэтому я решил проверить электронную почту.
Там оказалось письмо от моей дочери Лоры, которая два года назад переехала в Лос-Анджелес, чтобы стать актрисой.
Новость о Годфри, очевидно, успела долететь до Калифорнии, поскольку письмо Лоры пестрело знаками вопроса. Она, конечно, не представляла, насколько близкое отношение я имею к этому делу. Я посмотрел на время отправления: два часа ночи. Неудивительно, что она не дотерпела до утра. Лора любила детективы почти так же сильно, как я. В десятилетнем возрасте она писала пьесы по книгам о Нэнси Дрю и в постановках, разумеется, сама играла Нэнси. Я прекрасно понимал, что если не буду осторожен в выборе слов, Лора сядет на первый же самолет и примчится сюда, горя желанием помочь мне в расследовании.
Поэтому коротко описал все, что знал о смерти Годфри, стараясь не слишком углубляться в детали. Потом вспомнил, что сейчас Лора занята в постановке, которая пользуется большим успехом, следовательно, вряд ли в ближайшее время сорвется в Афины. Улыбнувшись, я нажал кнопку «отправить».
Писем от Шона не обнаружилось, но по этому поводу переживать не стоило. Куда более неразговорчивый, чем его младшая сестра, Шон связывался со мной по электронной почте каждую неделю, а звонил и того чаще. Он был очень близок с матерью – совсем как мы с Лорой, и до сих пор не оправился от ее смерти.
Закончив с письмами, я выключил компьютер. Дизель зевнул, внимательно посмотрел на меня, и я протянул руку, чтобы его погладить.
– Пойдем, дружище? Уже почти десять.
Кот спрыгнул со стола и потерся о мои ноги. Слово «пойдем» он знал хорошо.
Из гостиной доносился гул пылесоса: Азалия взялась за уборку. Я застегнул на Дизеле шлейку, и вскоре мы уже шли к машине. Несмотря на хорошую погоду, я решил обойтись сегодня без пеших прогулок – вдруг мне понадобится быстро перемещаться по городу?
Первым пунктом в моем списке значился независимый книжный магазин «Афинэум». Некоторых местных и многих приезжих название сбивало с толку, но я считал его на редкость удачным. Сейчас магазин располагался на главной площади, напротив отеля «Фаррингтон Хаус», но двадцать лет назад все началось на маленькой улице неподалеку от центра. Нынешняя владелица, Джордан Томпсон, унаследовала его от отца и успешно продолжила семейное дело. Когда я вернулся в Афины, то был рад магазину, как старому знакомому.
В десять минут одиннадцатого я припарковался точно перед «Афинэумом». Неоновый знак приветливо сообщал, что магазин открыт. Дизель выскочил из машины: ему не терпелось попасть внутрь, ведь у Джордан в запасе всегда имелось угощение для мейн-куна. Дизель беззастенчиво пользовался своей харизмой, выпрашивая лакомые кусочки. А я делал вид, что знать не знаю этого наглого кота.
Я притормозил у окна магазина: на витрине стояла последняя книга Годфри с аляповатой обложкой. Наверное, после его смерти тираж разлетится, как горячие пирожки.
С этой не самой достойной мыслью я наконец вошел в магазин. Колокольчик над дверью звякнул, и Дизель, до этого летевший впереди меня, замер, по обыкновению зачарованно на него глядя. Я едва не споткнулся о кота и легонько потянул за поводок, чтобы он сдвинулся с места.
