Анна и Сергей Литвиновы - У судьбы другое имя
Но вдруг увидела: к ней стремительно приближается молодой человек. «Боже, что за красавец!» – мелькнуло у Зои. Высокий, стройный, небрежный шелк черных волос, проникновенная синева взгляда. Ослепительно-белый свитер красиво оттеняет беспечный тропический загар… Иностранец? Артист? Миллионер?
Однако он обратился к ней на чистом русском. Спокойно и уверенно произнес:
– Не волнуйся!
И – резким движением сбросил с ее плеча ладонь докучливого иностранца. Тот возмущенно крякнул, группа поддержки зароптала… «Неужели драка начнется?» – ахнула про себя Зоя.
Но молодой красавец разрулил ситуацию куда цивилизованнее. Склонился к уху Зоиного обидчика, еле слышно что-то произнес на языке Шекспира – и тот сразу поник. Мгновенно отступил, виновато забормотал, что он извиняется и не знал…
А Зоя счастливо выдохнула:
– Что вы ему сказали?
– Чтобы не смел приставать к моей девушке, – подмигнул незнакомец.
И в груди ее мгновенно разлилось тепло. Неужели мечты, самые тайные, сокровенные, иногда сбываются? До чего он красив – просто фантастика! Прямо Ален Делон, только гораздо моложе и свой, родной.
Но что значили его слова? Всего лишь способ погасить конфликт? Парень проявил мимолетное благородство? И сейчас отвернется от нее, вернется к своим, столь же успешным и уверенным в себе друзьям?
Однако молодой человек и не думал ее бросать. Протянул руку, велел:
– Пошли!
– В новую жизнь? – Зоя изо всех сил старалась тоже выглядеть уверенной, раскованной, веселой.
– Почти, – заверил спаситель. И, сквозь шум бара, укорил: – Чего столбом-то стояла? Таких сразу надо посылать!
И вдруг выпустил ее руку. Крикнул:
– Лютик! Мы тут!
Лютик?
А от стойки бара, уверенно балансируя с двумя кружками пива, к ним уже спешила Зоина подруга. Вручила «Гиннесс» ее спасителю, ласково коснулась его щеки, проворковала:
– Спас девочку? Какой ты молодец!
И лишь потом обратилась к Зое:
– Привет. Вовремя мы пришли?
А та, растерянная и несчастная, лишь сейчас начала понимать.
Лютик же весело продолжала:
– Мы тебя не заметили и сразу за пивом двинули. А потом я вдруг вижу: на тебя этот толстяк наезжает! Ну, и попросила Андрюшку…
Значит, он спасал ее только потому, что попросила подруга?
Зоя с трудом удерживалась, чтоб не расплакаться.
– Столик! Ловлю! – провозгласил тем временем парень.
И – везунчик, он и есть везунчик – ловко оттер других претендентов, первым плюхнулся на стул, триумфально провозгласил:
– Девчонки! Сюда!
– Какой же он классный… – пробормотала, словно про себя, Лютик.
– А кто он вообще? – взглянула на подругу Зоя.
И та гордо ответила:
– Мой парень. Нравится?
Ох, и сложно оказалось небрежно пожать плечами и равнодушно откликнуться:
– Да вроде ничего…
* * *Осень 1994-го
Александр Волков давил, Чак Адамс защищался. Теннисный мячик метался по сторонам корта, у Лютика рябило в глазах. «Ну, когда же все кончится…» – страдала она.
Девушке нравился теннис, но она предпочитала, когда играют коротко и прямолинейно. По-мужски: сильная подача, неудачный прием, пятнадцать – ноль, и поехали дальше. Но сегодня спортсмены за каждое очко дрались минут по десять. Еще бы: Кубок Кремля, финал! Победителю – титул, солидные призовые. Вот и сцепились…
И плевать теннисистам, что Лютика с Андреем давно друзья ждут. Столик заказан в ресторане «Прага» – Зоя пригласила вместе отметить очередной ее профессиональный успех. Очень выгодный договор, хвасталась, заключила. Обещала: мартини, джин, салат из креветок, телячий шашлык, и она сама платит за все.
Только назначила свою вечеринку на воскресенье. На последний игровой день Кубка Кремля. А Андрюшку разве отсюда утащишь? Глаз с корта не сводит, губу закусил, то за голову хватается, то в отчаянии бьет себя по колену. Будто собственную последнюю корову проигрывает, ей-богу.
– Чего ты так за них переживаешь? – буркнула Лютик.
– Не понимаешь? Финал! Сто пятьдесят тысяч долларов на кону! – возмутился Андрей.
– Не тебе ж деньги достанутся, – продолжала ворчать девушка.
– Заинька, ну, потерпи, – на секунду отвлекся от теннисной баталии ее спутник. – Сейчас Сашка дожмет его, получит кубок – и сразу помчимся. Такси возьмем!
Однако теннисист Волков никак не мог вырвать победу. Первый сет выиграл со счетом шесть – два, а во втором – у обоих по четыре, и конца-края баталии не видно.
«В буфет, что ли, сбежать, пивка пока выпить…» – задумалась Лютик. Андрюха возражать, конечно, не будет. Но, с другой стороны, после каждого победного розыгрыша он ее целует, и это очень приятно.
«Обойдусь, – решила она. – Успею напиться, когда в „Прагу“ приедем». И от скуки взялась разглядывать теннисистов. Американец, тот совсем никакой, а вот наш Волков – красавец. Ростом под метр девяносто, грива, словно у викинга, ракетку возносит, будто в его руках меч. Да и трибуны ревут в его честь верными вассалами. Она бы сама с подобной поддержкой под орех противника разделала, со счетом шесть – ноль, шесть – ноль. А Волков все тянет…
И Лютик дождалась, пока в игре возникнет пауза, пронзительно выкрикнула:
– Дожимай его, Сашка!
Публика одобрительно загудела, наш теннисист улыбнулся.
– Россия, вперед! – подхватили трибуны.
Но вместо единственного сокрушительного удара опять последовал бесконечно долгий, с подкрутками и выходами к сетке розыгрыш.
Лютик украдкой взглянула на часы.
М-да, Зойка ее съест. Они еще полчаса назад должны были за стол сесть. И ведь не позвонишь, не предупредишь…
Девушка бросила завистливый взгляд на VIP-трибуну. Тамошние обитатели почти все с мобильными телефонами. А им с Андрюшкой сотовая связь пока не по карману. Тысячу долларов на аппарат накопить, наверное, можно, но ведь и каждый месяц нужно будет платить. Долларов по триста минимум, Лютик узнавала. Поэтому пейджером обходилась. Ищи сначала телефон-автомат, раздобывай монетки, потом бесконечно дозванивайся до оператора…
«А, не пойду я телефон искать, – поленилась Лютик. – Все равно Зойка с Илюшкой привыкли, что мы вечно опаздываем. Пусть пока без нас разминаются…»
Волков наконец мощным ударом пригвоздил мяч к задней линии – американец даже не дернулся. Неужели конец?
– Аут, – возвестил судья. – Deuce[2].
– Он что, слепой? – возмущенно выкрикнул Андрей. – Мяч коснулся!
Можно подумать, что разглядел – с их-то предпоследнего ряда.
Но спорить Лютик не стала – Андрюшку все равно не переубедишь. Упрямый, порывистый, уверен, что всегда прав. За то его и любила.
Подумаешь, на теннисном финале поскучать! Потерпим. Она б за Андреем даже в Сибирь, наверно, поехала.
Познакомились они на «Рок-волне».
Андрей там был, особенно в сравнении с ней, абсолютной звездой. Диджей, да еще и в самое праймовое время работал, с шести до десяти вечера. Плюс по субботам – собственная авторская программа. И еще просто страшное количество других плюсов: родители – дипломаты. Школу заканчивал в пригороде Лондона. Английский, естественно, как родной. Ну и внешность прямо с ног сбивала. Ни единого изъяна. Мускулистый, высокий, синеглазый. Причем ни капельки в себя, столь совершенного, не влюбленный. И жить предпочел по собственным правилам – в Институт международных отношений, как настаивали родители, не пошел. Выбрал свободный полет. Переводил американские фильмы. Возил по стране западных журналистов – был при них и менеджером, и водителем, и консультантом. Неплохо разбирался в современном искусстве – и даже продавал, весьма успешно, на Запад картины современных российских художников. А потом радио заболел. Родителей к тому времени не стало – погибли в автокатастрофе. И Андрей, уже из собственных средств, оплатил учебу в американской школе диджеев. Когда вернулся, его на «Рок-волне» сразу в штат взяли. И он с первого эфира всех поразил. Миксовал песни, словно бог. Единственный на всей их радиостанции в совершенстве сводил outro и intro[3]. Последнему умению Лютик больше всего завидовала. У нее самой, сколько ни тренировалась в резервной студии, никак не получалось начать говорить на последних аккордах композиции и закончить свою речь точно после вступления следующей.
Зарплата у Андрея, поговаривали на «Рок-волне», была раз в пять выше, чем у всех прочих (точно никто не знал: разглашать сумму заработка, по условиям контракта, запрещалось категорически). Секретарша директора готовила кофе, кроме шефа, только ему. Девчонки, метившие в кресло диджеев, изощренно интриговали, желая попасть к Великому Андрею в ученицы. Пусть даже к пульту во время своего эфира не подпустит – только бы рядом сидеть. Смотреть, как виртуозно, будто карты у шулера, в его руках мелькают мини-диски. Приглушенно смеяться над блестящими скетчами…
Отправлять начинающих диджеев на стажировку к мастерам было делом обычным. Только смотря к кому попадешь. Лотерея. Иные терпеливо объясняли, даже позволяли ненадолго выйти в эфир. Другие – просто сажали рядом и милостиво позволяли наблюдать. А некоторые – своим потенциальным преемникам козни строили. Например, протягивали мини-диск, кивали: включай, мол. А там вместо официально запущенной в ротацию композиции какой-нибудь забойный «Мановар». И валили ошибку, естественно, на ученика: мол, тот по своей инициативе неправильную музыку поставил.
