Михаил Март - Там, где обрывается жизнь: повести
Она поцеловала Олега и села в машину.
— Поехали, Вэл, у нас сегодня трудный день.
Когда усадьба скрылась из виду, Вэл остановился. У обочины стоял обычный «жигуленок». Вэл пересел в него и уехал, а Вика села за руль лимузина.
* * *
В восемь часов утра Юрий вышел из дома. Кто-то взял его под руку и повел. Казалось, он попал в тиски, вырваться из которых надежды не было. Молодой парень лет тридцати пяти, выше его на голову, плечистый, с решительным выражением лица тащил его силой.
— Я могу сам идти! — попробовал сопротивляться Юрий.
— Вы мямля, Юрий Дмитриевич, и ни на что не способны. Они уже в доме. Вы разминулись на секунду или две.
Парень перевел его через дорогу и впихнул в машину.
— О ком вы говорите? Кто в доме?
— Люди, которые должны вас похитить. Они пришли раньше, чем мы предполагали. Аркадий не доверился Виктории Львовне и решил забрать вас силой. Как вы не хотите понять, от вас зависит его жизнь! Ему нужно ваше сердце.
— Я уже понял, что человеческая жизнь для него ничего не стоит.
— Поздно поняли. Мутным взглядом трудно оценивать происходящее и делать трезвые выводы. Смотрите. — Парень указал на окна шестого этажа. — Это ваша квартира?
— Да, моя.
Окно распахнулось, и из него вылетел человек, словно выпрыгнул с разбега. На ветру развивались светлые длинные волосы и ночная сорочка.
— Галя! — крикнул Кайранский.
Тело шмякнулось об асфальт. Кайранский выскочил из машины и бросился к жене. Сильная рука остановила его, сбив с ног. Его подняли, как щенка, оттащили назад и бросили в машину. Автомобиль сорвался с места.
Юрий рыдал. Он ничего уже не понимал. Его привезли на вокзал и посадили в поезд. Рудольф не отходил от него ни на шаг.
* * *
Виктория затормозила у дверей больницы, прошла в холл и обратилась в справочную:
— Аркадий Кайранский выписывается?
— Да. Сейчас он получает выписку и скоро спустится вниз.
Ждать пришлось недолго. Вскоре появился Аркадий.
— Два приступа за три дня, дело мое дрянь.
— Ты вылетаешь в Барселону восьмичасовым рейсом. Я получила сообщение от доктора Сапатероса. Твоя очередь следующая.
Они вышли на улицу и сели в лимузин Вики.
— Я даже не мог присутствовать на похоронах.
— Жене и дочери ты уже ничем помочь не мог, о себе думать надо. Ты один стал владельцем целой империи.
— А что мой донор?
— Он прибудет в Испанию чуть позже. На сутки. У меня все готово.
— Остается уложить его на операционный стол.
— Это мои проблемы. Ты убедился, что я человек дела, а не болтливая баба. Мы едем в офис, я от твоего имени собрала совет директоров на девять тридцать утра.
— Что ж, мне отступать некуда.
В квартире шел обыск. Эксперты возились с окном, Вербицкий и Свиридов стояли на балконе.
— А где ее муж? — спросил Илья.
— Ищут. Может, за бутылкой ушел.
— Бар забит выпивкой. Ни черта не могу понять! Эти-то с какого боку попали под гусеницы?
— Юрию полагается тридцать процентов, а Галине десять от общего состояния. Не берусь переводить проценты в деньги, от нулей с ума сойдешь.
— Нет, Женя, перебор. Последнему достанется все. Он и есть убийца. Тут к гадалке ходить не надо.
Евсюков вышел на балкон с конвертом.
— Гляньте, господа начальники. Только перчаточки наденьте.
Свиридов достал из кармана тонкие хирургические перчатки, надел их и вынул из конверта фотографии. На всех была Галина с каким-то молодым типом: в кафе, на улице в обнимку, целующаяся на балконе.
— Чертовщина! Она ему изменяла?
— Найдено в его секретере среди бумаг. Похоже, он книжки писал.
— Мы о нем ничего не знаем! — рявкнул Свиридов. — Но к компании отца он не имел никакого отношения, это точно.
— Может, он и выкинул женушку в окно, — предположил Евсюков. — За что же изменнице десять процентов отдавать.
— Дело не в десяти процентах. Галина богатая женщина, он сидел у нее на шее. Теперь ее деньги достанутся Юрию.
— Труп Галины дактилоскопировали? — спросил Свиридов.
— Так точно, — ответил Евсюков. — Хотите узнать, держала ли она эти снимки в руках?
— Хочу. У телевизора полно пустых бутылок, с них тоже снимите отпечатки. И сделайте запрос в банке. Нам нужны сведения о ее счете и все ее распоряжения по поводу денежных средств.
— Неужели этот придурок спьяну выбросил жену из окна? — с сомнением протянул Свиридов.
— Не такая уж бредовая мысль. Первая жена Дмитрия, мать Аркадия и Юрия, тоже решила, что у нее есть крылья. История повторяется. Разница во времени и количестве этажей.
* * *
Олег продолжал искать. Больше всего его интересовал гараж. Он осторожно снимал вещи с полок и возвращал их на место. Наконец очередь дошла до деревянного покрытия пола. Доски старые, краска выцвела и местами стерлась. Он ползал на коленях и осматривал каждую доску. Внезапно он остановился, наморщил лоб и на четвереньках дал задний ход.
— Вот где ты промахнулся, Вэл. Доски старые, а шляпки гвоздей новенькие. Непростительная погрешность.
Олег встал, взял с полки фомку, осторожно оторвал доску и просунул руку в тайник. Нащупав предмет, вытащил его на свет божий. Это была снайперская винтовка «Зауэр», замотанная в мешковину.
— Дорогая игрушка. Такую жаль выкидывать.
Он выдвинул затвор, потом снял магазин и вынул из него патроны.
— Девять. Одного не хватает. Оставим восемь.
Олег сунул патрон в карман, собрал винтовку, замотал ее так, как было, и положил на место. Внимательно проверил, не осталось ли на половице следов взлома.
* * *
Поезд мчался на всех парах. Юрий смотрел в окно, из глаз его текли слезы. Напротив сидел Рудольф. Купе было двухместное.
— Может, вам выпить, Юрий Дмитриевич? Юрий глянул на своего спутника:
— Вы кто?
— Ваш телохранитель. Меня наняла Виктория Львовна и велела не спускать с вас, глаз. Кажется, не зря.
— Вы обронили фразу: «Они уже в доме». Кто «они»?
— Головорезы. Я долгое время работал в местных органах милиции и знаю местный криминалитет. Первым моим заданием было наблюдать за вашим старшим братом. Что я с успехом делал. Вчера к нему в больницу приходили трое. Наемные убийцы. Настоящие выродки. Я доложил об этом Виктории Львовне. Она мне велела приехать утром за вами и купить билеты до Москвы. Я приехал. Когда увидел эту троицу у вашего дома, решил, что уже не смогу помочь вам. Вы вышли на улицу через минуту после того, как они зашли в подъезд. Счастливая случайность. У вашего брата железное алиби.
— У вас есть водка?
— Конечно. Меня зовут Рудик.
Он достал из портфеля бутылку, пластиковые стаканы и бутерброды.
— И долго вы будете меня обхаживать?
— Пока не посажу в самолет. Для нас зарезервирована квартира в столице, на днях будет готов загранпаспорт. Остальное мелочи.
— Аркадий едет туда же?
— Там он вам не опасен. В одиночку он ни на что не способен. Зато у Виктории Львовны в Испании большие связи.
— Наслышан. Разливайте.
* * *
Опять на балконе появился Евсюков.
— Вторая серия, но из другого романа. Он подал конверт Свиридову.
— А этот где нашли?
— В шкафу спальни. Между женским бельем.
Пришлось опять натягивать перчатки. В конверте лежали другие снимки — мужа Галины с молоденькой девушкой. Фотографии были более откровенными, напоминали порносерии.
— Полный идиотизм. Они позировали специально? Снимали с двух метров.
— Похоже на подставу, Женечка. Глянь. Во всех постельных сценах Юрий с закрытыми глазами. Может, клофелинчика наглотался? — предположил Вербицкий.
— А это? Кафе, дом, сидят — лижутся.
— Видишь, что на столе?
— Папка какая-то.
— Прочти.
Свиридов надел очки.
— «Юрий Кайранский. «Жизнь — обман». Роман в двух частях»,
— Отличное чтение перед ночными страстями.
— Евсюков, проверь-ка хорошенько секретер, что за бумаги держит в нем хозяин.
— Уже проверил. Рукописи. Дюма позавидовал бы такой плодовитости.
На балкон вышел эксперт:
— Подоконник чистый, товарищ майор. Чтобы выпрыгнуть из окна, она должна была встать на него или нырять рыбкой с разбега, что не реально — мебель разбегу мешает.
— Есть балкон, на котором мы стоим. Перевалиться через перила ничего не стоит. Окно тут ни при чем, — сказал Вербицкий.
— Выкидывали ее из окна, а не с балкона. На трупе разорвана ночная сорочка, а на кране батареи висит клок ткани. Зацепилась.
— Убедительно.
В кармане Свиридова зазвонил сотовый телефон. Слушал он молча. Убрав трубку, мрачно заявил:
— Нас ждет еще один сюрприз. Круто начинается рабочий день.
* * *
За длинным столом зала заседаний расположились шесть человек, несколько стульев пустовали. На месте председателя сидел Аркадий, Вика стояла рядом.
