Алина Егорова - Девушка с холста
— Все. Вся бригада, — уточнил Дамир. — Еще заказчик был, я с ним разговаривал.
— Хорошо, проверим. Наталью Щербанову обнаружили двадцатого сентября в парадном тридцать третьего дома по Ириновскому проспекту. Она была мертва.
В комнате повисла тишина. Первым нарушил молчание Андрей:
— Дамир Нурсурбекович, вы ничего не хотите сказать?
— Что тут говорить? Если бы была умнее, ничего бы с ней не случилось.
— Что вы имеете в виду?
— Она деньги любила, в роскоши жить мечтала, а работать не хотела. Так не бывает, всегда нужно трудиться, чтобы что-то иметь.
— Еще одна версия не состоялась, а жаль, — произнес Атаманов, когда за Дамиром закрылась дверь.
— Действительно, жаль, — подтвердил Антон, — не понравился мне он.
— Да тебе никто не нравится, чье мнение с твоим не совпадает. По-моему, нормальный мужик, работяга.
— Ага, нормальный. Наврал девчонке про квартиру, наверняка еще чего-нибудь наговорил.
— Щербанова сама виновата, — резко заметил Андрей, — головой думать надо. Двадцать лет — не маленькая.
— Погоди ты, Андрей, может, не все так гладко, как этот Абдула нам здесь рассказывал, — не успокаивался Юрасов, — вот ребята проверят его алиби, тогда поглядим.
— Проверят обязательно, только я и так скажу, что это не он.
Их спор так ничем и не закончился, Дамира решили задержать до выяснения обстоятельств. Антону очень хотелось, чтобы убийцей оказался именно гражданин Абдулахимов, но в глубине души капитан был согласен с Андреем — этот фигурант к гибели студентки непричастен.
* * *По возвращении из командировки Носова подключили к работе по делу Щербановой.
— Клиновская? Снежана? — переспросил он, когда Антон упомянул имя соседки Щербановой.
— Что, ты ее знаешь?
— Да нет, — неопределенно ответил Саша, — просто сочетание редкое.
Клиновская, да еще и Снежана! Ну конечно, все пути ведут к делу Зимовец. При первой же возможности Саша рванул на Народную улицу. Андрею о своем плане он сообщать не стал — любое упоминание о Рузанцеве действовали на майора, как аллерген.
С проворностью профессионала Носов открыл отмычкой опечатанную дверь. Вошел в пыльную квартиру и по-хозяйски стал перебирать содержимое столика в прихожей.
— Все правильно, — удовлетворенно произнес он, — «Клиновская С.».
Больше здесь задерживаться не имело смысла. Саша захлопнул ободранную входную дверь, любовно вернув бумажку с печатями на прежнее место. Он с легкостью мчался вниз по ступеням, потом так же быстро полетел по проспекту. Его гнали переполняющие голову идеи.
Со Снежаной Носов договорился встретиться в институте. Они устроились в свободной аудитории.
— Так о чем вы хотели со мной поговорить? — Снежана внимательно смотрела на Сашу. — Мы все обсудили с вашим коллегой.
— Это ваш конспект? — Носов положил перед Снежаной общую тетрадь.
— Да, — удивленно произнесла она, — это мои лекции по социологии.
— Вы его давно потеряли?
— Давненько. Как вы его нашли?
— Ничего сложного, — улыбнулся Саша, — на обложке написана ваша фамилия.
Он открыл первую страницу, где острым почерком было выведено: «Клиновская С. Социология».
— Вам знакома Лилия Зимовец?
— Нет, я такой не знаю, — уверенно ответила Снежана.
— Тогда каким образом ваша тетрадь оказалась в ее квартире?
— Не знаю, — Снежана растерянно смотрела на Сашу своими большими глазами. — В какой квартире?
— На Народной улице.
Девушка о чем-то задумалась и затем произнесла:
— Вы знаете, я могла быть в квартире на Народной улице.
— В квартире Зимовец?
— Не уверена, что у нее, но в квартирах на Народной улице я была.
Снежана догадалась, где могла найтись ее потеря. Как-то она работала на выборах в районе Народной улицы. Ходила по квартирам и собирала подписи для выдвижения кандидата в депутаты. Двери открывали нечасто, еще реже соглашались подписаться. Подписи ставили, конечно, из сочувствия к студентке, не из-за признательности к неизвестному бизнесмену, пожелавшему сделаться депутатом. Она обладала внешностью человека, которого всегда хочется накормить. Встречались сердобольные жильцы, готовые радушно принять девушку, предлагали пройти в дом и звали к столу. Лилия Зимовец была из их числа. От чая Снежана отказалась, она вошла в гостеприимную квартиру, где и оставила свою «социологию», на которой заполняла подписные листы. Зимовец она помнила смутно, даже не сказала бы, в какой квартире та проживала.
— И не страшно вам по подъездам ходить? — Носов покачал головой, выслушав рассказ девушки. — Мало ли кто там шатается? Уж не говоря о том, как неблагоразумно заходить в незнакомые квартиры.
— Работать где-то надо, — печально улыбнулась Снежана. Ей и самой не нравилась эта деятельность. — Я выборы люблю, депутатов нет, а сами выборы мне нравятся — где еще может заработать студент?
— И много платят?
— За подписи не очень, это неблагодарный труд — кто захочет оставлять свои данные в какой-то анкете? Зато потом работодатель предоставляет возможность участвовать в других акциях, например раскладывать листовки по почтовым ящикам.
— Тоже не самое подходящее занятие для нежной девушки, — Саша с сомнением окинул взглядом хрупкую фигуру Снежаны. — Тяжело, наверно?
— Тяжело, — призналась она. — Бывают парадные без освещения, даже почтовых ящиков не разглядеть. Хоть на ощупь раскладывай.
— Неужели обязательно туда идти? — Носов смотрел на Снежану с сочувствием.
— Вы не думайте, я осторожная, — если покажется что-то подозрительным, я убегаю. Однажды в темном парадном столкнулась с молодым человеком, он из квартиры выходил. Не знаю почему, я испугалась, когда увидела его лицо. Выражение у него мне не понравилось, оно перекошенное какое-то было и взгляд неприятный. Я сразу побежала к выходу. По-моему, он попытался меня догнать, но не тут-то было, — девушка лукаво улыбнулась, — бегаю быстро.
— И больше вы того мужчину никогда не встречали?
— Нет, я больше в тот дом не заходила, меня в офисе работать оставили.
До начала лекции оставалось несколько минут, и Носов решил не задерживать Снежану.
После того как за дверью скрылся Снежанин светлый хвост, перетянутый собственноручно сшитой резинкой, Саша еще некоторое время оставался в аудитории. Он пытался упорядочить новые мысли, возникшие во время беседы. Мысли скакали, перекрывая друг друга, они то выстраивались в логическую цепочку, то разбегались в стороны. От этого хоровода у лейтенанта чуть не пошла кругом голова.
Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться. В уме последовательно представлял разные картины возможного развития событий, пока не заметил, что в конце концов его фантазия приводит к одному и тому же сценарию.
У Саши появилось предчувствие чего-то важного, чего именно, он еще не понял. Такое бывало, когда у него появлялась ничем не подкрепленная, порой сумасшедшая версия, основанная на интуиции. Что удивительно, именно в этих случаях Сашины предположения оказывались верными.
* * *Атаманов едва успел переступить порог своей квартиры, как раздался телефонный звонок.
— Денисыч, что скажу! — бодро затараторил юрасовский голос. — Шнырь объявился!
— Какой Шнырь? — Андрей не мог понять, о ком идет речь.
— Да ты что?! Это же приятель Щербановой! Ты же сам говорил, что в последние свои дни она только с ним и общалась.
— Во-первых, не кричи так громко, как будто убийцу нашел, — попытался сбавить тон собеседника Атаманов, — а во-вторых, ничего подобного я не говорил — ты все перепутал. Шныря просто видели рядом с Наташей, только и всего.
— Ну извини. Поздно — мы его уже взяли.
— За что взяли?
— Что значит за что? Пока он у нас до установления личности отдыхает. Надо же было его задержать, иначе потом бегай за ним еще столько же.
— И как, установили? — с насмешкой спросил Андрей.
— У него паспорт при себе был. Пасечников Сергей Владимирович, двадцати пяти лет. И напрасно ты ерничаешь, клиент-то наш дважды судимым оказался. Сначала по малолетке за кражу попал, потом за хулиганство.
— И как это влияет на раскрытие дела?
— Пока не знаю, может, и никак. Что ты на меня взъелся? Я же не виноват, что убийца не оставил свою визитку на трупе! — В голосе Антона послышались нотки справедливого возмущения.
Напоследок Юрасов сообщил:
— Тебе, наверное, это будет неинтересно: Пасечников из Тихвина, как и Щербанова.
Атаманов положил трубку, но в его ухе еще долго продолжало звенеть эхо громкого голоса Антона.
— Вот так, Алисочка, они из одного города, — сказал Андрей за ужином ангорской кошке.
Алиса опустошила мисочку с рыбным паштетом и пришла к Атаманову общаться. Она прыгнула к нему на колени и замурлыкала.
