Наталья Андреева - Стикс - 2
— В упор стреляли, — говорит эксперт.
— Убийца сидел напротив?
— Стоял. Но — напротив. У стола.
— Что, сказал: «Погоди, я тебя сейчас убью», встал, подошел к шкафчику, взял пистолет, вернулся и пальнул в упор? А это что?
Он кивает на полотенце, лежащее на столе перед потерпевшим. В полотенце что-то завернуто.
— Я сейчас все объясню, — поспешно говорит Ладошкин.
Капитан Свистунов подходит к столу и откидывает край белоснежного полотенца. На нем лежит пистолет. Это «Макаров». В глазах темнеет. Он нагибается и какое-то время рассматривает оружие, боясь до него дотронуться. Распрямившись, отступает, пятится и опирается рукой о стену:
— О, черт! Черт!
— Руслан, что с тобой? — спрашивает эксперт. — Ты что, привидение увидел?
— Да, — хрипло говорит он и сам не верит своим словам: — Это пистолет Ваньки Мукаева.
— Да не может быть!
— Я тебе говорю. Он мне ночами снится. Я эти номера наизусть знаю. Ванькин пистолет, точно. Считай, привидение увидел.
— Я вам сейчас все объясню, — бормочет Ладошкин.
— Да уж, потрудись, — щерится он. — Откуда у тебя оружие следователя Мукаева, пропавшего… — заминка, есть вещи, которые говорить нельзя, -… в конце июня?
— А может, и сам он поблизости? А? — взволнованно говорит практикант по имени Николай. Об истории с паленой водкой и амнезией следователя Мукаева все в Р-ске наслышаны. Тем более в органах. — Все думают, что его убили, а он на задании! Секретная операция!
— Засунь язык себе в ж… щенок! — орет он.
— Руслан! — качает головой эксперт. — Мальчик-то здесь при чем? Что ты как с цепи сорвался?
— Его задача номер раз — молчать! Она же номер последний! Пусть на… идет со своими комментариями!
— Извините, — бормочет стажер.
— Руслан, Руслан, — качает головой эксперт. — В отпуск тебе надо. Нервы ни к черту.
— Откуда здесь оружие Мукаева?!
— Я не знаю никакого Мукаева, — бормочет Ладошкин. — И пистолет не мой. Я сейчас все объясню. Насчет одежды. Она хотела одеться…
— Давай по порядку, — обрывает он. — Убитый, он кто?
— Александр Нахрапьев. Менеджер по персоналу. Работает в супермаркете.
— Так. Как было дело?
— Я пошел в сауну, попариться. Выстрела не слышал. То есть был хлопок. Но я этому значения не придал. Подумал: шампанское открывают.
— Выстрел из «Макарова» можно принять за хлопок вылетевшей из бутылки с игристым вином пробки?! Чушь!
— В парилке двойные двери. Она вагонкой обита. Ну, не подумал я, что это выстрел! Мало ли что? Я ж ничего не знал про оружие!
— Сосна, — тихо говорит эксперт.
— Что?
— Сосна, говорю. Комната отдыха обита вагонкой. Сосна — материал пористый. Следовательно, звукоизоляция хорошая. Лучшего материала и не найти.
— Короче: нашу жизнь осложнили до предела. Алексей Петрович, продолжай свой захватывающий рассказ.
— Я продолжал париться. Я, знаете ли, попариться люблю. Минут через десять вышел. Открываю дверь в комнату отдыха — а там он!
— Нахрапьев?
— Да. В крови. Голый.
— А пистолет?
— Пистолета нет. Вот я и подумал: что с ним?
— Хорошо подумал?
— Да. Но поскольку он был без сознания… Я, естественно, выбежал в коридор и стал звать на помощь. В это время открылась дверь другой парилки. И оттуда выскочила Ольга. Она так страшно кричала! Я ее даже не сразу узнал. Волосы опалены, лицо страшное. Этот ужасный ожог на щеке… Она так кричала! И все высыпали в коридор. Тут и началось…
— О пистолете.
— Ах, да! Я, естественно, сказал, что ей надо одеться. Она ж была голая.
— Абсолютно голая?
— Ну да! Даже без простыни! Без ничего! И хотя нам всем было не до этого…
— Ну да. Не ходить же голыми. — Он идет к шкафчику, дверца которого открыта. Там лежат женские вещи. Почему же она все-таки не оделась? Берет сумочку Ольги, открывает. Машинально достает оттуда несколько визитных карточек, сует в карман. На одной что-то нацарапано. Может, пригодится? Ладошкин меж тем продолжает рассказывать:
— Истопник побежал звонить в милицию…
— Почему истопник? У вас всех есть мобильные телефоны.
— Мы все растерялись. И потом те, что в другой комнате отдыха, были пьяными. Там было и пиво, и водка была.
— А вы с невестой трезвые?
— Мы — да, — с вызовом сказал Ладошкин. — А они все пили.
— И Нахрапьев?
— Он был за рулем. И пил только пиво.
— Откуда вы знаете? Это допрос.
Это и в самом деле был допрос, вот почему он и перешел на вы. Надо ковать железо пока горячо. Запутать его. Но Ладошкин не растерялся:
— От него пахло пивом! Короче: они все были пьяные, а я занят Ольгой. Своей невестой. Поэтому звонить побежал истопник. Со стационарного телефона. В такой ситуации не сразу сообразишь, как позвонить с мобильника в милицию, чтобы приехали местные.
— Легко. О пистолете.
— Я все пытаюсь вам сказать, а вы меня перебиваете и путаете, — обиделся Ладошкин. — Я говорю: «Ольга, оденься». А она: «Я ничего не помню. Кто я?»
— Так и сказала?
— Не смешно! Большей частью она рыдала. Кто-то позвонил по внутреннему телефону и вызвал врача. Ее лицо и в самом деле было ужасно. Я открыл шкаф, где лежала ее одежда, и сказал: «Накинь на себя хоть что-нибудь, сейчас приедет милиция». И тогда она подошла к шкафу, и… Начала в нем копаться. А потом вытащила пистолет. Какое-то время на него смотрела, а потом закричала: «Что это?! Это не мое! Не мое!!» И швырнула пистолет на пол. И снова принялась рыдать.
— Кто это слышал?
— Да все! Дверь я больше не закрывал.
— Несмотря на то что ваша невеста была голой?
— Но здесь же труп! — закричал Ладошкин. Потом опомнился и тише: — Можно подумать, все знают, как действовать в критической ситуации. Может быть, и знают. Но как дойдет до дела…
— Хорошо, мы опросим остальных свидетелей. Если все было, как вы говорите, на пистолете остались бы ее отпечатки пальцев.
— Вот именно. Извините, я… Мне… Могу я выпить таблетку? Давление подскочило, — морщится Ладошкин. — Здесь, знаете ли, никаких нервов не хватит.
— Покажите.
Он рассматривает упаковку, чтобы запомнить название лекарства, и кивает:
— Не возражаю. — Пока Алексей Петрович, морщась, глотает таблетку, окидывает еще раз опытным взглядом место происшествия и говорит ему: — Расскажите о второй женщине. Которую увезли в больницу.
— Ее нашли в сауне. Похоже, они обе отравились угарным газом.
— Угарный газ в сауне?! Вы сами-то в это верите?!
— Другой версии у меня нет, — развел руками Ладошкин. — Ольга выскочила из парилки, раздирая горло ногтями. Так, словно бы ей нечем было дышать.
Он вспомнил царапины и кровавые потеки на шее у девушки. Лицо она закрывала, а вот шею… Раздирая ее ногтями. Какая метафора! Но — к месту.
— А вторая женщина осталась лежать на полке, в сауне. Мы не сразу ее хватились. Пока кто-то не спросил: «А где же Леся?»
— Что?!!
И он рванулся к выходу. Перехватил Серега, старлей:
— Ты куда, Руслан?
— Женщина, которую увезли в больницу… — хрипло сказал он.
— Знакомая?
— Уйди с дороги!
Он оттолкнул старлея, хлопнул дверью, кубарем скатился с крыльца и наткнутся на Зайцева.
— Что-то случилось?
— Ты… вы… В больницу… В каком она была состоянии?
— Кто? Женщина? В тяжелом. Я подумал, что она в коме.
— А врач? Врач что сказал?!
— Похоже на отравление угарным газом.
— Она… как она выглядела? Высокая худая шатенка?
— Блондинка.
— Как блондинка? Неужели… Фу ты… Неужели ошибся? — Мало ли на свете женщина по имени Леся? Почему подумал о ней? Начал оглядываться: — Где истопник?
К нему подтащили насмерть перепуганного маленького человечка, смуглолицего, черноволосого. Мужчина плачет, как ребенок. Он напрягается, пытаясь понять суть его бессвязной речи.
— Начальника, я не виноватый… Печка новый, баня новый… Они пива хотеть. Я денег брать, идти… Ларек идти… Печка новый… Я видеть…
— Как же получилось, что женщины отравились угарным газом?
— Не знаю, начальника… Я не видеть… Печка новый… Все хвалить. Спасиба, спасиба… Живу тута. Дрова рубить, печка топить… Все хвалить…
— Не отпускайте его, — говорит он Зайцеву. — Если женщины угорели — будет отвечать.
Истопник, обхватив голову руками, тоненько скулит. Он же поднимается на крыльцо и идет в ту комнату отдыха, где старлей допрашивает свидетелей. Здесь обстановка совсем другая. Во-первых, комната уже не кажется такой просторной, потому что забита людьми. Он пытается сосчитать свидетелей. Одиннадцать. Один мужчина и десять женщин. Все кое-как одеты. Лица красные, потные, перепуганные. На полу вода, у стены влажные сланцы, несколько пар. Кто-то успел открыть форточку. И в самом деле: помещение надо проветрить. Душно, влажно и много народу. На столе пустые бутылки из-под пива и водка. Одна бутылка пустая, другая початая. Пластиковая посуда, стаканчики, вилки. На тарелках остатки еды, подсохший сыр, слезящаяся колбаса, потекшие салаты. Выпивали и закусывали. Короче, культурно отдыхали. Одна из женщин лежит на лавке с мокрым полотенцем на голове. Видать, перебрала.
