Ева Львова - Презумпция невиновности
– Тут вот какое дело, – с присущей ему обстоятельностью затянул Ткачик. – Когда Эжен задумал возродить иллюзариум, в Министерстве культуры ему поставили обязательное условие – не забыть потомков Крестовского. Стамболиди разыскал их где-то в Новосибирске, они там еле концы с концами сводили, Регине Казимировне он предложил место администратора, а Яну – иллюзиониста. Парень заканчивал цирковое училище, и Эженчик думал его облагодетельствовать. Но Крестовский наотрез отказался работать в иллюзариуме, вместо этого он попросил выделить ему помещение под собственный бизнес. Стамболиди согласился – иначе вообще бы ничего с иллюзариумом не выгорело.
Я озадаченно почесала переносицу, и Сашок назидательно поднял вверх указательный палец.
– Ты спросишь – к чему я веду? Мы тут с Мешковым на днях выпивали, и музейная крыса высказал предположение, что Ян отказался от карьеры иллюзиониста, ибо боится семейного проклятия. Ты ведь в курсе мешковской теории насчет гуттаперчевого мальчика?
– Само собой, не первый день в иллюзариуме, – солидно кивнула я.
– А я так думаю, что Ян Крестовский – наркоман, – понизил голос мой собеседник.
– С чего вы взяли? – удивилась я неожиданному повороту разговора.
– Бледный, зеленый и руки дрожат. Сколько раз предлагал ему выпить, а он ни разу не согласился. А по телевизору говорили, что нарики всегда отказываются от водки, – убежденно сказал Ткачик и стукнул себя кулаком по колену.
– Ну что же, спасибо за помощь, – отступая к дверям, проговорила я.
– А быть свидетелем не так уж плохо, раз за это деньги дают, – донеслось мне в спину.
– Известный факт! Для свидетеля частенько уготованы либо деньги, либо пуля, это уже как повезет, – обернувшись, откликнулась я и двинулась вверх по лестнице, чтобы вернуться к клиенту и продолжить прерванный разговор.
* * *Поднявшись в мастерскую, я распахнула дверь и остановилась на пороге, оценивая обстановку. За прошедшие полчаса здесь ничего не изменилось: Муратов как сидел, пригорюнившись, у верстака, так и продолжал сидеть в прежней позе.
– Ну, Руслан Гасанович, я тут немного побегала по иллюзариуму и кое-что разузнала, – возвращаясь к облюбованному ранее стулу, сообщила я. – Но что-то для меня так и осталось загадкой.
Я уселась напротив доверителя и подождала пару минут, настраивая в сумке смартфон на запись предстоящей беседы. Но, поскольку клиент не реагировал на мои слова, продолжала:
– Ответьте мне на один простой вопрос: зачем вы, уважаемый Руслан Гасанович, выпустили из клеток тигров и свалили преступление на гиббона Тайсона?
– Она всю кровь у меня выпила, сука, – раскачиваясь из стороны в сторону, тоскливо протянул Муратов, глядя на меня глазами загнанного зверя. – Дышать мне не давала, так в оборот взяла – думал, повешусь.
– Кто, Варвара Белоконь? – вскинула я брови.
– Да какая там Варвара! – скривился доверитель.
– А о ком же вы говорите? – с недоумением спросила я, пристраивая смартфон на верстаке таким образом, чтобы записывалось каждое слово.
Лицо собеседника исказила гримаса страдания, и он с отвращением выдохнул:
– Да я о Динке, гадине.
– Вот это раз! – вырвалось у меня. – Вы же говорили, что любили свою жену!
– Какое там – любил! – невесело усмехнулся Руслан. – Я находиться с ней не мог в одной комнате. Даже на похороны не пойду – пусть мать ее хоронит!
Я откинулась на спинку стула и сердито произнесла:
– Я отказываюсь вас понимать, Руслан Гасанович. Вы каждый раз рассказываете что-то новое. Вчера говорили, что жить без Дины не можете, сегодня – что находиться рядом с ней вам было противно. Заканчивайте врать и начинайте уже говорить правду! У вас не та ситуация, чтобы загадывать адвокату шарады.
Лицо технического руководителя передернулось от ненависти, и Муратов прошипел:
– Динка, тварь, заставила меня жениться, иначе обещала пойти в полицию и рассказать, что, типа, я открыл клетки с тиграми и выпустил зверей.
Новый поворот в этом деле не стал для меня неожиданностью – что-то в этом роде я и ожидала услышать, как только узнала, что Тайсон физически не мог держать в лапах ключи.
– Рассказывайте с самого начала, – приказала я, изо всех сил стараясь убедить себя, что клиент на этот раз говорит правду.
– Стоит признать, умеете вы копаться в чужом грязном белье, – нахально усмехнулся мне в лицо Муратов. – А история наша самая обычная. Мы с Варварой познакомились в цирковом училище. Варя была яркая, красивая, и я сразу понял – это моя девушка. Мы даже собирались пожениться, но Варька все чего-то ждала – ей казалось, что парень из цирковых недостаточно хорошая партия для такой красотки, как она. Да еще мать ее подзуживала – зачем тебе этот голодранец, подожди, ты еще встретишь достойного мужчину. После училища нас распределили в Николаев, и мы с Варварой сделали номер с обезьянами, а Стамболиди как раз отдыхал в этом южном городе. Он пришел на представление и увидел наше выступление. На следующий день Эжен Саввич заявился в цирк, предложил Варваре перебраться в Москву и работать у него в иллюзариуме. Варя согласилась, но потребовала, чтобы и меня перевели вместе с ней в столицу. Стамболиди навел справки, выяснил, что я не только дрессировщик, но и могу починить любую механическую дрянь, и, недолго думая, согласился. Только работу мне предложил не на сцене, а в этой вонючей мастерской.
Руслан брезгливо огляделся по сторонам, словно в первый раз видел обстановку вокруг себя, и с вызовом, точно это я была виновата во всех его несчастьях, продолжал:
– Знаете, Агата Львовна, как унизительно для артиста заниматься черновой работой?
– Могу себе представить, – сочувственно протянула я, стараясь интонацией дать понять клиенту, что я целиком на его стороне.
– Да бросьте трепаться, ничего вы не знаете! Никто не может этого представить, не побывав в моей шкуре, – оборвал меня Руслан. И с горечью добавил: – Но я был готов на унижения, лишь бы быть рядом с Варей. Я, отличный дрессировщик, несколько лет вожусь с механизмами, и все это ради того, чтобы в один прекрасный момент наведаться в неурочный час к Варваре в гримерку и застать ее со Стамболиди! Причем эта нахалка ничуть не смутилась – а что ты, говорит, хотел, Русланчик? Или ты думал, что я всю жизнь буду невестой механика?
Муратов замолчал, напряженно рассматривая свои ботинки.
– И что было дальше? – деликатно осведомилась я, подождав несколько минут, в течение которых явственно слышался скрип зубов собеседника.
Доверитель поиграл желваками, дернул уголком рта и, странно хмыкнув, снова заговорил:
– Я разозлился как черт, а тут как раз заглянул Сашок и предложил выпить. Ну, мы и выпили. И, пока пили, родился у меня план: выпустить из клеток тигров, чтобы они Варьку напугали, а я бы ее спас. Тигры бы меня послушались, я же дрессировщик от бога!
Я отметила, что в этом месте повествования горделивые нотки явственно прозвучали в голосе рассказчика, и сделала вывод, что мания величия нет-нет да и накатывает на моего клиента.
– Я бы стал героем, – заносчиво продолжал он, – и Варвара бы поняла, кого она променяла на жалкого Эжена Саввича. Все следующее утро я проспал, а ближе к обеду снова заглянул Сашок, разбудил меня и сказал, что в зверинце поляна накрыта, никого нет и можно сходить, похмелиться. Мы спустились вниз – голова разламывалась, а Варвара готовилась к выступлению и делала вид, что не замечает меня в упор. Тогда я и решил, что обязательно приведу свой план в исполнение. Сашок быстро уснул – много ли ему надо на старые дрожжи, а я вытащил у него ключи и, как только началось выступление, выпустил сначала Тайсона, затем тигров. Тайсон плохо себя чувствовал, и Варя оставила гиббона в клетке, что было как нельзя более кстати. Но все пошло не так, как я задумал. Сашок, скотина, два дня пьянствовал и забыл накормить зверей. Как только я открыл клетку, голодные тигры рванули на сцену, и, не успел я и глазом моргнуть, как от Варвары остались лишь обрывки ярких тряпок. Перепуганный Тайсон выхватил у меня ключи и куда-то умчался, а то бы я так и продолжал стоять с ключами, когда на шум и крики сбежался весь иллюзариум. Приехала полиция, меня стали допрашивать, а я стоял и молчал как идиот – просто не знал, что говорить. Тогда вперед вышла Дина и рассказала, что видела, как Варвара забыла закрыть клетку, Тайсон выбрался наружу, стащил у Сашка ключи и выпустил тигров на сцену. Я был ей так благодарен! А на следующий день Дина подошла ко мне и потребовала, чтобы я на ней женился в обмен на молчание. Она, дескать, видела, как все было на самом деле, и прямо сейчас пойдет в прокуратуру и напишет заявление, если я не отправлюсь с ней в ЗАГС. Эта гадина не давала мне проходу с самого первого дня, и, когда она прижала меня к стенке, мне просто некуда было деваться – я вынужден был жениться.
– Что вам мешало после гибели Варвары вернуться в Николаев? – удивилась я.
