Наталья Солнцева - Третье рождение Феникса
Вершинин дал ей увести себя во двор. А Тамара Ивановна подошла к Симанской, обняла ее за плечи, притворно вздохнула.
- Умеете вы раскалить мужчин, Машенька, этого у вас не отнимешь, - елейным голоском пропела она. - Особый любовный талант! Поделитесь хоть маленькой толикой с нами, обыкновенными женщинами.
Господин Герц не сводил глаз с Марии Варламовны, продолжая разгадывать загадку ее привлекательности. Это началось еще со школьной скамьи, когда он смотрел на Машу и не находил в ней ни одной особой черты - ни потрясающей фигуры, ни классической красоты лица, ни развязных манер. Многие девчонки были хорошенькими, напропалую кокетничали, зазывно смеялись - но только не Маша. Она вела себя… никак. Ничем не стараясь выделиться, поразить воображение.
- Отпусти его, - громко сказала госпожа Симанская Руслану.
- Как скажешь.
Чернышев злобно дернулся, вырвал руку из стального захвата Талеева.
- Прости… - брукнул он, не глядя на Марию Варламовну. - Сам не знаю, что на меня нашло.
- Я не сержусь, - улыбнулась она. - Хотите, господа, я вам спою? Старинную песню… которой вы никогда раньше не слышали? Андрей! Ты должен помириться с Сережей. Обещаешь?
Чернышев подавленно кивнул. В конце концов, он был не прав, оскорбил женщину… нехорошо получилось.
Притихшие и расстроенные, вернулись со двора Сергей и Ольга Вершинины, внесли в гостиную свежий, холодный запах снега.
- Мир? - подошел к молодому офицеру Чернышев. - Я вел себя неподобающе, признаю. А ты молодец!
Вершинин нехотя подал ему руку.
Господин Герц вместе с креслом придвинулся поближе, весь превратившись в слух. Он не знал, что Маша умеет петь!
Тамара Ивановна жеманно уселась на стул, поджала губы. Этот номер не входил в ее программу. Симанская соглашалась петь исключительно редко, и в данном случае она просто пыталась таким образом разрядить обстановку.
Мария Варламовна открыла пианино, зажгла свечи и попросила погасить люстру.
Зазвучало музыкальное вступление… немного печальное, полное скрытого томления.
Ты приди сюда скорей, Здесь не увядают цветы, Листья не опадают с ветвей И ждут, когда придешь ты. Здесь грешный ангел грезит о любви, Он споет тебе песню разлуки. Песню тоски и печали… Он знает, что всему придет конец. Только любовь не умирает… Ты приди сюда скорей, Здесь тайну свою он хранит, Много дней и ночей Он молча о ней говорит. Здесь грешный ангел голову склонил Над ложем влюбленных, С улыбкой нежной он смотрит, Зная, что всему придет конец. Одна любовь не умирает… Ты приди сюда скорей, Здесь ждет тебя знак судьбы, Много дней и ночей Ждет, когда придешь ты. Как будто в обыкновенную гостиную обыкновенного костровского дома вошло что-то любовно-магическое, неуловимое и неосязаемое, колдовское… вложенное в простые слова, несущие смутный, туманный смысл…
Затих последний звук песни, но все еще длилось очарование незатейливых слов, старинной мелодии и дивного, сильного сопрано Марии Варламовны. Нельзя было определить, что произвело большее впечатление - сама песня, голос или чувства, им выраженные. После паузы на исполнительницу обрушился шквал аплодисментов.
- Никогда не слышал ничего подобного, - пробормотал господин Герц, силясь подняться, чтобы подойти и поцеловать Симанской руку.
- Странная песня! - воскликнул Чернышев, который успел опрокинуть пару рюмок водки. - Одна любовь не умирает… Неплохо сказано.
Руслан Талеев был поражен.
- Почему ты раньше никогда не пела? - удивленно спросил он. - У тебя оперный голос. Ты могла бы стать…
- Провести жизнь на сцене? - перебила его Мария Варламовна. - Нет уж, увольте.
- Вы, Машенька, любую невинную вечеринку способны превратить в драму! - с нарочитым пафосом произнесла Зорина. - Вам для этого даже сцена не нужна. Браво!
- Я знаю вашу тайну, Мария Варламовна! - с вызовом произнес Вершинин. - Я все понял. Наконец-то я разгадал вашу загадку, прелестный сфинкс! Теперь осталась… самая малость, и я стану властелином сокровища!
- Сережа! - вмешалась Ольга. - Здесь не место для признаний. Проводи меня домой, у меня ужасно разболелась голова.
Глава 9
Москва
По возвращении из Марфина в Москву господин Смирнов решил никому ничего не говорить о ночном происшествии в загородном доме и вести себя, как ни в чем не бывало.
Ева отправилась на урок испанского языка к одной капризной состоятельной даме, а сыщик позвонил Петру Гусеву, начальнику охраны фирмы «МиМ», с тем, чтобы выяснить кое-какие подробности и поговорить о ходе милицейского расследования.
Они встретились в баре бильярдной «Золотой шар».
- Люблю бильярд, но играть некогда, - посетовал Гусев, плотный мужчина лет сорока, с красиво подстриженными соломенными волосами. - Рутина заела. Так чем я могу быть вам полезен?
- По делу об убийстве Мартова есть новости?
Гусев отрицательно покачал головой. Его глубоко посаженные, маленькие глазки внимательно изучали собеседника, в то время как губы расплылись в радушной улыбке.
- Ничего.
- В течение последнего времени Феликсу Лаврентьевичу никто не угрожал?
- Нет. Я бы знал, - коротко ответил Гусев. - И врагов у него не было. Во всяком случае, явных.
- А шантаж тоже исключается?
- Имеете в виду, Мартов занимался вымогательством и жертва шантажа его прикончила? - усмехнулся начальник охраны. - Абсурд. Покойный был порядочным человеком, смею вас уверить. Шантажисту нужно обладать особыми свойствами характера… да вы это не хуже меня знаете. Феликс Лаврентьевич умел себя обеспечивать достойным образом. Зачем бы ему опускаться до вымогательства?
- Но ведь, похоже, он сам открыл дверь убийце?
- Это говорит только о том, что он либо знал посетителя, либо тот придумал убедительную причину, по которой его впустили.
- Согласен, - кивнул Всеслав. - Но кто мог прийти в такое неудобное время - утром, да еще когда Мартов собирался идти париться в баню?
Гусев развел руками.
- Сам теряюсь в догадках. Соседей милиция опрашивала, потом еще я по квартирам прошелся, для верности. Никто ничего не видел, не слышал. Многие уже ушли на работу, остальные собирались, спешили. Любопытных бабушек-пенсионерок в подъезде только две, и обе проживают на нижних этажах. Одна в тот день встала поздно, а другая и вовсе гостила у дочери.
- Как насчет отпечатков пальцев в квартире убитого? Удалось выяснить, кому они принадлежат?
- Я уже говорил, - вздохнул Гусев. - Самому хозяину, господину Михалину и неизвестному. Криминалисты их не идентифицировали. Думаете, это убийца так наследил?
- Вряд ли.
Маленькие темные глазки начальника охраны почти закрывались, когда он улыбался.
- Феликс Лаврентьевич встречался с женщинами? - спросил сыщик.
- Редко, от случая к случаю, - ответил Гусев. - У него не было постоянной любовницы. И жениться он, насколько мне известно, не собирался. А вообще… господин Мартов был замкнутым, внутренне закрытым человеком и свою личную жизнь держал за семью печатями. Он только казался общительным, придерживался такого имиджа, что ли.
Бармен включил музыку, из динамиков полилась изысканная джазовая композиция. Пришлось говорить громче.
- У него была домработница? - повысил голос Смирнов.
- Была. Вернее, были. Феликс Лаврентьевич пользовался услугами соответствующих фирм.
- Каких?
- Тех, что занимаются бытовыми вопросами. Он обращался в фирму «Уют», вызывал на дом работницу, которая убирала, стирала белье и закупала продукты.
- То есть домработницы сменяли одна другую?
- Я бы так не сказал, - прищурился Гусев. - Сначала приходила одна и та же женщина из «Уюта», а потом она то ли заболела, то ли уволилась… точно не припомню. Господин Мартов был весьма консервативным человеком в быту, не любил перемен. Думаю, его рассердило, что пришлось менять работницу, поэтому он отказался от «Уюта».
- Как же он обходился?
- Иногда квартиру убирала его мама, Анастасия Юрьевна. Иногда он делал это сам, вероятно. Я не вникал в подробности его частной жизни: Феликс Лаврентьевич этого не приветствовал.
Смирнов достал сигареты, предложил собеседнику.
- Курите?
Тот сделал отрицательный жест рукой.
- А я закурю, с вашего разрешения. - Сыщик затянулся и выпустил изо рта облачко ароматного дыма. - Как давно Мартов отказался от услуг фирмы «Уют»?
- Около двух-трех месяцев назад, - сказал Гусев. - Точнее не скажу.
- Могли в квартире остаться отпечатки пальцев работницы «Уюта»?
- В принципе да. Но лишь кое-где, а не повсюду.
- Согласен. Вы уверены, что, кроме Анастасии Юрьевны и самого хозяина, квартиру никто больше не убирал?
- Нет, не уверен, - покачал головой начальник охраны. - Если такой факт имел место, то я просто не знаю о нем.
- Дайте мне координаты «Уюта», - попросил Всеслав.
Он решил на всякий случай поговорить с женщиной, которая работала у Мартова. Та могла что-то случайно увидеть, услышать. При таком тотальном отсутствии информации придется учитывать каждую мелочь.
