Наталья Александрова - Священный изумруд апостола Петра
– Ты пришел, чтобы покарать меня за святотатство? – спросил Рагнар и покорно опустил голову, готовый смертью заплатить за тот день.
– Нет, воин! – ответил ему святой старец голосом, полным величия и милосердия. – Я пришел не для того, чтобы совершить возмездие. Возмездие – не мое дело, не мое право. Тот, кому я верно и честно служу, сказал: «Мне отмщение, и Аз воздам». И то, что ты совершил в тот день, – не случайность, не святотатство. Ничто в этом мире не свершается без воли Высшей Силы, и то, что вы взяли в моей могиле те камни, было заранее предопределено. Вы взяли эти камни, чтобы принести их в четыре стороны света, и вместе с этими камнями принести в дальние уголки земли свет истинной веры.
Я пришел, чтобы сказать тебе об этом.
Я пришел, чтобы ты знал: жизнь твоя еще не подошла к концу, ты проживешь еще некоторое время, чтобы праведной жизнью и служением высшей цели искупить свои неисчислимые грехи. И камень, который ты взял в тот день, будет опорой в твоем служении. А сейчас я благословляю тебя, сын мой…
С этими словами святой старец коснулся головы Рагнара своей рукой, провел рукой по его щеке – и Рагнар почувствовал, будто легкий и холодный огонь опалил его голову и его лицо.
И в то же мгновение он проснулся.
Рагнар лежал на скалистом безжизненном берегу, и тяжелое небо Севера нависало над ним. В этом небе кружили хищные птицы, ожидая, когда он умрет.
Значит, это был всего лишь сон? Значит, святой старец не приходил к нему, не благословлял его на служение?
Хищные птицы снижались, сужая свои круги.
– Не дождетесь! – воскликнул Рагнар и легко, одним движением, поднялся на ноги.
Тело его было полно сил, как будто и не покрывали его раны, полученные в бою с людьми воина-медведя, как будто не швыряло его долгие часы безжалостное море.
Только левая щека горела, как будто ее обожгло пламя, и левая часть головы болела, как от недавней раны.
Рагнар увидел возле своих ног лужу и наклонился к ней, чтобы умыться.
И в этой луже увидел он свое отражение.
Левая щека его была обожжена, волосы на левой стороне головы поседели, как у глубокого старика, в том месте, где коснулся его святой старец.
Значит, это был не сон?!
Значит, святой старец, чей прах они потревожили в Риме, приходил, чтобы возвестить ему, что он прощен, и благословить на новое, трудное служение!
Войдя в кафе, Аня по привычке окинула его цепким профессиональным взглядом.
Посетителей в этот час было немного – молодая мама кормила мороженым пятилетнего светловолосого ангелочка, парочка влюбленных студентов сидела над двумя чашками кофе, держась за руки и о чем-то перешептываясь с самым счастливым видом, невзрачная женщина средних лет в старомодных очках с толстыми стеклами вяло ковырялась в куске морковного торта.
Ну, и Ага, Агния Иволгина, сидела за дальним столиком и призывно махала Ане рукой.
Аня подошла к подруге, та по привычке потянулась было к ней с поцелуем, но вспомнила, что Аня терпеть не может, когда ее «обслюнявливают», и просто погладила ее по плечу. Да, Анька – человек специфический, но она – самая близкая подруга Агнии, ей можно доверить все, она не подставит и не подведет. И было так уже, что только Аня ей и помогла, ее связи и умение[2].
Аня же, как всегда в последние два года, при встрече с Агнией почувствовала мучительную неловкость, больше того – острое чувство вины, но преодолела их, виду не показала, непринужденно села за стол. Ведь она приказала себе забыть все, что случилось два года назад. И преуспела в этом – все кончено, перечеркнула ту страницу своей жизни. Но вот при встрече с Агнией все возвращалось. Было больно и стыдно, но Аня умела с этим справляться.
На стене рядом с их столиком висело большое зеркало в резной раме, и Аня по профессиональной привычке села так, чтобы видеть в этом зеркале весь зал.
– Я заказала тебе брусничный пирог, – сказала Ага, прихлебывая капучино с отлично сбитой пенкой. – Будешь?
– Буду, – решилась Аня, сладкого она не ела, только темный сахар – не больше двух кусочков в день, но сегодня можно сделать себе поблажку.
Агния взглянула на нее с завистью, сама она взяла крошечное итальянское пирожное со смешным названием «макарон». Вот вроде бы с фигурой все в порядке, но стоит только расслабиться – и пиши пропало. А у нее нет времени на всякие там диеты и фитнесы, работает она с утра до вечера.
Вот Аньке при ее физических нагрузках лишняя пара калорий никак не могла повредить.
– Выглядишь хорошо, – проговорила Ага, оглядев подругу. – Загорела, посвежела… Где была?
– На море отдыхала, – ответила Аня, не задумываясь. – На курорте в Турции.
– Ну-ну, – хмыкнула Агния, – знаю я твои турецкие курорты. Ну, не хочешь говорить – не надо. А вообще, как у тебя дела?
Аня не относилась к той ужасной разновидности людей, которые на такой вопрос дают полный и развернутый ответ. Она пожала плечами и сдержанно проговорила:
– В общем, ничего… А у тебя?
– Примерно так же, – Агния взглянула на подругу искоса. – Что-то ты сегодня неразговорчивая.
– Извини…
– Ну ладно… ты мне, кажется, что-то хотела показать? Какую-то старинную вещицу? – Агния взглянула на часы. – Давай, а то у меня встреча…
– Ну да, хотела, только я сегодня побоялась ее принести. Понимаешь, вещь наверняка очень ценная, мало ли что случится. Я пока спрятала ее в надежном месте…
Аня и сама понимала, что слова ее звучат странно. Но никак не могла она сегодня успеть заскочить к массажистке, да и не хотела. Вокруг нее творятся странные вещи, кто-то побывал в ее квартире, так что глупо было бы сейчас вытаскивать ладанку. Опять же на Лиса напали, и Зюзя ушел на дно. Нет, нужно быть осторожной.
– Ну, и как, по-твоему, я могу что-то сказать, если я не видела эту твою вещь? – Агния взглянула на подругу поверх чашки кофе. – Это называется «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что…».
Аня опустила взгляд в стол.
Агния усовестилась и проговорила:
– Ну, ты хоть опиши ее, расскажи, что это такое!
– Ну, это что-то вроде медальона, – оживилась Аня. – Сиротин, правда, называл эту вещь ладанкой. Вроде бы так… я не знаю, правда, в чем разница…
– Медальон – это украшение, его носят на виду, а ладанки носили в Средние века на груди, под одеждой. В них хранили мощи святых, или частицы Святого Креста, или еще что-то в таком роде, ну, и благовония, к примеру, ладан. Отсюда и получилось такое название. Считалась, что ладанка, точнее, ее содержимое, может спасти своего владельца от раны, болезни и какого-нибудь другого несчастья.
– Поня-ятно… – протянула Аня. – Ну, эта ладанка своего владельца не уберегла от смерти…
– Владельца? – переспросила Агния с интересом. – А кто был ее владельцем?
– Ну, какой-то викинг…
– Так эта ладанка из древней могилы?! Постой, ты упомянула фамилию Сиротин… это не тот ли археолог, который носился со своей теорией и хотел организовать экспедицию, чтобы найти ранние скандинавские захоронения на северо-западе России?
– Ты его знаешь?
– Слышала об этом, такой он шум поднял, в университете скандал устроил. Значит, все же нашел он спонсоров, которые финансировали раскопки?
– Ну да… – нехотя призналась Аня и понизила голос: – Только об этом никому не нужно говорить.
– Ну, как скажешь. Так что это за ладанка?
– Она круглая, примерно такого размера, – Аня обвела контуры ладанки на бумажной салфетке. – Думаю, что серебряная. На крышке нарисованы две рыбы хвостами в разные стороны и еще какие-то буквы и непонятные значки…
– Две рыбы? – переспросила Агния, явно заинтересовавшись. – Вообще-то это ранний христианский символ. Так что вполне возможно, что твоя ладанка очень древняя. Но, конечно, я не могу ничего определенного сказать, пока не увижу ее.
– И ценная? – спросила Аня, понизив голос.
– Ну да, наверное, ценная. Но опять-таки я не могу точно сказать, пока ее не увижу.
– Что-то со мной последнее время происходят какие-то странные вещи… – протянула Аня.
Агния удивилась. Чтобы Анька распространялась о своих проблемах? Это что-то новенькое, раньше она справлялась сама. А если спросишь, то так отбреет – не захочешь больше интересоваться.
Все же Агния решилась:
– У тебя неприятности? Может, я помогу?
– Забудь! – тут же ответила Аня. – Пока справляюсь.
– Ну, по-моему, с тобой все время происходят странные вещи, – буркнула Агния.
И тотчас пожалела о своих словах. Точно, у Аньки какие-то заморочки, но ведь ни за что она не скажет. Вот уж характер трудный. Вроде бы знакомы они с самого детства, а вот Анька всегда сама по себе. Хотя и поможет в трудную минуту. Когда дед умер, она одна Агнию поддержала. Просто рядом была.
