Эрл Гарднер - Дело фальшивого глаза
— Да.
— А ты уверен, что она там?
— Не совсем.
— А то как бы нам не пришлось плохо. Ну ладно, давай ремень. Пол вытащил из кармана страховочный ремень и помог Мейсону надеть его. Мейсон встал на подоконник и закрепил крючок ремня в специальной скобе возле окна.
— Дай ведро, — попросил Мейсон. Пол передал ему ведро с водой.
Мейсон принялся протирать окно, потом постучал в стекло. Женщина в нижнем белье поспешно накинула на плечи кимоно и подошла к окну; лицо у нее было рассерженное.
Мейсон жестами попросил ее поднять окно.
Сильвия Бассет подняла раму.
— Вы что, с ума сошли?! — закричала она. — Как вы смеете мыть окно, когда я одеваюсь? Я пожалуюсь управляющему.
— Говорите потише, — сказал ей Мейсон.
— Это вы?! — воскликнула она, узнав юриста.
— Тихо! У нас мало времени, — сказал он. — Нам нужно обо всем договориться. Вы знаете, что Брунольд арестован?
— Брунольд? — спросила она и нахмурилась.
— Да, Брунольд.
— А кто это?
— Разве вы не знаете его?
— Нет.
— Почему вы скрылись под чужим именем?
— Я хотела отдохнуть.
Он указал на вещи, стоявшие возле кровати.
— Это ваши вещи?
— Да.
— Вы все это взяли ночью?
— Нет.
— А когда?
— Дик принес рано утром.
— Что там лежит?
— Мои личные вещи.
— Вы решили удрать?
— У меня нервы не в порядке. Я хочу уехать на несколько дней, пока все не уляжется.
— Вы несчастная маленькая дурочка. Неужели вы думаете, что вам это удастся?
— А почему бы и нет?
— Бегство равносильно признанию виновности.
— Никто меня не найдет.
— Полиция следит за вами. Стоит вам отсюда выйти, как вас арестуют.
— Вы заблуждаетесь, — сказала она. — Я вовсе не убегаю. Я просто не хочу…
— Послушайте, — перебил он ее. — Внизу и возле вашей комнаты сыщики. У лифта тоже. У коммутатора сидит полицейский. Вы окружены со всех сторон, следят и за вашим сыном. Ваши разговоры прослушиваются. Теперь…
Она схватила себя за горло, словно ее душили.
— Боже мой! Вы думаете, что?..
— Расскажите мне все, что случилось после моего ухода.
— Ничего особенного. Они задали мне несколько вопросов. Потом я устроила истерику.
— Что вы им рассказали?
— Я сказала правду. Что хотела видеть мужа по делу, вошла в приемную и обнаружила там на полу Хейзл Фенвик. Рассказала, как я приводила ее в чувство и что Фенвик, очнувшись, сообщила нам об одноглазом мужчине, который вышел из кабинета мужа.
— Спросили, почему вы не пошли к мужу?
— Я ответила, что была так озабочена состоянием Фенвик, пытаясь привести ее в чувство, что забыла о муже.
Мейсон сделал недовольную гримасу.
— А что здесь плохого?
— Все, — ответил Мейсон. — Что же было дальше?
— Дальше они стали спрашивать настойчивей, а у меня началась истерика, и я стала лгать им.
— Какую ложь вы им подсунули?
— Вначале я сказала, будто знала, что муж вышел, а потом сказала, что была уверена, что он был дома. Меня спросили, знаю ли я кого-либо с искусственным глазом, а я сказала, что мой муж имел искусственный глаз. Я смеялась и плакала, и они позвали доктора. Я настояла на том, чтобы Дик вызвал моего врача, а когда он пришел и понял ситуацию, то дал мне успокоительное и отправил в спальню.
— Что дальше?
— Когда Дик убедился, что за нами никто не следит, он отвез меня сюда и уложил в постель. Я была одурманена снотворным и шла сюда, опираясь на плечо Дика. Проснувшись рано утром, я позвонила ему, используя фальшивое имя. Но если меня подслушивали… О Боже!
— Вы сделали какое-нибудь признание?
— Нет. Ничего определенного я не сказала. Только про истерику.
— А как истерика?
— Он спросил, не сообщила ли я чего-то, а я ответила, что моя истерика обманула полицейских.
— Что еще?
— Я говорила с Диком два или три раза.
— О чем?
— Так, пустяки. Говорила свободно, но не сказала ничего опасного для себя.
— А он?
— Он сказал, что рад смерти моего мужа. Дик ненавидел его. Особенно в последнее время.
— Теперь выслушайте меня. Вам не удастся провести полицию в следующий раз. Ваш рассказ нужно упорядочить. Первый вопрос — оружие.
— Я скажу правду, что дала его Дику, чтобы он защитил меня.
— Этот пистолет был использован для убийства?
— Не знаю.
— Второй вопрос — Брунольд.
— Я не знаю никакого Брунольда.
— Должны знать, — сказал Мейсон. — Он отец вашего Дика. Она отшатнулась:
— Что? Мейсон кивнул:
— Я узнал это с помощью собственных детективов. Полиция еще этого не знает, но вполне может узнать. Брунольд пока ничего не сказал. Но он под арестом.
— Этого даже Дик не знает.
— Но он подозревает?
— Думаю, что нет.
— Брунольд был у вас прошлым вечером.
— Нет.
— Говорите мне правду.
— Да.
— Когда он ушел?
— Незадолго до того, как я нашла Хейзл без сознания. — Что вам нужно было в приемной вашего мужа?
— Я пошла искать Хейзл, чтобы узнать, договорилась ли она с Хартли. Она долго отсутствовала, и я начала беспокоиться.
— Брунольд до самого ухода был с вами?
— Да.
— Вы все время были вместе?
— Нет. Я уходила к себе в спальню, а он оставался в гостиной. Кажется, он зачем-то выходил в коридор. Когда я вернулась, его на месте не оказалось. Но вскоре он пришел.
— Вы знали, что Хейзл Фенвик пошла к вашему мужу?
— Да. Я сама послала ее.
— Глаз, который нашли у Бассета, принадлежит Брунольду?
— Думаю, что да.
— Давно вы знаете Хейзл Фенвик?
— Недавно.
— Не кажется ли вам, что в ней есть что-то фальшивое?
— Этого я не могу вам сказать.
— То есть не хотите. С женитьбой Дика что-то не совсем так?
— Как вам сказать? Она пришла в дом в ночь убийства. Дик — наследник Хартли. И Хартли хотел контролировать женитьбу Дика. Я ожидала, что будет скандал, когда он узнает, что Дик женился без его согласия. Мне хотелось, чтобы сначала она поговорила с Хартли. Я полагала, что она произведет хорошее впечатление.
— Кто в доме знает, что она замужем за Диком?
— Никто. Овертон, шофер, привез ее со станции. Он думает, что она моя приятельница. Эдит Брайт, экономка, может подозревать, но я не верю в это. Кроме них, никто ее не видел.
— Прошлой ночью вы видели Маклейна?
— Нет.
— Послушайте, вы постоянно мне лжете. Это скверная тактика — лгать своему адвокату. Она не доведет вас до добра. Еще раз задаю вопрос: вы видели прошлой ночью Гарри Маклейна?
— Нет.
— Если бы он был у вас в доме, вы знали бы об этом?
— Он мог прийти к Хартли, но я не думаю, что он приходил.
— Кто-то находился в кабинете у Хартли, когда туда заглянула мисс Фенвик. Кто это мог быть?
— Этого как раз я и не могу понять. Мне хотелось, чтобы Хейзл никто не помешал, и я наблюдала за входом, пока не вышел последний клиент. Только тогда я послала ее к Хартли. Если кто-то был у него, то он мог прийти только через черный ход.
— Гарри Маклейн знал про этот ход?
— Да.
— А Пит Брунольд?
Она немного поколебалась, но все же ответила:
— Пит тоже знал про этот ход. Иногда он приходил ко мне этим путем. Теперь вы не можете сказать, что я лгу.
Мейсон мрачно посмотрел на нее:
— Этого я не говорю, но кое-что думаю. Пит Брунольд все время был с вами?
— Нет. Он думал, что Овертон следит за ним, и пошел искать его.
— И нашел?
— Нет. Он нигде не мог найти Овертона. Сказал, что осмотрел весь дом.
— Когда это было?
— Незадолго до того, как я послала Хейзл к Хартли.
— Послушайте, что вы хотите: защитить Пита Брунольда или спасти свою шкуру?
— Всей своей жизнью я хочу защитить Пита.
— Не забудьте, — предупредил ее Мейсон, — что вы по уши увязли в этом деле. Вам никого не удастся защитить, если мы с вами не будем точно знать, что произошло. Если Брунольд виноват, я не стану его защищать. И вас тоже, если виноваты вы. Брунольд бродил по дому примерно в то время, как было совершено преступление. Вы говорите, что он искал Овертона. Но он мог встретить вашего мужа и…
— Посмотри вниз, — вдруг предупредил Мейсона Пол Дрейк. Мейсон начал усиленно драить окно и осторожно покосился вниз.
Под окном, задрав голову вверх, стоял хмурый сержант Голкомб.
— Вот это удар! — пробормотал Мейсон. — Скажите полиции, — попросил он миссис Бассет, — что вы приехали сюда отдохнуть и готовы вернуться домой. Если вы не убивали своего мужа и хотите защитить Брунольда, откажитесь отвечать на вопросы. Если вы хотите защитить себя, скажите им правду. Если Брунольд виновен, ему лучше признать свою вину. Если вы убили своего мужа без смягчающих обстоятельств, поищите себе другого юриста. Если вы виновны в убийстве и лжете мне, я брошу вас. В противном случае я останусь с вами.
