Светлана Алешина - Папарацци (сборник)
Основная часть проституток располагалась вдоль проезжей части, гораздо меньше сидели в самом сквере на лавочках. Первая многочисленная группа обслуживала автомобилистов, к остальным же могли добраться только пешие.
Автомобили на медленной скорости проезжали вдоль скверика. Водитель останавливался у приглянувшейся ему путаны или перед группой проституток. Девицы, не теряя профессионального достоинства, медленно подходили и, наклонившись к водителю так, чтобы ему была лучше видна декольтированная грудь, начинали торги. Как только цена любви определялась, девица, первой подошедшая к водителю, либо садилась в автомобиль, либо уступала место другой, возможно, более уступчивой.
Я успела заметить, что, чем дороже автомобиль, тем дольше длится торг. То ли девицы при виде иномарки хотели слупить с владельца побольше денег, то ли сами владельцы дорогих машин, несущие большие расходы по содержанию иномарок, пытались сэкономить на девицах. Подобное жмотство богатых клиентов мне показалось омерзительным.
Я некоторое время прогуливалась по скверику, потом присела на лавочку рядом с одиноко сидевшей путаной. Та повернула ко мне лицо, опухшее от пьянки настолько, что его не мог спасти даже толстый слой грима, и посмотрела на меня оценивающим взглядом. Похоже, я не очень-то вписывалась в местный антураж, так как за время моего пребывания в скверике – а прошло уже минут двадцать – постоянно ловила на себе недобрые взгляды. Вот и моя соседка, затянувшись сигаретой, прищурилась и, выдыхая дым, спросила:
– Ты чья будешь?
Я не поняла вопроса и машинально ответила привычной мне с детства фразой:
– Мамина.
Проститутка нахмурила выщипанные брови и уточнила:
– То есть ты с Клавкой работаешь, что ли?
– Нет, – ответила я, – с Клавкой я не работаю.
– А с кем же, с этим козлом Вовчиком, что ли? Он говорил мне вчера, что какую-то новенькую взял, козел старый.
– Почему козел? – не поняла я.
– Да потому, что сволочь он последняя, гад ползучий, – со страстью проговорила моя соседка.
Все обвинения были произнесены столь искренним тоном, что я от всей души поверила этой потасканной жрице любви – Вовчик нехороший человек – и ответила:
– Нет, с Вовчиком я тоже не работаю.
– Ну и правильно делаешь, – одобрила меня путана, – а с кем же тогда?
– Ни с кем, – честно ответила я, – я вообще здесь не работаю.
Проститутка подозрительно посмотрела на меня:
– А какого ж хрена ты здесь шляешься?
– Мне здесь назначено свидание, – призналась я.
– Чего? С кем это? – вытаращилась на меня путана.
– Точно не знаю, – сказала я, – но думаю, что с бандитами.
Все сказанное мной было, с точки зрения путаны, полной чушью. Но в следующую секунду она смогла воочию убедиться, что я не вру.
За нашими спинами раздался гудок автомобиля. Мы обе обернулись. У тротуара припарковалась длинная черная «Ауди». К ней уже направлялись несколько проституток. Но водитель, коротко стриженный широкомордый парень, поймал мой взгляд и кивнул головой, подзывая. Я встала, оправила блузку и произнесла:
– Ну вот, они за мной приехали.
Дрожь в моем голосе, когда я произносила эту фразу, и распахнутая передо мной задняя дверца автомобиля окончательно повергли мою соседку в недоумение. Она, раскрыв рот, провожала меня удивленным взглядом до автомобиля и, судя по выражению лица, никак не могла понять, издевалась я над ней или говорила правду. У самого автомобиля я, словно приговоренная к смерти у эшафота, остановилась и, повернувшись к ней, бросила на нее прощальный тоскливый взгляд. После чего залезла в автомобиль и закрыла за собой дверцу.
На заднем сиденье резво стартовавшего автомобиля, кроме меня, сидел еще один пассажир, и я сразу его узнала. Как говорится, знакомые все лица: рядом со мной, ухмыляясь, сидел парень, который уже дважды за последние два дня преследовал меня. Парень, которого я про себя называла «король женских туалетов», от которого мне сегодня едва удалось уйти с помощью Станислава. Однако с третьей попытки он все же достал меня. Группировка Данчука, в руки которой я попала, действовала куда успешней, чем их конкуренты.
– Ну что, кобылка, доскакалась? Все равно заарканили, – довольно хмыкнул парень.
Я промолчала, лишь бросив взгляд на его круглую, расплывшуюся в улыбке физиономию.
– На, надень, – протянул он мне солнцезащитные очки.
– Зачем? – удивилась я. – Темно ведь.
– Быстро надевай, – уже угрожающе проговорил он, сунув очки мне в руки.
Взяв очки, я поняла, зачем они были нужны: с внутренней стороны стекла были залеплены скотчем. К тому же очки так плотно прилегали к лицу, что, надев их, я почти ничего не видела.
– Снимешь, когда я скажу, – распорядился гоблин.
Я закрыла глаза и поудобнее устроилась на сиденье автомобиля. Мы ехали минут пять, то и дело сворачивая, затем знакомый мне бандит спросил у шофера:
– Ну как, все нормально – «хвоста» нет?
– Все нормалек, Борян. За нами чисто.
– Тогда гони на базу, – дал команду Борян, – и побыстрее.
Машина сильно прибавила в скорости и понеслась по улицам. Минут через пятнадцать движение замедлилось, и машина, резко повернув, въехала в какую-то подворотню. На секунду-другую эхо усилило звук работающего мотора. Скрипнули тормоза, машина остановилась. Борян вышел и, открыв мне дверцу с моей стороны, сказал:
– Выходи, не снимая очков, – после чего взял меня за руку.
Словно слепую, гоблин довел меня, спотыкающуюся, до какой-то двери и, открыв ее, подтолкнул вперед. Когда дверь за нами захлопнулась, он скомандовал:
– Можешь снять очки.
Я сняла очки и огляделась. Помещение, в котором я находилась, было небольшим и явно носило какой-то производственный характер. Скорее всего это была подсобка для слесарей или сантехников. У стены стоял длинный металлический стол, на котором было прикручено два верстака, валялись какие-то инструменты. Единственное окно было застеклено стеклоблоками, поэтому того, что находится на улице, видно не было. У противоположной стены стоял старый диван с протертой обивкой, дыры на которой прикрывала большая засаленная желтая тряпка, видимо, служившая когда-то занавеской. На диване сидел еще один бандит, которого я тоже узнала – он орудовал вместе с Боряном в ресторанном туалете.
– Вован, – обратился к нему Борян, – давай, проверь ее по-быстрому, а я сейчас схожу за другой, – и он скрылся за дверью, ведущей в соседнее помещение.
Бандит встал, почему-то с плотоядной улыбочкой подошел ко мне и рявкнул командирским голосом:
– Руки… вверх!
Я с испугу прижала руки к груди, потом медленно, словно танцуя «умирающего лебедя», стала поднимать их к потолку. Вован дотронулся своими лапищами до моих подмышек, потом ниже, потом еще…
В следующую секунду я, скорее автоматически, нежели намеренно, влепила ему звонкую пощечину по небритой щеке. Еще через секунду я пожалела об этом, так как ответная оплеуха была столь сильна, что в голове моей раздался звон, я отлетела к дивану и упала на него. Бандит тут же подбежал ко мне и, скрежеща зубами, прошипел:
– Лежи, стерва! Иначе вообще урою.
Испугавшись, я затихла на диване, и Вован не церемонясь обыскал меня.
Когда он закончил, я изо всех сил сдерживалась, чтобы не разреветься. Большего унижения в своей жизни я не испытывала. Ощущения были такие, будто я попала на прием к гинекологу-маньяку. Но я вмиг забыла обо всех своих обидах, как только дверь, за которой скрылся Борян, отворилась и из нее вышла моя подруга Ирина.
Слава богу, никаких внешних повреждений и следов пыток при беглом осмотре я не обнаружила. Но весь ее внешний вид говорил о глубоком внутреннем потрясении. Волосы Ирки были растрепаны и свисали спутанными прядями, лицо заплаканное, покрасневшие глаза смотрели настороженно и с испугом.
– Ира, – произнесла я, вставая с дивана.
Ирка встрепенулась, бросилась мне навстречу и повисла у меня на шее, разрыдавшись в голос.
– Успокойся, не плачь, – утешала я ее как могла, обнимая, – все будет хорошо, они отпустят нас.
Ирка, измусолив мне всю блузку, наконец оторвалась от меня и затараторила уже со злобой в голосе:
– Я тебе говорила, я говорила, чтоб ты не лезла в это дело и меня не втравливала! Вот теперь полюбуйся.
Она повернула ко мне свою левую щеку, до сих пор скрытую от меня. Похоже, Ирке тоже досталось. Щека у нее была красной и явно горела, как и у меня.
За нашей спиной раздался грубый окрик Боряна:
– Ша, сявки, быстро сели на диван и умолкли разом.
Мы с Иркой беспрекословно подчинились и, усевшись на диван, выжидательно уставились на бандита.
Борян повернулся к Вовану и, кивнув на меня, спросил:
– Она чистая?
Тот утвердительно кивнул и ответил:
– Слухачей нет.
Борян повернулся ко мне и прокомментировал:
– А мы уж думали, что ты от ментов микрофончик какой-нибудь принесешь. Но ты оказалась умницей. Ни «хвоста», ни слухача, – довольный, он улыбнулся и спросил: – Где фотографии?
